Болотный край 3 - Михаил Владимирович Баковец Страница 7

на каждом борту. На носу и корме стояли шкворни для установки ещё одного лёгкого орудия. Дополнительно в качестве обязательного оружия в судовом арсенале лежали несколько мушкетов слонобойного калибра, куда можно было засыпать полпригоршни восьмимиллиметровой картечи. Паруса с реями и мачтами были мной укреплены духовными искрами. Точно такую же обработку прошли некоторые детали судового набора и металлические листы, которыми были обшиты борта.

Двигатель питался топливом, которое уже начали сами делать из найденной в горах нефти. Бензин, предназначенный для корабля, прошёл через нежные ручки Лизы, а сам мотор через мои. Это даст экономию без потери мощности в лошадках.

На верхушке мачты развевался флаг — мой флаг. К линкийцам я плыл в старом образе рыцаря древнего ордена, сражающегося с нелюдями.

Товары были прежние: драгоценные украшения, красивая земная посуда, ткани оттуда же, специи, косметика и духи, слитки металлов — медь, бронза, латунь.

В трюме поставили небольшую клетку для сумасшедших пленников, чтобы они не мешали нам своим беснованием, им в пищу всё время пути добавляли особое зелье — магическое успокоительное. Его приготовил Люр по моей просьбе.

* * *

Частокол и ворота носили следы свежего штурма. И не просто свежего, а свежайшего.Местами брёвна ещё дымились, а сколы белели чистой древесиной, не успевшей потемнеть от солнца, пыли и дождей.

Поселением было то самое на берегу реки, в котором нас не пожелали видеть в наше первое путешествие в земли линкийцев.

— Гляди-ка, машут нам, — произнёс один из моряков, из постоянного экипажа.

— Причаливаем? — поинтересовался у меня капитан судна. Если на Земле капитан корабля считался царём и богом во время плавания, то в наших условиях старшим в походе был я. На корабле тоже.

— Да, — ответил я ему.

Через десять минут передо мной стоял немолодой мужчина с короткой бородкой и усами с перевязанной левой рукой и шеей. Всем своим видом он демонстрировал уважение ко мне и свою покорность. Был он новым старостой, так как прежний не то погиб в бою, не то сейчас помирал от ран.

— Господин, помогите нам, — попросил он. — Разбойники увели половину наших дочек и жён, чтобы продать в рабы. И немало детей прихватили.

— Не смогли мы отбить их приступ. Схитрили эти черви навозные, пока в одном месте давили, в другом через частокол перебрались и ударили нам в спину, — из-за его плеча добавил другой поселковый. Этот выглядел здоровее, но значительно старше. Возможно, даже в бою не участвовал в связи с прожитыми годами. При ходьбе он опирался на посох.

— Помогите, а уж мы благодарность будем помнить.

— Сколько разбойников?

— Десятка четыре осталось. С дюжину там подраненных. Да не простыми царапинами гадёныши отделались.

— Куда ушли?

— Да вот в леса те, — он махнул рукой в сторону поселения. — Прошли к нам по оврагам и рощам и также ушли с добычей. Двух часов ещё не прошло, как удрали. А нам и послать вслед некого. Все пораненные, а кто и со своими родными сидит, не пойдёт в чащу, где в засаду угодить легко можно.

— Чем вооружены? Хорошие воины там есть или вроде вас?

— Половина точно бывшие солдаты, хоть и не из лучших. Такие в наёмные отряды уходят, а не бандитствовать идут. Есть среди них ещё один толковый лучник. Ему будто демоны руку наводят. Бьёт всегда точно по опасным местам, — торопливо принялся рассказывать староста. Провёл по своей забинтованной шее. — Мне чуть шею срезнем не перерубил. Спас охранный амулет, который мне колдунья ещё этой весной продала на первой ярмарке. А Тр ы ду нашему, который из бывших легионеров, попал в бок прям под руку, где защиты доспешной не было, когда тот замахивался на частоколе, — рассказчик вновь указал на себе, ткнул пальцем в левую подмышку. — Доспехов особых у них нет. Видел три кольчуги, штук шесть кирас, у остальных стёганки с конским волосом да с копытами коровьими. Почти у всех шлемы стальные или из бычьей кожи. Топорами вооружены, копьями и дубинами Мечи всего у пары были. Штук пять луков с самострелами. Это всё. Для вас с такой бандой справиться — раз плюнуть. Вы вон какие славные воины.

