Адмирал - Андрей Алексеевич Панченко Страница 7

загорели. Еще раннее утро, но жарко, в тени плюс тридцать пять. Жара влажная, изнуряющая. Ветра почти нет. Душ не помогает, температура воды больше тридцати градусов. Во всех каютах зажужжали пропеллеры вентиляторов, но они мало освежают нас, так как перемешивают тот же застойный воздух. На верхней палубе линкора и крейсера, установлены брезентовые бассейны, в которых свободные от вахты матросы и старшины могут искупаться, но вода нагревается в них быстро и её меняют раз в день, ночью, когда она более-менее прохладная, ночью же в них в основном и купаются.

На кораблях повальное увлечение рыбалкой. Рыбу пытаются ловить все. Корма и борта всех кораблей эскадры облеплены свободными от вахты рыболовами. Дело хорошее, парни так между собой соревнуются и есть чем заняться. Кто рыбу не ловит, тот становится болельщиком. Акулы, экзотические рыбы, они ловят всё. Я приказал не препятствовать в этом деле командам, единственные требования — это убрать за собой палубу до первозданной чистоты и прежде чем отправить пойманную рыбу на камбуз, её должен приветить по таблице рыб судовой врач. Если добычи в таблице нет, она отправляется за борт, как и все рыбы, которые представляют опасность. И тут речь вовсе не о чем-то невероятно экзотическом. Например, обычные барракуды бывают съедобные и несъедобные. Последними можно отравиться почти смертельно. Так что это правило доведено до каждого рыбака под роспись!

Стрельбы производим по плану. Сняты с буксиров тральщики. Они у нас выступают в качестве буксировщиков и постановщиков мишеней. Плоты с пустыми бочками выступают в качестве целей для артиллеристов. Стреляют все кроме башен главного калибра линкора. Для зенитчиков тоже есть цель. Планера-мишени таскает гидросамолёт «Шторма». Впервые после окончания войны, я сижу в боевой рубке и принимаю доклады от своих офицеров о пораженных целях. Стреляем мы конечно слабенько, планера вообще все приводнились почти целыми, ещё нужно тренироваться и тренироваться, но путь впереди долгий, так что повторим мы ещё ни раз.

И вот на горизонте горы Ямайки. К вечеру эскадра становится на якоря на внешнем рейде у Порт-Ройяля. Мы прибыли до первого места назначения на нашем пути. На берегу видны редкие огни, пристань освещена плохо, ночь темная, тропическая — душная, без ветерка. На подходе к порту по рации нас запрашивает начальник порта и сообщает, что лоцманские катера будут только завтра. Погрузка топлива и продовольствия откладывается до утра. По моей команде на всех кораблях эскадры выставляются часовые на палубах и возле штормтрапов. Может это и лишнее, но не доверяю я британцам, хоть убей!

Утром прибывают лоцманы. Это всё офицеры британского флота, и в этот раз ребята попались улыбчивые и доброжелательные. Они подводят корабли к пристани и начинается погрузка. Порт-Ройял база заправки судов, тут установлены цистерны с топливом, а на берегу огромные горы угля. При нас, на соседнем пирсе, какой-то пароход заканчивает погрузку. Пристань механизирована, но погрузку производят грузчики-негры корзинами. Вереницы их снуют взад и вперед от угольной горы на берегу до трюмов парохода. Человеческая сила дешевле, в ремонте не нуждается и заботы никакой — безработных на Ямайке хватит.

У спущенных трапов сразу же появляются торговцы, но близко не подходят. Кроме выставленного командирами кораблей караулов, вблизи сходен занимают свои места полицейские с дубинками в руках. Мелкие все тут, мне кажется мы попали в страну карликов.

Недалеко от пристани лагерь английского колониального полка. Живут в палатках, газоны, цветники. Я ожидал увидеть рослых англичан, но подавляющее большинство солдат, вежливо выражаясь, жидковаты. Форма — цвета хаки, короткие трусы, чулки, ботинки и рубашка, на голове белый пробковый шлем. Большинство — настолько худые, что кажется, что перед тобой не солдаты, а угловатые подростки или пациенты санатория для дистрофиков. Вид во всяком случае не бравый и не воинственный. Рота моих мрпехов, которая по штату расположена на линкоре, пожалуй в рукопашной схватке этот полк вениками загоняет.

Офицеры англичан решили тут же нанести нам визит вежливости. Тфу на них! Теперь китель одевать, вместо майки м самодельных шорт! За время перехода я отвык от формы! Но делать нечего, нужно соответствовать.

— В кают-компанию их проводите, и обед организуйте! — даю я команду старпому, направляясь в каюту переодеваться — я сейчас выйду.

По договору между США и Великобританией на острове есть ещё и база США. Она в окрестностях Кингстона, сегодня или завтра ещё и оттуда припрутся! А может и к ним пригласят с ответным визитом. Ненавижу эти официальные «посиделки», которые происходят из вежливости! Надо будет строить из себя важного адмирала и постараться не грубить. Да ещё и в бухте столицы Ямайки сейчас стоят несколько субмарин и военных кораблей США, наверное, зашедших сюда так же, как и мы — для отдыха личного состава, пополнения запасов топлива и продовольствия, эти тоже нас без внимания не оставят.

В кают-компанию я зашёл почти при полном параде — белоснежный китель, а на груди вместо орденов и медалей планки, на плечах золотые погоны. Английские офицеры, которые до этого довольно вольно стояли и сидели в креслах покуривая сигареты и сигары, тут же вскочили на ноги и вытянулись по стойке смирно, отдавая мне честь. Выглядели они смешно, но признаюсь сам себе, на такой жаре вполне практично. Шорты и рубахи, высокие ботинки с длинными гетрами и всё это на серьёзного вида мужиках. У некоторых в руках трости, у большинства пробковые шлемы, у некоторой широкополой шляпы с кокардами и кожаными ремешками.

Я тоже отдал воинское приветствие, но не англичанам, а флагу «Шторма», благосклонно кивнув присутствующим офицерам. Пройдя через кают-компанию, я уселся на своё место, за длинным дубовым столом, и пригласил всех присаживаться. Кок и помощники принялись шустро накрывать стол.

— Рады приветствовать союзников у берегов Ямайки! Позвольте представится — полковник Самерсон, командир расквартированного в Порт-Рояле стрелкового полка его величества! — отрекомендовался самый «пожилой» из англичан. На вид полковнику лет сорок, шикарные усы и почти лысая голова, он худ как щепка, с желтоватой кожей, что говорит о том, что недавно он переболел тропической лихорадкой. Тем не менее полковник больным не выглядит — спасибо за ваше гостеприимство господин адмирал!

— Право ни стоит… — вальяжно махнул я салфеткой — полагаю это не последняя наша с вами встреча, и прошу сегодня без официоза. Просто отведайте русской кухни! А пока предлагаю выпить за победу!

Где повара холодную водку нашли я не знаю, но поданные на стол бутылки были запотевшими до образования инея! Водка это хорошо, а то ещё подцепим от этих обормотов какую ни будь заразу. Обед удался. Мы мило общались на отвлеченные темы, обсуждая прошедшие бои на фронтах