Вячеслав Шалыгин - Импорт правосудия Страница 10

– Ружья вам нужны для отражения прямых атак одержимых Бездной? – сделал вывод Алексей.

– Да, – согласился Евгений, – ведь что такое бес? Это чуждое человеку, рожденное в совершенно извращенном мире существо. Оно не может знать ничего о человеке до вселения в его тело и потому, вселившись, начинает сначала пробовать, на что способно его новое вместилище, потом начинает требовать и приказывать, а в конце концов осваивается и, обучившись всему, что знал носитель – в первую очередь стилю человеческого мышления, – просто выбрасывает разум человека из его тела. Наступает полное перерождение. Когда таких одержимых становится достаточно много, они начинают готовить почву для захвата местности. Как это происходит, вы наверняка поймете, если вспомните,сколько оставалось в вашем городе божьих храмов совсем недавно, при прежней власти… К счастью, всеми силами стремясь проникнуть в наш мир, обитатели Бездны сами роют себе могилу. Они, словно наркоманы, стремятся к собственной гибели ради сомнительных наслаждений. Мне не дано понять, что чувствуют бесы, проникая в наши тела, но я точно знаю, что, завладев человеком полностью, они становятся настолько же хрупкими и уязвимыми, как и мы. А главное – при определенных условиях – гибнут вместе с новым телом безвозвратно. Вот почему наступление врага идет медленно, сумбурно и с весьма переменным успехом. В этом же заключается смысл нашей борьбы, и тут же лежит ключ к успеху…

– А почему бы вам не организовать мощное и всемирное сопротивление, чтобы придавить эту сволочь раз и навсегда?! – удивился Алексей.

– Два условия: первое – мы не можем поставить кордон и оградить мир от соприкосновения с Бездной. Это пока невозможно технически, как нельзя отделить море от суши. А второе – чем меньше о нас известно кому бы то ни было, тем эффективнее мы работаем. Бездна знает о нас, это естественно, но благодаря нашей подготовке и профессионализму в ее представлении сформирован образ опасности, имеющий наши черты. Мы для нее загадочный, непредсказуемый и сильный противник. Это и на самом деле так, поэтому мы не выходим из тени и не выйдем, даже если кто-нибудь другой организует то, о чем вы сказали. Мы последняя линия обороны и останемся таковой всегда, как козырный туз в рукаве.

– Понимаю, – Алексей кивнул. – Ну а я? Меня еще можно… излечить или я уже переродился окончательно?

Он взглянул на брата с некоторым вызовом.

– Вы – редкий случай, Алексей, – брат положил руку на плечо собеседника и взглянул ему в глаза уже без всякого сочувствия. – Вы одержимы не просто бесом, вы одержимы Испанским Судьей… Или, как я предпочитаю его называть, Инквизитором.

– Это не лечится? – Алексей нахмурился.

– Да нет, процедура исцеления не сложнее, чем всегда, – ответил Евгений. – Просто в вашем случае возникает вопрос иного порядка: а стоит ли вас исцелять?

Алексей поперхнулся сладким чаем и, прокашлявшись, изумленно взглянул на монаха. За столом воцарилась полная тишина, и все взгляды устремились на Алексея.

– Это шутка? – сдавленно спросил Кузьменко, отставив кружку.

– Нет, – твердо ответил Евгений и жестом предложил брату Томасу продолжить беседу.

– Видите ли, дорогой Алексей, – мягко начал Томас, – порождения Бездны не настолько однозначны, как мы привыкли себе это представлять. Они противоречивы, и потому для нас настолько же непонятны, как и мы для них. Вся разница в том, что они могут влезть в нашу шкуру, а мы в их – нет… Ваш случай специфичен тем, что проникшее в вас Существо может быть настолько же полезно для нас, насколько и для Бездны. Все зависит от умелого использования его способностей, которые могут стать и вашими, если мы не будем спешить с процедурой изгнания. Реакция Судьи на кровопролитие не всегда справедлива, он не задается вопросом, почему кровь покинула положенное русло, однако он различает главное – ему нет дела до человека, который порезал собственный палец, или до женщины в ее «критические дни». Судья не допускает кровопролития взаимного, наказывая агрессора смертью. Оружие для защиты своего нового тела – вот что такое способность Судьи сливать кровь врага в Бездну. А мы можем научиться использовать это оружие против его же сородичей. Для этого достаточно не допустить вашего полного подчинения Судье, то есть сохранить вашу личность…

– Чтобы я выискивал одержимых и потрошил их на месте… – закончил за монаха Алексей. – Нет, покор-нейше благодарю! Я вполне доволен своей работой, семьей и положением. Мне нет никакого дела до вашего мнимого захвата мира какой-то Бездной! Все это полный бред! Если вы можете мне помочь в избавлении от недуга, помогите, а если нет, – отвезите меня куда-нибудь поближе к городу. Я хочу домой.

