Жизнь архимага Поттера - Ф. Н. Шемелин Страница 70

ввиду не форму, а структуру. Далее я уже защищался щитами из высшей магии, зеркальными, щитами с активной защитой, абсорбционными, отталкивающими, деструкторизирующими плетения противника… Примерно так и начался наш спарринг с директором. Этот старый хрыч даже «авады» не пожалел. Так же что то вроде круцио, и куча неизвестных мне заклинаний, которые я на всякий случай запомнил. Надо будет потом порыться в памяти и порасспросить директора. Дальше пришла моя очередь. Так же невербально прощупываю защиту дамби — от экспеллиармуса он ловко уклонился, следующий за ним фаерболл встретил уже щит директора. Дальше пошло закидывание директора мелкими местными заклинаниями. На пробу пустил кое что и потяжелее — луч-резак, который директор пропустил рядом, резво уклонившись, и заклинание огня — фуэго_инфламмаре. Последнее оказалось однозначно лишним, так как огонь, вырвавшийся с моей палочки как воздух, заполнил весь зал, и только за нашими щитами ничего не грозило. Дамблдор успел закрыться глухим щитом, а я его и не снимал, так что вырвавшийся маленький пожар температурой в девятнадцать тысяч градусов только изувечил кабинет. Стены точно оплавило, и выглядело это, признаюсь вам, офигенно. Когда огонь начал спадать, а температура «за бортом» опустилась до сотни с небольшим градусов (заклинание имеет опцию контроля температуры) я тут же ударил в директора заклинанием с пафосным названием «Гнев зимы», из арсенала Эльмирской школы, между прочим. Правда разработано оно было, если быть предельно точным — хрен знает кем и хрен знает когда. Т. к. Во времена основания первой империи им уже регулярно пользовались. Щит директора не выдержал контраста, и со звуком «Ч-пок» разрушился. Тут же в Дамблдора, оказавшегося в семидесятиградусной жаре прилетел мощнейший «экспеллиармус». Дамблдора, уже поднимающего палочку откинуло в сторону, как раз на оплавленную стену. И старик отключился, ударившись о стену. Н_И_Ш_Т_Я_К! Теперь мне ещё и левитировать тушку дамби до его кабинета. Нет, серьёзно, я в восхищении, все в восхищении. Василиск Вася тоже в восхищении — скажи мне кто раньше, что я буду шастать по коридорам Хогвартса с помятым и местами с подпалинами директором, никогда бы не поверил. За всеми нерадостными размышлениями я не заметил одной детали, а именно то что я ПОБЕДИЛ в спарринге. А это значит, это значит… На лицо выползла непрошенная улыбка. Не думал, что всё окажется так просто. Хотя, осталось раздобыть ещё и воскрешающий камень, и всё тип-топ. Хель будет довольна мной, однозначно. Хотя как довольна — Хель, в том обличии в котором я её видел это всего лишь проекция, аватар, если задуматься, почему сверхсущность выглядит как человек и разговаривает на языке смертных, даже говорит как обычный человек? Всё просто — Хель не существует в привычном нам понимании этого слова, не стоит сравнивать её с человеком. Хель — сверхсущность, которая общаясь со смертным говорит на его языке, то есть берёт свою форму, язык, прочие средства коммуникации из сознания того с кем общается. Уверен, если бы она говорила с каким нибудь Уркой, выглядела бы под стать, и словечки применяла уркоганские. Так что тут у нас? Точно, мега-палка! Её то мы как раз и прикарманим. А теперь, опробуя свежеприобретённый дар смерти, левитируем тушку директора до его кабинета. Хорошо что нас не заметили. А вот в кабинете меня ждал сюрприз. Нет, не так — СЮРПРИЗ!!! Когда я зашёл в кабинет, неся левитацией директора, я даже не заметил человека, сидящего с какого то перепугу в кресле для гостей.

Так что я прошёл, таща магией директора до диванчика в глубине кабинета.

— Мистер Поттер? — послышался сзади голос, который заставил меня вздрогнуть, и чуть не уронить дамби.

— Профессор Снейп? — а за моей спиной стоял именно «ужас подземелий».

— Потрудитесь объяснить, что это всё значит.

— Простите, профессор, но не могу. Когда директор соизволит очнуться, он вам может рассказать, если сочтёт нужным. Чувствую, сегодня Снейп не заснёт от любопытства, ну да и хрен с ним.

— Профессор? Профессор, директор слегка ударился головой, так что у вас не найдётся с собой зелья для таких случаев?

— Может обратиться в больничное крыло?

— Не думаю. Ладно, тогда я сам. С этими словами я достал свою палочку, убрав в карман бузинную, и немного подлатал ауру директора, в районе повреждений, а так же передал ему чуток своей магической энергии. На всё про всё у меня ушло минут пять. Так что порядочно устав, от незапланированной аурной работы я отошёл в приёмную часть кабинета, и из хулиганских побуждений плюхнулся в кресло Дамби.

Хихихи… Отращу бороду, бузинная палочка и любовь к лимонным долькам прилагаются… Хихихи… Улыбнувшись своим мыслям я принялся за вазочку с лимонными дольками.

Чавкчавк…. Глоть…. Чавкчавк… Глоть….

За всем представлением наблюдал Снейп. Наблюдал, и тихонечко сходил с ума, что можно было понять посмотрев в эмофон в кабинете.

— Мистер Поттер, что вы делаете? — тихонечко спросил меня «ужас подземелий».

— В данный момент — кушаю. И, опять из хулиганских побуждений протянул вазочку Северусу. Лимонную дольку? — спросил я его тоном Дамблдора. О Х * Е Т Ь! Он взял. Взял. И начал жевать. Одну. Вторую. Третью. Судя по эмоциям наш нелюдимый Северус заработал лёгкую форму когнитивного диссонанса. Иначе говоря — взрыв мозга. А меня просто на хулиганство пробило! Ну не виноват я! Что поделать — недавняя победа плюс завладение палочкой, согласно «квесту», полученному у Хель, легли светлым пятном на мою душу. Легли, кстати, на почву осознания того, что великий комбинатор, Альбус Дамблдор решил играть со мной в открытую. Так что сегодня день определённо удался.

Так мы и просидели минут пять, пока директор не изволил очнутся. Хихихи… Одному шайтану известно, как трудно было сохранить приличную мину, наблюдая как потрёпанный Дамблдор, со слегка подпалённой бородой стоит и пялится на нас глазами-блюдцами. Можно понять, Северус просто ненавидит привычку директора предлагать весьма сомнительное лакомство посетителям. А тут такая картина — за столом сидит мальчишка лет тринадцати, развалившись в хозяйском кресле, и сосредоточенно жуёт лимонную дольку, на кресле посетителя сидит сам великое и ужасное сосредоточение ехидства и чёрного юмора, и с отрешённым видом жуёт те же дольки, от вида которых ранее нос воротил. Картина маслом! — как сказали бы в Одессе!

— Эмм — первым из этого состояния вышел директор. — Гарри, прости, но я запамятовал, что ты там последним сделал?

— В смысле — в спарринге?

— Да, да.

— Ну, я после фуэго_инфламмаре ударил в ваш щит остужающим заклинанием, а когда щит развеялся, атаковал экспеллиармусом. — с самым невинным видом проговорил я. Директор, видно от