Оксана Гринберга - На пределе Страница 8

– Слушаю тебя, Люций!

– Граждане Даррии, – шепнул мне на ухо Прасург. – Торговцы и ремесленники, живущие в городе.

– Эти цветы из дворцовой оранжереи, – произнес виллан. – Мы отапливаем ее из котла, что дает тепло в ваши бани. Я лишь надеюсь…

Его речь прервал громкий вопль сводного брата, который, вскочив на лошадь, с гиканьем ускакал с площади. К нему присоединились человек пятьдесят молодых воинов. Показушник!

– Это мне? – вновь повернулась к Люцию.

– Да, принцесса. Если согласитесь принять.

Спустившись с колесницы, склонила голову, позволив виллану надеть венок. Люций отступил, но перед этим успел шепнуть, что во мне видят надежду на мир и благополучие. Ну что же, фигуры расставлены! Возмущенный брат первым ускакал в Священную Рощу. Я же, в традиционном платье бригантов, с венком из цветов, выращенных в даррийской оранжерее, взошла на колесницу. Мысленно пообещала, что если племя выберет королевой меня, то сделаю все, чтобы жить в мире. С драконами, с соседями – без разницы, лишь бы не «коротко и кроваво»!

И мы поехали. К тряске мне не привыкать, поэтому вскоре выпросила у Прасурга поводья, наслаждаясь тем, что вновь веду транспортное средство. Все равно, какое! Начальник стражи показал основы ремесла возничего, и скоро именно он держался за перила, а я правила, ощущая себя в родной стихии. Правда, вместо трехсот лошадиных сил под капотом, повозку тянули две коняшки, вместо шин «Michelin» – деревянные колеса с железным бандажом. Но мне безумно нравилось!

Миновали городские ворота. Затем по подсказке Прасурга я круто забрала вправо, объезжая холм. За ним местная речушка выписывала очередную извилину. А вот чуть дальше, у самой кромки леса, стояли два огромных валуна-мегалита. Дернулась, вспомнив, где я уже их видела, и едва не потеряла управление. Не может быть! Прасург хмыкнул, затем подхватил поводья, придерживая лошадей. Сердце забилось, потому что мы неслись во весь опор к месту, которое я знала в настоящей жизни. Та самая речушка – правда, моста нет; вместо шоссе – поле, за которым начиналась Священная Роща бригантов. Это была Ведьмина Петля, где мы попали в аварию с Андреем, а потом, два дня назад, я пыталась разбиться самостоятельно. Но ведь это… невозможно!

Как человек рациональный, в подобные совпадения я не верила. Хотя от моей рациональности за последние дни остались лишь рожки да ножки. Вернее, ничего не осталось. Я так и не смогла найти ответ, как из двадцать первого века провалилась в мир бригантов, живущих бок о бок с драконами. Вот пусть Верховный Друид и объяснит! Осталось осторожно расспросить, чтобы не принялся изгонять злых духов из тела принцессы. Меня то есть!

С друидом поговорить не удалось. Мы подъехали к квадратной, внушительных размеров площадке, обнесенной земляным валом, что начинался как раз около валунов. Народу собралось немерено, но люди продолжали подходить. Среди толпы мелькнул «ирокез» Руэйда. Конечно, как же без него! Мое появление на колеснице в сопровождении королевского отряда народ встретил одобрительными криками. Прасург протянул руку, помогая спуститься, и повел в святилище местного Трехликого бога – это я по дороге от Прасурга услышала.

Площадка святилища была утыкана каменными колоннами метра в три высотой, с высеченным на них цветочным орнаментом. Все колонны венчались каменными головами с тремя лицами. Грубые, почти безликие черты вызвали у меня отвращение. Посреди площадки находилось небольшое деревянное строение без окон, с одной лишь дверью, перед которой стояла полуметровая статуя человека, сидящего со скрещенными ногами, икры плотно прижаты к бедрам. Как и предполагала, у него оказалось три лица.

Растолкав людей, воины освободили пространство неподалеку от входа в хижину. Я стояла, ожидая представления, боясь даже предположить, что в нем будет. Молитвы? Хоровое пение? Возложение венков к ногам божества? Или же… Не придумав ничего путного, стала ждать.

Место оказалось не только странным, но и действовало на меня угнетающе. Вовсе не потому, что было заставлено каменными идолами, нет! Оно давило на голову, словно пыталось вжать в землю. Я с трудом стояла, затем и вовсе облокотилась на кого-то стоящего позади, благо народ напирал, хотя стража пыталась их оттеснить. Я же никак не могла отделаться от чувства, что трехликий хозяин этого места смотрел на меня сквозь белесые глаза каменных идолов. Поняв, что долго не выдержу, оглянулась, прикидывая, как бы сбежать. Оказалось, позади стоял Ангус, к которому я и прижималась. Друид поддерживал меня рукой, второй сжимая посох.

