Виктор Исьемини - Меняла Страница 22

Гном вылетел к нам, словно выброшенный из пещеры какой-то волшебной силой. Вид его был ужасен – он ревел, вращая чудовищной секирой, закопченная борода вилась за ним, словно некий магический шлейф, глаза горели яростью. Я загородился щитом – меня просто смело. Ноги мои, насколько я помню, оторвались от земли и я, пролетев несколько метров по воздуху, шмякнулся о скалу так, что разом выхаркнул весь воздух из легких. Если бы я не снабдил свои доспехи защитными чарами, какие только знал, этот удар наверняка стоил бы мне нескольких ребер, но магия помогла. А когда я увидел, как нелюдь валит одного за другим моих товарищей по отряду, я тоже словно заразился этим гномьим боевым безумием. И вот тут-то я по неопытности крепко прокололся.

Когда Лысый удалился, обдумывая планы предстоящей охоты на Мясника, в лавку заглянула парочка, терпеливо дождавшаяся ухода сержанта. Я предложил им присесть и изложить свое дело. Один, более робкий, притаился в углу на том стуле у двери, который всегда занимал Эрствин, а второй, вероятно, считавшийся у них главным, подсел к столу. А затем они принялись сбивчиво излагать мне некую мутную историю, что, дескать, у одного из них помер дальний родственник и осталась куча барахла, которое они хотят сбыть по дешевке оптом. Так не желаю ли я взглянуть на их достояние?

Интересное дело, выходит война Обуха с правопреемниками Тощего настолько перепугала скупщиков краденного, что они все разом залегли на дно? Так, что ли? Иначе с чего бы такие парни обратились ко мне? И, кстати, хорошая же у меня репутация на улице, оказывается! Когда красноречие «наследников» иссякло, я спросил их главного:

– А почему, собственно, вы решили обратиться ко мне?

– Ну-у… О вас, мастер Хромой, идет в городе добрая слава, говорят, вы не обманываете бедняков – таких, как мы. Вот мы и…

У них даже приличной рекомендации нет. Что за времена настают в Ливде…

– Извините, почтенные мастера, но я всего лишь меняла. Я не занимаюсь торговлей.

Они не успокоились и принялись уговаривать меня «хотя бы взглянуть» на их барахло. Не знаю, как бы я от этих придурков отделался, но на мое счастье в лавку ворвался Эрствин. Именно ворвался – он был так возбужден, что стремительно влетел ко мне, рывком распахнув дверь. Мои клиенты вздрогнули, вздрогнули, когда мой юный приятель возник на пороге.

– Хромой! Ой… У тебя клиенты…

– Да мы уже закончили, в общем-то… – я со значением взглянул в глаза старшему «клиенту».

Тот закивал, забормотал, что да-да, что мы в самом деле, что конечно…

Эрствин проводил парочку немного удивленным взглядом и наверняка тут же забыл о них. Я завидую этой его невнимательности, его умению забывать, его молодости… Увы, для меня молодость слишком рано стала непозволительной роскошью…

– Хромой, – снова начал Эрствин, – такое дело… Я обшарил весь архив, честное слово!.. Но…

– Но что?

– Представляешь, о Семи Башнях нет ничего! Ну, то есть – я нашел даты, какие-то цифры, даже нашел текст молитвы, в которой такие слова: «…избави от лукавства князя Семи Башен…» Но что там было, в Семи Башнях, что там с князем…

– Никаких подробностей?

– Никаких подробностей…

– Эрствин, этого не может быть, – я сам не сразу понял смысл того, о чем сообщил парень, – этого просто не может быть! Князь Ллуильды Эгенллан воевал с правителем Семи Башен, победил и разрушил вражескую крепость… Это же самое заметное событие в истории Ллуильды – Ливды… Самое знаменитое деяние города до Фаларика Великого…

Да, разумеется, это было давно – но в архиве не могло не остаться огромного количества хроник, отчетов и менее официальных рукописей времен правления эльфийских князей. Ведь не могли же эти документы исчезнуть бесследно? К тому же есть копии, первые главы Совета охотно занимались городским архивом и часто поручали копировать эльфийские манускрипты. Это только сейчас никому нет дела до истории города… И тут до меня начало доходить – кто-то подчистил городской архив. Я внимательно посмотрел в глаза Эрствину, парнишка выглядел очень сконфуженным.

– Значит, о Семи Башнях ничего? А в Хронике? – я спрашивал о самой, так сказать, главной книге нашего архива. Туда заносилось только самые важные события из жизни города.

– Понимаешь, в Хронике вроде страничка вырвана… И еще в других книгах… Тоже странички…

– Так… Теперь ты видишь, что наш вчерашний черный всадник – это очень серьезно?

Эрствин кивнул.

