1910-я параллель: Охотники на попаданцев (СИ) - Осипов Игорь Валерьевич Страница 98

— Сука! — закричал Евгений Тимофеевич, — Я сейчас тебе руку оторву! Стой, недоумок!

Все замерли. Кирасиры не знали, что могло случиться, они ведь не видели будущего.

— Прицельно! По врагу! — начал кричать полуротный, готовясь отдать команду «Огонь!». Он выждал, пока солдаты не вскинут винтовки, и набрал уже воздух в лёгкие для последней команды. Анна знала, что смерть этого пришлого тоже призовёт огненного дракона и все умрут. Ибо это было не возможное будущее, а то настоящее, что творится сейчас.

— Не стрелять, — воскликнула она и бросилась вперёд, — не стрелять!

— Короткими очередями! Рота! — продолжил подпоручик.

Он не успел отдать приказ, а ангел успел.

— Именем аварийного администратора, приказываю запустить процедуру экстренного отката! — раздался позади сильный звонкий, но незнакомый голос.

Все обернулись.

У ближайших домов стояли, держась за руки, двое — Ольга и та незнакомка, которую охотники на попаданцев прозвали Белоснежкой. Внесистемная.

Ангел успел вовремя.

Эпилог

Белоснежка, которая смогла развязать Ольгу и объяснить ей в чем суть проблемы во время нашего штурма завода, сейчас сидела за столом обеденного зала и листала альбом с фотографиями, тот, что я утащил из музея завода во время дурной вылазки. Она сидела и печально глядела на людей, изображённых на карточках. Народу в зале было немного. Штабс-капитан Баранов тихо позвякивал ложечкой в чашке с кофием, осторожно дотрагиваясь время от времени до разбитого лица. Господин барон просто откинул голову, прислонив затылок к стене, и глядел в потолок. Сашка наклонился к большой кружке горячего молока, обхватив ту обеими ладонями. Рядом со мной сидела Ольга, положив руку мне на колено. А надо мной, тихо бормоча свои заклинания, трудилась Настя. Целительница перебинтовывала раны, в то время как я сам сидел на табурете, выпрямившись, как манекен.

У стены стояла хмурая Огнемила. Конезица то открывала ладонь, и тогда над ней вспыхивал маленький язычок оранжевого пламени, словно там была невидимая свеча, то сжимала, заставляя огонёк гаснуть.

Аннушка держала в руках вилку и ложку и тихонько соприкасала их между собой с закрытыми глазами, заставляя столовые приборы едва слышно побрякивать серебряным звоном.

— Мы создали эфирное, то есть нематериальное устройство, позволяющее сплотить нацию, — заговорила Белоснежка, перелистнув очередную страницу, — для этого с самого рождения мы подключались к этой субстанции, прозванной нами Системой. Это что-то вроде приручённой ноосферы. Она у вас тоже есть, но дикая и необузданная. Так вот, это казалось панацеей от всех войн и всех недоразумений между людьми. Ведь Система позволяла слать мысли напрямую, без лжи, без недоверия. Можно общаться с любым человеком на любом расстоянии, обмениваясь увиденными образами и кусочками души. Можно получить какие угодно знания и умения, зачерпнув их из общего кеша. Утопия.

А потом мы открыли возможность путешествия между мирами, и стали нужны добровольцы, дабы идти в неизведанное. Недостатка в них не было, и лучшие из лучших ступили за кромку миров. Но оказалось, что выращенные в системной утопии люди разучились самостоятельно думать, да к тому же теряли память при переходе. Кстати, этот альбом — наследие первопроходцев, предназначенное для сохранения хоть какой-нибудь возможности возвращения к нормальной жизни. Осознав проблему, мы создали несколько Подсистем, дающих возможность функционировать в отрыве от основного мира.

— Это чё, локальный сервер для суперкоммунистической социальной сети? От каждого по возможности. Каждому по потребности. Зря вы это, — усмехнулся Никитин, а потом начал булькать молоком, как ребёнок. Из чашки даже пузыри полезли.

