Новая жизнь. Финал - Виталий Абанов Страница 8

что он — мессия, как и всегда. Так что… выбор тут из двух вариантов, Кента-кун — либо пойти в культ и пройти «Адскую неделю», либо все-таки надеть темное и немаркое и закрыть лицо, загнать патрон в патронник и выйти прогуляться до спальни Зрячего, доверившись интуиции и Натсуми-тян. Судить по косвенным признакам, дескать «плохой парень» и все тут. И … мне так неохота снова проходить «Адскую неделю», что я уже почти склоняюсь все-таки надеть темное и немаркое… но как потом самому в живых остаться и не сесть лет на двадцать? И ведь, даже если я от правосудия отмахаюсь ссаными тряпками — от оставшихся фанатиков вряд ли — они если надо и в тюрьме найдут…

Вывод — не хватает мне сведений, надо рекогносцировку провести, доразведать все, информацию выведать. Хм… но ведь это только в игре есть опции или-или. В жизни все сложнее и мне прямо сейчас можно обратиться к ТРИЗ, теории решения изобретательских задач, и вывести ИКР— идеальный конечный результат, как и заповедовали Генрих Альтшуллер и Рафаэль Шапиро, сумрачные титаны, верящие в человеческий разум. А я? Я тоже верю в человеческий разум, значит надо думать! Какой ИКР мне нужен? Я хочу проникнуть внутрь этой секты и в то же время обойтись без всего этого «начинать как послушник». Есть ли способ обойтись без «Адской недельки»? Как минимум — надо уточнить… но не проводить переговоры, а обосновать невозможность прохождения пути с самого низу. В каком случае я могу не начинать с самого начала, кто не проходит «Адскую неделю»? Все проходят… кроме самого гуру. Хм… вывод — надо заявить о себе как о гуру и уже тогда идти скорее на слияние сект, чем на послушание. Ого… неожиданный вывод, но отбрасывать в сторону мы его не будем. Итак — если я сам по себе гуру, не такой как Зрячий, труба пониже и дым пожиже, но все же — гуру, со всеми признаками секты… то и подвергать «Адской неделе» он меня не сможет, это разрушит мой имидж в глазах моих последователей… а чтобы ему это было важно — надо чтобы последователей у меня было много. Пусть даже понарошку, но много. А что? Есть у меня один трудовой коллектив, который давно на чай зовет, есть персонал одного шоу, есть личные знакомства, если всех собрать… может получится очень похоже на культ одной личности.

В голове сразу всплывает картинка того самого зала, где я стоял на сцене вместе с Капибарой Момо — и вправду на религиозный ритуал похоже. Хорошо, надо будет с Бьянкой поговорить и с Натсуми, устроить мозговой штурм так сказать… и у меня уже слоган есть. Для того, чтобы уничтожить культ — нужно создать свой культ! Или там — чтобы поймать лидера культа надо быть лидером культа!

— Ты чего ворочаешься? Спи… — теплый шепот мне в ухо — отвлекает от мрачных мыслей. Киваю, действительно, чего это я… так. Стоп. Минуточку… я же дома лежу! А кто у меня дома, у меня в комнате может на меня ногу закинуть?!

Я поворачиваю голову и … Айка-тян, ну конечно. Вернее — слава богу, а то у меня какие только мысли не промелькнули — от Хинаты и до мамы и я даже не знаю, какая ситуация была бы страшней!

— Айка! — говорю я: — а ты что тут делаешь?!

— Сплю — отвечает она, не открывая глаз: — спала. Пока ты кричать не начал.

— Я не кричу! … то есть — я не кричу, а шепчу я. Энергично так шепчу. И трясу ее.

— Что? — она наконец открывает глаза: — а?

— Айка!

— А? — она наконец фокусирует свой взгляд на мне и замирает, словно птичка перед удавом, ее зрачки расширяются: — Кьяяя!!!

— Извращенец — говорит Хината и наливает мне чаю: — на тебя надо в полицию писать!

— Да уж. Ты лучше свою подругу привязывай на ночь — советую я, прижимая лед в пластиковом пакете к растущей шишке на голове: — она еще и статуэткой меня по голове!

— Кто знал, что она по ночам ходит — закатывает глаза Хината: — а теперь у нее травма! Моральная. Скажи, ты ее обесчестил?

— Никого я не… я просто глаза открыл — а она тут! — про то, что я в течении нескольких минут задумчиво гладил ее бедро, закинутое мне на живот — я говорить не стал. Это явно не помогло бы. Да и как опознать девушку по бедру? В смысле — наощупь? Затея, конечно, интересная, но пропорции тела на ощупь, да еще и лежа — не определяются, я только Косум смог бы опознать по мышцам…

— А может ты тоже лунатик? — задается вопросом Хината: — она по ночам — ходит, а ты по ночам — девушек портишь? Стягиваешь с них трусики, а как закончишь портить — так назад натягиваешь?

— Какая у тебя бурная фантазия… — тебе бы режиссером в эро-эро продакшн, а то у них там явно идеи заканчиваются. — отвечаю я: — где она?

— Айка-то? Да домой убежала. Как она после этого в глаза тебе смотреть будет? — рассудительно замечает Хината: — это ты бесстыдник, а он девушка порядочная, я сама проверяла. Пальцем.

— Пожалуйста, воздержись от подробностей, чего ты там у Айки проверяла и как именно — говорю я, ощупывая растушую шишку: — у меня и так голова болит.

— Вот откуда у тебя статуэтка Бьянки из металла? Ты что, фетишист?

— Это ночник. Друг подарил. — не рассказывать же ей, что это от Рыжика подкол-подкат, дескать вот тебе еще одна Бьянка, купила где-то в сувенирном, высотой сантиметров в тридцать и тяжелая! Ею-то меня Айка и приласкала, какого черта я эту статуэтку возле кровати на тумбочку поставил?! Светиться у этого оригинального ночника основание, подсвечивая все достоинства Бьянки снизу мягким и теплым светом… раньше подсвечивал. После того, как мне по голове этой штукой дали — светить перестал. Уу… варвары. Сперва ногу на тебя закинут во сне, а потом… Бьянкой по голове. Больно же.

— Доброе утро дети! — раздается голос мамы с дивана. Да, вчера была пятница, сегодня суббота, а пятничные вечера мама проводит у телевизора с бутылкой вина (двумя-тремя — по настроению) и в красивом платье, ожидая папу. Когда папа приходит — то с утра в субботу мамы на диване нет, они в спальне. Младших братьев и сестер нам делают. А если папа задержался и не пришел —