— Ясно. Хорошо, я попробую вам помочь и вернуть назад ваших женщин. Но простой благодарностью ты не отделаешься, староста…

— Да мы всё отдадим, что у нас есть. До последнего медяка и курицы…

— Не перебивай. За такую помощь ты со своими людьми дашь мне вассальную присягу. Вы же свободный люд, так?

На лицо мужика налезла кислая гримаса. Он с неохотой кивнул, давая молчаливый ответ на мой вопрос.

— Отлично. Значит, никаких проблем с другим владетелем из-за вас не будет. Согласен?

— Мне с другими посовещаться нужно, господин. Такое решение за всех не приму, — тяжело произнёс он.

— Советуйся. У вас минут десять есть. Потом я со своей дружиной уплыву дальше.

Когда он ушёл со стариком, Иван тихо сказал:

— Думаю, что согласятся.

— Я тоже так думаю, если не наврал по поводу своих дочерей и жён с детьми. Хотя, странно, что сами не побежали их вызволять, — также тихо ответил я товарищу.

— Странно, но вроде бы ясно: одни пострадали в бою, а другие ссут идти вызволять чужих баб, со своими сидят, чтобы кто другой не утащил.

— Может быть и так. Но что-то всё равно тут не так.

Из-за частокола до нас донеслись несколько громких возмущённых криков. Кому-то из деревенских явно оказалось не по нраву идти под мою руку.

В десять минут староста не уложился, и я решил дать ему ещё пять — вопрос, всё-таки, не самый простой. Но когда истекли четверть часа, я приказал грузиться на корабль. В тот самый миг, когда мы затащили сходни, с берега донёсся истошный крик:

— Стойте! Стойте, не уплывайте!

Кричал молодой парень, со всех ног несущийся к берегу от ворот.

— Ждём, якорь не поднимай, — приказал я.

— Господин Харихал просил передать, что мы согласны на ваше предложение, господин, — произнёс с пулемётной очередью деревенский.

— Почему он сам не пришёл это сказать?

— Так он идёт, идёт, но тяжело ему поспешать, господин, вот он меня и послал, чтобы догнать вас. Да вон он и сам, — собеседник указал рукой на небольшую группу мужчин, вышедших из ворот.

Староста доковылял до причала через несколько минут. С ним вновь пришёл старик с посохом. Кроме него добавились ещё четверо мужчин. Один едва держащийся на ногах, с перебинтованной правой культей и головой. Ещё двое его поддерживали. Оба тоже не без ран, судя по холщовым повязкам. Но на ногах стояли крепко и не показывали, что травмы им сильно мешают. Последний был возрастом старосты, среднего роста, с заметным брюшком и без следов ран. Он же и начал первым разговор.

— Мы согласны на твои условия, господин, но только если всех наших девок вернёшь. Хоть одну разбойники…

— Стоп, — оборвал я его. — Ты мне условия хочешь поставить? Не считаешь, что наглеешь?

Тот побледнел, чуть наклонил голову, набычился, но менять тему и сдавать назад не стал. Продолжал стоять на том, чтобы я вернул им всех их родных, захваченных разбойниками. Если бы не шанс обзавестись форпостом на краю обжитых земель, то я бы давно плюнул и послал бы эту компашку чересчур много возомнивших селян. Тем более что в просьбе спасти женщин и детей явно было что-то ещё, какое-то второе дно. О нём мужики молчали, как воды в рот набравшие. Открещивались от моих предположений и подозрений. Мол, да как так-то, да что бы мы⁈ Да ни в жизнь!

Мы договорились.

Веры их словам не было. Поэтому пришлось ещё потерять немного времени, чтобы добиться от них определённых гарантий. И только после этого я повёл свою группу по следу бандитов. С нами пошёл паренёк — гонец старосты. Он должен был показывать дорогу, чтобы мы не заблудились среди оврагов и деревьев. Местность была ими изрезана достаточно сильно, чтобы неопытному путнику потеряться.

Как только начались проблемы с дорогой, я приказал выпустить в небо дрон.

— Это волшебный артефакт? — ахнул селянин, когда с руки Лося медленно поднялся в воздух квадрокоптер.

— Ага, он самый. Ты на него лучше не смотри. Для чужих это опасно, ослепнешь, — немедленно подал голос Директор, который не смог удержаться, чтобы не подшутить над пареньком.

Шутка удалась. Проводник резко опустил голову, уставившись себе под ноги. От страха он боялся даже смотреть по сторонам.

— Ну, Директор, — зло сказал я и посмотрел на подчинённого. — На хрена? От него же теперь никакой пользы, как от следопыта.

— Да я щас,