– Скоро все закончится, – шепнул он мне.

Я не поверила. Что может закончиться, если еще не начиналось?

– Это место силы вашего племени, – продолжал Ангус. – Те, кто получил высшее посвящение, ощущают здесь присутствие древних богов. Иногда, если богам нравится принесенная жертва, они отвечают на просьбы. Ты скоро привыкнешь, Аэлика, и научишься черпать магию…

Прежде чем послать подальше друида с его объятиями, магией и древними богами, я увидела, как из набалдашника его посоха струится синее свечение, словно к деревянной палке подвели электричество. Как такое возможно?! Тут по толпе прокатился громкий вздох. Перестав пялиться на посох, повернулась. Из дверей хижины вышел Гахарит в сопровождении двух друидов и направился в мою сторону. Люди послушно расступались, освобождая проход. Белоснежное одеяние друида было в крови, словно он только что провел хирургическую операцию в полевых условиях. Верховный Друид выглядел странно: лицо белое-пребелое, замершее, глаза остекленевшие, движения угловатые, неловкие. На миг показалось, что ко мне идет ожившая статуя трехликого бога. А еще… Руки друида тоже были в крови!

На этом мои нервные клетки закончились, решив больше не восстанавливаться. С меня хватит, не хочу! Попыталась сбежать, но Ангус обхватил за талию и прижал к себе. Держал крепко, не позволяя сдвинуться с места. Я впилась ногтями мужчине в руку и прошипела, что он сдохнет, если не отпустит. Он же обозвал меня дурочкой, заверив, что на одежде и руках Гахарита кровь жертвенного животного.

– Аэлика, еще немного, прошу тебя! Верховный Друид идет сюда, и это хороший знак.

Я перестала сопротивляться, потому что внезапно кончились силы, словно их высосало это место. Гахарит остановился и заговорил, указывая окровавленным пальцем на меня. Голос у друида был неестественный, пробирающий до дрожи, до нервных мурашек. Толпа замолчала, кажется, перестав даже дышать.

– Бог послал знак, который я разглядел во внутренностях жертвенного быка. Триединый говорил со мной. Он назвал имя нового правителя бригантов. Им станет Аэлика, дочь короля Кэдерина!

Народ вокруг охнул. В этом звуке слышалось как облегчение, так и возмущение.

– Вам решать, подчиниться ли воле древних богов или пойти своим путем!

Голос прозвучал угрожающе, словно предостерегая людей от необдуманного шага. Народ заволновался. Я замерла, оглушенная, не понимая, что теперь делать и что ждет впереди. Братец тоже не собирался уходить, следовательно, у него был козырь в рукаве. Стоял чуть поодаль, но даже сквозь толпу я чувствовала его тяжелый взгляд.

– Хотите ли вы в королевы Аэлику, дочь Кэдерина? – громкий голос Гахарита словно ножом рассек шум толпы. Люди замерли, перестав переговариваться. Я чувствовала себя, словно у алтаря, где меня выбирали в жены. Возьмут, не возьмут?.. Волнительно!

– Да! – раздался нестройный ответ, потому что стоявшие вокруг Руэйда дружно закричали «нет».

– Боги, будьте свидетелями! Народ бригантов, хотите ли вы в королевы Аэлику, дочь Кэдерина? – вновь выкрикнул Гахарит.

На этот раз число желающих увеличилось. Наконец в третий раз проголосовали почти единогласно. Восторженную тишину после третьего согласия разорвал рык Руэйда, похожий на рев раненого животного. Брат выкрикнул в мою сторону проклятие и кинулся прочь, расталкивая народ. Причем не один, а с группой соратников. По приказу Прасурга за ними бросилась стража. Правда, сначала пожилой воин перевел взгляд на меня, ожидая приказа, словно я уже была королевой. Кивнула, приказав задержать, но оказалось слишком поздно. Руэйд уже перебрался через вал, окружающий святыню, и вместе с верными воинами спешил к лошадям. Ясно, одной проблемой больше!

Несмотря на неразбериху со сводным братом, ко мне приближался старейшина с тяжелой золотой штукой в руках, которую передал Гахариту. Нет, ее не надевали на голову – это был торк, традиционное украшение бригантов, который носили на шее. Символ королевской власти… Опять стало тихо. Кажется, пришла очередь еще одного допроса.

– Примешь ли ты, Аэлика, дочь Кэдерина, золотой торк бригантов? Будешь ли править мудро и разумно, чтя богов и уважая традиции предков?

Гахарит стоял близко, поэтому я прошептала:

– А что, если откажусь?

– Руэйд и война, – отозвался друид.