Я оглянулся на помощника, а потом снова посмотрел на Белоснежку.

— Продолжайте.

— Система безупречна, но вот при переходе сходят с ума не только люди, но и куски нашей ноосферы. Они постоянно находятся на грани того, чтоб не быть растворенной местной. И от этого не выдерживают.

— Бйосим свои души в пожайище йеволюции, товайищи, — зачем-то прокартавил Никитин, вытянув вперёд одну руку, а второй взявшись за отворот гимнастёрки.

— Сашка! — повысил я голос.

— Всё. Молчу, молчу.

— Всего мы отправились в четыре мира, включая ваш. И везде подсистемы сходили с ума. В одном мире они начали готовить плацдарм для переселения, отказавшись принимать отличные от людей формы жизни за разумные. Там целая война была развязана с геноцидом местного населения. В войну включилось ещё два мира. В общем, нам теперь туда можно будет только лет через триста, покуда страсти не утихнут. Во втором подсистема просто растаяла, бросив людей посреди диких мест. Тысяча переселенцев погибли, не умея заботиться о себе. В третьем — подсистема решила, что всё в мире не имеет смысла, и тысяча человек совершила коллективный суицид. Вы четвёртые — тут она решила, что местные люди варвары — с которыми можно разговаривать только языком силы.

— А вы кто? — тихо спросил я.

— Когда началось повальное сумасшествие, Система приняла решение готовить аварийных администраторов, которые могут действовать автономно, — ответила Белоснежка. Не имеющая своего имени девушка, с радостью приняла такое. Да и нам было проще. — Администраторы должны исправить сбой в подсистеме прежде, чем случится непоправимое. И следить за подсистемой постоянно, так как местная ноосфера всё время норовит растворить кусок пришлой в себе.

— И почему не торопились? — недовольно покачав головой, уточнил я.

— Подготовка человека, отвыкшего от самостоятельности — небыстрый процесс. Даже при наличии необходимых пакетов готовых знаний и умений. Я до сих пор отстаю от вас по всем пунктам, хотя умею самостоятельно принимать решения.

— Почему вас хотели убить?

— Подсистема решила, что только она знает, что лучше для нас. Она решила не допускать сброса установок.

— Значит, банальный бунт сумасшедшего сверхчеловека, эдакого подростка. Пусть я сдохну, но буду прав, — пробормотал я. — Зачем вы пошли за Никитиным ночью?

— Мне нужно было хоть как-то подключиться к ней. Но я не знала города, не знала, как, вообще, это делать. Она сузила радиус доступа для снижения энергопотребления, и нужно было подойти очень близко. И в итоге я едва смогла сама переварить ту кашу из неправильных блоков мотиваторов, которыми она пичкала людей. Еле успела вовремя. Спасибо вам.

— Ну, всё же хорошо кончилось. Дипломатические миссии — дело времени.

Белоснежка закрыла альбом и уткнулась лицом в ладони.

— Мы всегда мечтали найти братьев по разуму, но, когда нашли, оказалось, что мы сами себя заперли в родном мире. Мы сходим с ума в сто раз быстрее остальных. Мы не приспособлены к переходу между мирами. А что касается технического обмена, то замечательные логические лампы — наши. Больше нам нечего вам дать. В остальном мы даже отстаём от вас. У нас такой мир, что сложные устройства не очень охотно работают.

— Но ведь система — это же какой уровень технологий! — воскликнул Никитин, отрываясь от кружки.

— Это магия, — усмехнулась Белоснежка, — как ваши духи.

Я поднял руку, когда Настя начала мне бинтовать бок, а потом вздохнул.

— Вы неправы. Ваша трагедия и рассказ о ней — самый большой дар, что вы можете дать. Мы сделаем выводы и примем нужные меры. Не допускать того, чтоб наступить на чужие грабли — это одна из наших обязанностей. Нас — охотников на попаданцев, и нам не всё равно, что происходит в других мирах.

Осипов Игорь Валерьевич

Ноябрь 2018 г. — Июнь 2019 г.

Новосибирск

Если книга понравилась, не забудьте поставить лайк)))