– Друг мой, я должен побывать в архиве. Поверь, у меня есть некоторый опыт и я, возможно, смогу отыскать то, что прозевали таинственные похитители страничек.

– А как ты попадешь в архив?

Хороший вопрос.

– Ты мне поможешь, Эрствин.

– Я? Но почему я?

– Потому что без тебя я не справлюсь.

А это – хороший ответ.

Глава 14

На несколько минут воцарилась тишина. Эрствин молча глядел на меня. Конечно, он ничего не видел в темноте под капюшоном, но… Интересно, о чем это он так задумался? Его восхитил мой замысел? Или, может, он просто начал сомневаться в моей способности здраво рассуждать? Архив нашего Совета находится в левом крыле Большого Дома, как у нас в Ливде частенько именуют дом Совета. Прежде это здание играло роль цитадели – ну, в те времена, когда город был так мал, что еще мог подвергаться нападениям и нуждался в цитадели. Теперь-то Ливда настолько велика, что вряд ли среди окрестных сеньоров найдется хотя бы один достаточно тупой, чтобы рискнуть бросить вызов городу. Размеры Ливды берегут ее надежнее, чем любые стены. Правда, теперь еще появились морские разбойники с Севера… Но, во всяком случае, Большой Дом – это крепость, лишь частично перестроенная под нечто более комфортное. Ну а левое крыло никто и не думал перестраивать, оно по-прежнему остается мрачным сооружением с узенькими бойницами вместо окон и толстенными стенами. Покоится вся эта громада на фундаменте, оставшемся от разрушенной Белой Башни. Когда-то в Ливде возвышалась самая западная из Белых Башен.

Кстати, Эрствин и его семья сейчас тоже обитают в Большом Доме, только в правом крыле, несколько комнат там предоставлены «почетным гостям города». Так что мой юный друг очень хорошо представляет себе все трудности, предстоящие тому, кто вздумает незаконно проникнуть в ливдинский архив…

– А ты уверен, что это необходимо? – наконец произнес Эрствин.

– Абсолютно уверен, – заверил я его, – именно это подсказывает мне знание военной науки, приобретенное на востоке.

– А почему?

– Ну, хотя бы потому, что противник старается что-то скрыть от меня. Что-то, содержавшееся в архивах.

– Противник?

– Ну конечно! Ты видишь, что с вчерашним Черным Всадником связана некая тайна, не так ли? Ты видишь также, что в этой тайне затронуты большущие деньги? Я хочу завладеть этими деньгами, – я не стал уточнять роли Эрствина в этом деле, молчаливо предлагая ему участие в авантюре. Кто же в двенадцать лет не мечтает о подобном приключении? – поэтому мы с тобой все равно что в военном походе. Противник у нас уже есть, а если повезет – будут и подвиги, и добыча.

Эрствин слушал меня внимательно, его лицо оставалось серьезным. Я счел это благоприятным признаком и продолжил:

– Теперь перейдем к стратегии предстоящей кампании. Прежде всего, нужно разобраться в том, что же, собственно, происходит. Мы должны определить, с чем имеем дело, кто наш противник, где искать добычу и так далее. Проще всего поиски ответов начать в архиве. Я не стану рассказывать тебе о важности разведки в военных действиях, это тебе известно и без меня. Я хочу пояснить тебе, мой добрый сэр, другое. Уже давно я понял одну важную истину. Противник сам прекрасно осведомлен о своих собственных делах, но ему неизвестно, что именно знаю о нем я. Поэтому на всякий случай он начинает прятать и скрывать от меня самые важные сведения, понимаешь? То, что от меня прячут – то и есть по-настоящему важная информация. Исходя из этого, я уверен – если в архиве кто-то мутит воду, значит именно в архиве есть нечто такое, что мне позарез нужно знать. Или же, в противном случае, я просто обязан убедиться, что там ничего этого нет. Ну, как?

– Очень мудро, – с важным видом кивнул «мой добрый сэр», – странно, что папа мне ничего об этом не говорил.

Вот это да… Эрствин принял всю эту чушь настолько всерьез… Разумеется, отец, барон Леверкойский, преподает ему азы военной науки, которую должно знать отпрыску благородного рода. И барон, стало быть, ничего не говорил сыну относительно всей этой ерунды, которую я только что сочинил на ходу? Стоп, стоп, стоп! А может, я и в самом деле сказал что-то очень умное? Надо же… А вслух я произнес:

– Итак, ты согласен помочь мне попасть в архив?

– Согласен-то я согласен, – уже более мрачно протянул мой приятель, – а как?

– Ну, первая трудность – проникнуть в здание. Но я что-нибудь придумаю. Потом мне потребуется, чтобы ты провел меня в архив, я ведь ни разу не бывал внутри. Сможешь?