– Вы напрасно так разнервничались, – по-прежнему мягко сказал Томас, – конечно же, мы не можем заставить вас вступить в наши ряды, да еще в таком тяжелом состоянии, как одержимость. Но мы просим вас подумать об этом. Взвесить все «за» и «против», не спеша и серьезно…

– Да не буду я ни о чем думать! – возмущенно ответил Алексей и встал. – Отвезите меня, пожалуйста, в город,

– Мы можем вызвать их прямо сюда, – смиренно подняв на Алексея взгляд, сказал брат Евгений.

– Кого? – не понял Кузьменко.

– Следователей, – Евгений печально улыбнулся, – из отдела по расследованию убийств. Алексей сжал зубы и сел обратно на стул.

– Ваша жизнь, в том виде, что вы только что вспомнили, осталась в далеком прошлом, – печально сказал Томас. – Мы можем дать вам шанс родиться заново, вернуть себя, но вы сами должны этого захотеть… Подумайте, мой друг. Подумайте, пока не поздно…

Глава 6.

СЫЩИКИ

– Ты решил найти монастырь – Красавчик аккуратно намазал на булочку масло и откусил. – Как?

– Не знаю, – признался Эрик, допивая кофе, – но после завтрака мои мыслительные процессы обычно оживляются. Так что подожди, вот допью…

– А мои, наоборот притормаживаются, – Красавчик сунул булочку в рот целиком и промычал что-то еще.

– Это потому, что ты лопаешь, как бегемот, независимо от времени суток, – осуждающе сказал Эрик. – Прожуй, прежде чем говорить!

– …Но все равно остаются быстрее твоих, – прожевав, повторил проглоченное окончание предыдущей фразы Красавчик.

– Тогда выкладывай, – невозмутимо предложил Эрик и уставился на партнера.

– Ты и вправду веришь во все эти сказки про Бездну? – ответив напарнику таким же внимательным взглядом, поинтересовался Красавчик.

– А какое это имеет значение? – Эрик спокойно отставил чашку в сторону и продолжил: – Мы разыскиваем подозреваемого и тех, кто помогает ему скрываться. Версии о происхождении его дара в сложившейся ситуации особого значения не имеют. Если тебе не по вкусу вариант с Бездной, придумай что-то еще. Но пока мы принимаем как рабочую программу следующие действия: найти монастырь, где скрывается беглец, и арестовать его вместе с помощниками. При чем здесь вера в сказки?

– Я о том и говорю, – пояснил Красавчик, – если предположить, что история про Бездну – чушь, то и Братство здесь ни при чем. А значит, мы потратим время и силы совершенно напрасно. Я, честно говоря, пока не верю даже в то, что такая секта вообще существует. Почему твой историк не дал нам ее названия? Насколько я знаю, все секты как-нибудь себя обзывают, а эта безымянная. Почему?

– В тебе нередко просыпается похвальная для сыщика скрупулезность и дотошность, однако почему-то всегда не вовремя, – с досадой сказал Эрик. – Мы можем сейчас устроить дискуссию, пригласить экспертов, телевидение, выслушать мнение прохожих… Ты этого хочешь?

– Не передергивай, – потребовал Красавчик. – Если не можешь развеять мои сомнения – так и скажи.

– Я хочу, чтобы мы не рассуждали, а действовали! Проверяли версии, щупали все своими руками, пробовали на зуб. Сидя в кафе, этого не сделаешь. Так что идем, философ, работать!

– Идем, – согласился Красавчик, – только я свои вопросы с повестки дня не снимаю!

– Я учел, – ответил Эрик и направился к выходу из ресторанчика.

– Вот моя деревня, вот мой дом родной, – процитировал Красавчик, рассматривая убегающие назад домишки пригородного поселка. – Как будем искать?Спросим у старушек?

– Обязательно, – согласился Эрик и сбросил скорость. – Если не угадаем сами. Нам надо осмотреться. Сделаем круг, а потом уже приступим к опросу.

– Не проще ли сразу выяснить, где объект, а потом уже осматриваться? – возразил напарник.

Эрик покачал головой и притормозил у ограды приземистого здания, похожего больше на амбар с узкими вертикальными окнами, чем на жилой дом. Тем не менее из печной трубы здания вился легкий прозрачный дымок, а через двор прошел молодой крепкий мужчина с лопатой. Он, не останавливаясь, наклонился и потрепал по загривку большого лохматого пса, который в ответ слабо вильнул хвостом, даже не пытаясь подняться с нагретого солнцем крыльца. Цепью собака была не ограничена, на что Эрик сразу же обратил внимание. Он присмотрелся к обстановке более пристально и отметил, что для обычной деревенской усадьбы двор слишком аскетичен. В нем отсутствовали хозяйственные мелочи, залежавшиеся не на своих местах или какие-то давно отслужившие свой срок предметы, которые хозяева собираются со дня на день выбросить, но до этого у них никак не доходят руки. Эрик проехал немного вперед, чтобы сменить точку наблюдения, и снова присмотрелся. За углом дома сидела еще одна собака, не меньших размеров, чем первая, и тоже ни к чему не привязанная. И вновь собака была единственным, за что мог зацепиться взгляд в пустоте этой части двора.