Робин Хобб - Странствия убийцы Страница 2

Комната была слишком жаркой. И слишком маленькой. Я тяжело и часто дышал, но это не приносило облегчения. Встав из-за стола, я подошел к ведру с водой в углу, снял крышку и напился. Сердце Стаи поднял глаза и оскалился:

– Пользуйся чашкой, Фитц.

Я не сводил с него глаз. Вода бежала по моему подбородку.

– Вытри лицо. – Сердце Стаи посмотрел на собственные руки. На них был жир. Он втирал этот жир в какие-то полоски.

Я принюхался и облизал губы:

– Я голоден.

– Сядь и закончи свою работу. Тогда мы поедим.

Я попытался вспомнить, чего он хочет от меня. Он показал рукой на стол, и я вспомнил. Много кожаных полосок на моем конце стола. Я вернулся и сел на твердый стул.

– Я голоден сейчас, – объяснил я ему. Он посмотрел на меня, и хотя он не показал зубов, это все равно был оскал. Сердце Стаи умеет скалиться глазами. Я вздохнул. Жир у него на руках пах очень хорошо. Я сглотнул, потом посмотрел на кожаные полоски и кусочки металла, лежавшие на столе передо мной. Я не знал, что с ними делать. Сердце Стаи положил свои полоски и вытер руки тряпкой. Он подошел и остановился рядом со мной, так что я должен был повернуться, чтобы видеть его.

– Вот, – сказал он, коснувшись кожи передо мной. – Ты чинил это здесь. – Он стоял надо мной, пока я не взял кожу. Я нагнулся и понюхал ее, а он ударил меня по плечу. – Не делай этого!

Мои губы приподнялись, но я не оскалился. Если на него скалиться, он делается очень-очень сердитым. Некоторое время я держал полоски. Потом получилось так, как будто мои руки вспомнили что-то, чего уже не помнило мое сознание. Я смотрел, как мои пальцы работают с кожей. Когда дело было сделано, я поднял сбрую и сильно потянул, чтобы показать, что она выдержит, даже если лошадь откинет голову.

– Но здесь нет лошади, – вспомнил я. – Лошадей больше нет.

Брат.

Я иду. Я встал со стула и пошел к двери.

– Вернись и сядь, – сказал Сердце Стаи.

Ночной Волк ждет, сказал я ему. Потом я подумал, что он не может меня слышать. То есть он смог бы, если бы попробовал, но он не хотел пробовать. Я знал, что, если я снова заговорю с ним так, он толкнет меня. Он не разрешает мне общаться таким образом с Ночным Волком. Он даже толкает Ночного Волка, если тот слишком много разговаривает со мной. Это кажется очень странным.

– Ночной Волк ждет, – сказал я ему вслух.

– Я знаю.

– Сейчас хорошее время для охоты.

– И еще лучшее время, чтобы оставаться здесь. У меня есть для тебя еда.

– Мы с Ночным Волком можем найти свежее мясо. – Я проглотил слюну, подумав об этом. Разорванный кролик, все еще дымящийся зимней ночью, вот чего я хотел.

– Ночному Волку придется охотиться одному этой ночью, – сказал мне Сердце Стаи. Он подошел к окну и чуть-чуть приоткрыл ставни. Холодный воздух ворвался внутрь. Я чуял Ночного Волка, а еще дальше снежную кошку. Ночной Волк заскулил. – Уходи! – приказал ему Сердце Стаи. – Уходи сейчас же, иди охотиться. У меня здесь не хватит еды для тебя.

Ночной Волк скрылся в тень, подальше от света, который падал из окна. Но он не отошел далеко. Он ждал меня, но я знал, что он не станет ждать долго. Как и я, он сейчас был голоден.

Сердце Стаи подошел к огню, от которого в комнате было слишком жарко. Там стоял котел, и Сердце Стаи отодвинул его от огня и снял крышку. Оттуда вырвался пар, а вместе с ним запахи. Зерно и корни, и немного мяса, совсем вываренного. Но я был так голоден, что принюхался и начал скулить. Сердце Стаи снова оскалился глазами, поэтому я вернулся на твердый стул, сел и стал ждать.

Ожидание заняло очень много времени. Сначала он убрал со стола всю кожу и повесил ее на крюк. Потом унес горшок с жиром и принес горячий котелок. Затем поставил две миски и две чашки и наполнил чашки водой. Он положил на стол нож и две ложки. После этого достал из буфета хлеб и маленький горшок с джемом. Он поставил передо мной миску с рагу, но я знал, что не могу прикоснуться к нему. Я не должен был есть, пока он не отрежет кусок хлеба и не даст мне. Я мог держать хлеб, но не мог откусить его, пока Сердце Стаи тоже не усядется за стол со своим хлебом и рагу.

– Возьми ложку, – напомнил он мне. Потом он медленно опустился на стул, прямо напротив меня.

Я держал ложку и хлеб и ждал, ждал, ждал, не отводя от него глаз, но не мог удержаться, чтобы не шевелить ртом. Это рассердило его. Я тут же закрыл рот. Наконец он сказал:

– Теперь мы будем есть.

