Неприятнейшая неожиданность - Борис Владимирович Попов Страница 85

– А чего в одном ухе?

– Чтоб не путал с наружными звуками.

– А какие команды подавать?

– Самые простенькие – двух букв за глаза хватит.

– Самому придумать надо?

– Чего ты там выдумаешь, – скептически оценил мои способности Богуслав, – бе да ме?

– Могу взять буквы из названия страны, в которой родился: сс – вошел в силу, ср – вышел.

– Что это за название такое – СССР?

Я объяснил.

– У нас все страны называются по народу, который в них живет, – удивился боярин.

– Собственно, и у нас тоже, но уж очень хотелось людям, которые тогда пришли к власти, все кругом сокрушить, все что можно, поломать.

– И что, лучше стало?

– Спорит народ уже тридцать лет.

– Ну, бог с ними, – отмахнулся волхв. – Значит, правильно я решил сам тебе команды заложить. А то навалятся внезапно враги со всех сторон, эсэскать будет неловко.

– Почему это?

– Пока вспомнишь, какие ты буквы придумал, откуда их взял, снесут тебе башку, не помилуют.

– Думаешь?

– Уверен! Поэтому заложил твое имя – тут тебе голову ломать не надо.

– Вл и ад?

– Попроще. У тебя короткое имя – Вова. Вот и будет: во! – включил, ва… – выключил. Другой кто-то скажет, не подействует, надо чтобы ты сам в уме произнес, четко зная, что это за звуки. Тут и придет силушка, как у Забавы.

Мне не терпелось.

– Начнем? Проверим, как работает?

– Э, э! Не особо то тут горячись! Начнешь, как у вас в семье принято, в воздух меня кидать, я всю голову об потолок расшибу. Пойдем, от греха подальше, на двор выйдем. Да и там гляди, не пришиби кого-нибудь ненароком.

– Забава же никого не калечит!

– Ты с ней не равняйся, она с детства к своей силе привычная, годами училась себя сдерживать. И силища к ней пришла постепенно, не торопясь. А тебе враз эту мощь дали. Так что – поосторожнее там!

И сразу реакция убыстрится втрое. Черный враг скорости тебе поубавил, а ты внезапно бац! – и прибавил. Плюс сила. Глядишь, чего и получится. Потом и Ваню с Матвеем так же усилю.

– А почему ты так уверенно рассказываешь о Невзоре, откуда знаешь, что он и как может сделать? Имел с ним дело раньше7

– Я таился, и в мелкие дрязги между белыми и черными не ввязывался. А вот мой учитель знал его прекрасно. Он мне и сказал, кто нас будет поджидать, и все, что можно о враге. Ладно, пошли.

По пути к нам пристроилась Забава. На дворе Олег прощался с лошадьми, гладил, говорил им ласковые слова, Иван и Наина обнимались у кирпичного сарая, Доброслава тщетно пыталась загнать поумневшую Марфу в будку, чтобы провести к Игорю очередную клиентку из приемного покоя. –

Завидев меня, регистраторша стала махать руками и призывать меня в этом интереснейшем процессе поучаствовать.

– Хозяин, эта псина окончательно одурела! Не загоню ее никак! А бабы ее трусят, уж больно здорова.

Я взглянул на часы. Ого-го! Через полчаса уже ужин. А работоголик Игорь сегодня начал лечить раньше, чем мы двинулись на утреннюю прогулку. Сколько же он народа за день принял? Перекусил ли в обед? Загонит ведун себя такой нагрузкой, запалит, как лошадь. Да и Доброслава явно перерабатывает. Служба охраны труда в моем лице будет со всеми этими вопиющими случаями нарушения КЗОТа беспощадно бороться.

– Доброслава, на сегодня прием закончен.

– А ведун говорит…

– Сколько он сегодня народу принял?

– Эта бабенка двадцатая будет.

– Не будет. Вышибай всех, и запирай регистратуру.

– А Игорь велел вести всех до последней пациентки!

Я вздохнул. Так уже хочется проверить новую возможность организма, а меня отвлекают пустопорожними разговорами!

– Ты сейчас на чьем дворе стоишь?

– На твоем, – ответила еще не уловившая сути дела регистраторша.

– А в чей дом хочешь вести больных женщин?

– В твой, – отозвалась уже понурившаяся Доброслава.

– А кто тебе получку будет платить? – собеседница ойкнула и унеслась.

Закончив производственные дела, начал озираться, ища чего бы этакого несусветно тяжелого поднять. Как назло, кроме аккуратно сложенного и готового к отправке на строительство церкви кирпича, на глаза больше ничего не попадалось. Кирпич кучей не ухватишь, просто на земле лежит. Эх, был бы он на поддонах, совсем другое дело – играючи бы поднял!

Или обделался бы с натуги, все может быть. У меня опыта в этих делах никакого. А Илья Муромец может и печь богатырем пролеживал, только слабоходящим? Подлечили, он и пошел силою играть. Сказка не история болезни, красиво не соврешь, историю не складешь!

Кстати, в историях о богатырях вечно они лошадей себе на плечи кладут, это у них, как визитная карточка. Есть лошадка на тебе – ты богатырь, нету – не ври тут нам про силу невиданную! Да и то сказать, какая-нибудь кобыла (по данным моей невиданной памяти) как шестеро здоровенных мужиков весит. Подыми-ка такую!

А я подойду к лошадке исподтишка, без глупых выкриков, вроде: эх, подыму! Попробую. Если легко пойдет – плечищи готовы. Если нет, мало ли чего хозяин у коника решил поглядеть, нагнувшись.

Кого же выбрать? Лошади все возле конюха, в конюшне никого не осталось. Жеребцы все порывистые, нравные, рванется – получишь от него копытом в лоб за свои штангистские замашки, мало не покажется. С Зарницей я дела не имел, ее ахалтекинские привычки мне неведомы. Остается одна безответная, тихая и любящая меня Зорька, которая стерпит любую блажь или причуду от хозяина. Решено!

Итак, приступим. Подкрался к лошадям, примерился, как ухватить свою первую в жизни кобыленку, на которой я и сделался всадником. Вроде все приемлемо. Можно давать команду.

Во! Да пребудет со мною сила! И силища пришла, разлилась по жилам, охватила все мое существо, забурлила неистовой мощью. Я чувствовал себя невиданным силачом и богатырем из богатырей.

Э-эй, ухнем! Подсунул руки под лошадку, легко вскинул их вместе с ней вверх. Каких-то особенных усилий это не потребовало. На плечи класть лошадь не хотелось, так и держал ее на вытянутых вверх руках. Глядя на мою удалую могучесть, народ разинул рты. Зорька недоуменно заржала. Видимо, хотела сказать: хозяин, ты чего? Это мне положено тебя возить, а не тебе меня носить!

В это время у регистратуры поднялся крик.

– Мы тут целый день ждем! Не уйдем никуда! Примут, как миленькие!

– Хозяин велел! Вас собака не пустит, – пыталась унять наглючек регистраторша.

– А нам плевать! Растопчем обоих!

Калитка распахнулась, превосходящие бабские силы втолкнули внутрь двора пытающуюся остановить нашествие бунтовщиц-склочниц Доброславу. Мы с Зорькой повернулись к