Но ожидание на этом не закончилось. Мне было позволено откусить один раз. Это надо было разжевать и проглотить, прежде чем я возьму еще, а иначе он ударил бы меня, и я мог подцепить ровно столько рагу, сколько помещалось в ложке. Я поднял чашку и попил из нее. Он улыбнулся мне:

– Хорошо, Фитц. Хороший мальчик.

Я улыбнулся в ответ, но потом откусил слишком большой кусок хлеба, и он нахмурился. Я старался жевать медленно, но был очень голоден, а еда стояла прямо передо мной, и я не понимал, почему он не может позволить мне просто быстро проглотить ее. Я ел очень долго. Он нарочно сделал рагу чересчур горячим, чтобы я обжег рот, если возьму слишком много. Некоторое время я думал об этом. Потом сказал:

– Ты нарочно сделал еду слишком горячей, чтобы я обжегся, если буду есть быстро.

Он снова медленно улыбнулся и кивнул мне. Я все равно закончил есть раньше него. Я должен был сидеть на твердом стуле, пока он не доест.

– Что ж, Фитц, – произнес он наконец, – неплохой денек выдался, а, мальчик?

Я смотрел на него.

– Скажи что-нибудь в ответ, – предложил он мне.

– Что? – спросил я.

– Что угодно.

– Что угодно.

Он сердито посмотрел на меня, и мне захотелось оскалиться, потому что я сделал то, что он велел. Через некоторое время он встал, достал бутылку, потом налил что-то в свою чашку и протянул ее мне.

– Хочешь немного?

Я отпрянул. Даже запах этого напитка жег мои ноздри.

– Отвечай, – напомнил он.

– Нет. Это плохая вода.

– Нет. Это плохой бренди. Черносмородиновый бренди, очень дешевый. Я терпеть его не мог, а ты любил.

Я фыркнул:

– Мы никогда не любили его.

Он поставил бутылку и чашку на стол, встал, пошел к окну и снова открыл его:

– Иди охотиться, я сказал!

Я почувствовал, как Ночной Волк подпрыгнул и убежал. Ночной Волк боится Сердца Стаи, так же как и я. Один раз я напал на Сердце Стаи. Я долго болел, но потом поправился и хотел пойти на охоту, а он не пускал меня. Он стоял перед дверью, и я прыгнул на него. Удар его кулака сбил меня с ног. Он не сильнее меня, но злее и умнее. И знает много способов, как заставить подчиниться себе, и большинство из них болезненные. Я лежал на спине, а мое горло было открыто его зубам долгое, долгое время. Каждый раз, когда я шевелился, он бил меня. Ночной Волк рычал снаружи, но не слишком близко к двери и не пытался проникнуть внутрь. Когда я заскулил, прося пощады, Сердце Стаи ударил меня снова.

– Молчи! – приказал он. Когда я замолчал, он сказал мне: – Ты младше. Я старше и знаю больше. Я дерусь лучше тебя и охочусь лучше тебя. Я во всем выше тебя. Ты будешь делать все, что я захочу, все, что я тебе прикажу. Ты понимаешь это?

Да, сказал я ему. Да, да. Это стая. Я понимаю, я понимаю.

Но он снова ударил меня и держал на полу, показывая зубы, пока я не сказал ему вслух:

– Да. Я понимаю.

Когда Сердце Стаи вернулся к столу, он налил бренди в мою чашку и поставил ее перед моим носом. Я фыркнул.

– Попробуй это, – убеждал он меня, – хоть чуть-чуть. Раньше тебе нравилось. Ты пил это в городе, когда был моложе и не должен был ходить в таверны без меня. А потом жевал мяту и думал, я не узнаю, что ты делал.

Я покачал головой:

– Я бы не сделал того, чего ты мне не велел. Я понимал.

Он издал звук, как будто подавился, и чихнул.

– О, раньше ты очень часто делал то, чего я тебе не велел. Очень часто.

Я снова покачал головой:

– Не помню.

– Пока нет. Но вспомнишь. – Он снова указал на бренди. – Попробуй. Самую малость. Это может тебе понравиться.

И поскольку он велел мне, я попробовал. Бренди обжег мой рот и нос, и я долго не мог избавиться от его вкуса. Я вылил то, что оставалось в чашке.

– Что ж… То-то Пейшенс была бы довольна! – Вот все, что он сказал. А потом он заставил меня взять тряпку и убрать то, что я разлил, вымыть тарелки и вытереть их досуха.

Иногда я дрожал и летел вниз. Причины этому не было. Сердце Стаи пытался удержать меня. Иногда эта дрожь заставляла меня заснуть, а когда я просыпался, у меня все болело, и грудь и спина. Иногда я прикусывал язык. Мне это не нравилось, и это пугало Ночного Волка.

А иногда с Ночным Волком и со мной бывал кто-то еще. Он вторгался в наши мысли. Очень, очень маленький, но он был с нами, и мне это не нравилось. Я никогда не хотел быть ни с кем, кроме Ночного Волка. Он знал это и старался стать таким крошечным, что большую часть времени я его не замечал.

Позже пришел человек.

– Идет человек, – сказал я Сердцу Стаи. Огонь почти погас, и мы сидели в полумраке. За окном тоже было темно, и лучшее время для охоты уже миновало. Скоро Сердце Стаи заставит нас спать.