Дэвид Вебер - В руках врага Страница 13

В результате даже курьерским кораблям Народного Флота, летавшим в гиперпространстве у верхней грани тета-полосы, для достижения Старой Земли требовалось более шести месяцев, тогда как гонец с Мантикоры мог добраться до родины человечества всего за неделю.

Для Мантикоры дипломатические преимущества были очевидны, однако и лично для себя Рон Бергрен выиграл ничуть не меньше. Он находился на Старой Земле, вне пределов досягаемости Комитета, а опыт и связи Рона не оставили новым хозяевам Республики лучшего выбора, чем использовать его в качестве дипломата. Он изображал ревностное служение (в конце концов, дома у него оставались родственники), однако при попытке отзыва наверняка попросил бы у Лиги политического убежища.

В результате Комитет даже сохранил за ним его пост, и юридически Рон продолжал числиться министром иностранных дел Народной Республики, хотя на деле исполнял обязанности посла Комитета при Лиге и на Старой Земле. Конечно, можно было предположить, что этот человек и впрямь проникся идеями Комитета, либо же слишком осторожен, чтобы изменять новым хозяевам, однако, отправляясь в официальный вояж, государственный секретарь, естественно, прихватил с собой штат сотрудников. Все эти дипломаты были, так или иначе, связаны с прежним режимом, и вероятность того, что один из них – движимый корыстью, местью или верностью прежним идеалам – согласится стать агентом Мантикоры, была велика. А учитывая монополию на гиперпространственные туннели, разведка Звездного Королевства могла получать донесения о любых дипломатических действиях, предпринимаемых Хевеном по отношению к Лиге, на полгода раньше, чем в Хевене получали от Лиги тот или иной ответ.

– В любом случае, – продолжила Хонор, дав графу несколько минут, чтобы обдумать услышанное, – сам характер полученных данных свидетельствует о том, что по меньшей мере один из основных разведисточников находится на Старой Земле. Взять хотя бы сведения о попытках хевенитов обойти техническое эмбарго.

– Я это отметил, – угрюмо пробормотал Хэмиш, и на сей раз Хонор ответила ему кивком.

Довоенное эмбарго, введенное Солнечной Лигой на поставку военных технологий враждующим сторонам, было на руку Мантикоре, опережавшей Народную Республику в области военной науки. Именно военно-техническое превосходство и позволило Королевскому Флоту добиться столь заметных успехов.

Однако граф Белой Гавани помнил, что иные из планет Лиги уже начинали возмущаться этим эмбарго, добиться которого Звездному Королевству удалось лишь путем экономического давления, главными элементами которого были огромный торговый флот и контроль над Мантикорским Узлом. А Лига при всех своих гигантских размерах и мощи представляла собой аморфное политическое образование. Она именовалось Солнечной, однако Солнечная система – а точнее, Старая Земля – являлась в ней лишь первой среди равных, поскольку каждому входившему в этот союз миру отводилось одно место в Исполнительном совете… и каждый делегат Совета обладал правом вето. Согласно давней традиции, по вопросам внутренней политики это право использовалось очень редко. Тому имелось две причины. Во-первых, министры Лиги, сознававшие, что их идеи могут быть отвергнуты всего лишь одним голосом, вынуждены были воздерживаться от политического радикализма, что на протяжении веков способствовало формированию устойчивого центристского курса, наиболее способствовавшего широкому консенсусу. Во-вторых, любой делегат Совета, необдуманно воспользовавшийся своим правом, вскоре убеждался в том, что его коллеги способны многократно отплатить ему тем же. Но если во внутриполитической сфере такая система действительно срабатывала, обеспечивая стабильность и разумность, то в военной и внешнеполитической областях дело обстояло несколько иначе. Добиться консенсуса в дипломатических вопросах было сложнее, что отчасти объяснялось чудовищными размерами и мощью Лиги. Даже созданный немыслимым напряжением всех сил Хевена Народный Флот численно уступал Военно-Космическому Флоту Лиги более чем в четыре раза, а ее промышленный потенциал был, скорее всего, равен потенциалу всего остального человечества. В результате никто из делегатов Лиги не верил в возможность существования серьезной внешней угрозы, а подобная чрезмерная самоуверенность могла обернуться бедой, когда речь шла о проведении гармоничной внешней политики. Последняя не отражалась напрямую на уровне жизни граждан, а потому каждый из делегатов Совета считал, что по любому международному вопросу он вправе высказываться и действовать исходя из собственного понимания ситуации… или попросту оставлять этот вопрос без внимания. Вполне естественно, что делегаты Совета, предпочитавшие договариваться с коллегами по всем проблемам внутренней жизни, позволяли себе использовать право вето, когда дело касалось «потворства опасным иностранным авантюрам».

По этой причине правительству Кромарти было не так-то просто добиться принятия эмбарго: по существу, ему пришлось прибегнуть к экономическому шантажу, пригрозив закрыть для судов Лиги Мантикорский Узел и обложить перемещающиеся по туннелям Звездного Королевства грузы дополнительными пошлинами. Герцог прекрасно понимал, что тактика выкручивания рук неизбежно вызовет возмущение, но другого выхода попросту не видел.

Эти методы сработали… но привели к большему возмущению, чем предполагалось. Многие лидеры Лиги восприняли жесткий нажим как личное оскорбление, и их негативное отношение к эмбарго усиливалось по мере того, как Народная Республика предлагала за военные технологии все большие и большие деньги. А успехи Звездного Королевства побуждали не слишком процветающую в финансовом отношении, но остро нуждающуюся в современном вооружении Республику Хевен не скупиться на самые выгодные предложения. То, что торговцам оружием приходилось отклонять их, воспринималось ими как оскорбление еще худшее, чем дипломатический нажим. Разведка сообщала, некоторые планеты Лиги опасно близки к тому, чтобы отказаться от эмбарго.

Это не сулило Мантикоре ничего хорошего. К тому же, согласно сообщениям источника в Военно-Космическом Флоте Лиги, флотские инженеры усиленно работали над созданием собственной версии сверхсветовой коммуникационной системы, наличие которой являлось одним из наиболее ценных преимуществ Королевского Флота. На данный момент успехи разработчиков Лиги оставляли желать лучшего, однако они определенно двигались в нужном направлении, а некоторые фундаментальные признаки позволяли предположить, что кто-то делится с ними информацией. Нельзя было исключить и предательства внутри Альянса, однако куда большей представлялась вероятность того, что хевениты, видевшие систему в бою, не раз фиксировавшие параметры ее работы своими датчиками и даже располагавшие отдельными, порой почти неповрежденными элементами, снятыми с захваченных кораблей, могли передать эти сведения и детали техникам Лиги для ознакомления. Таким образом, возникала реальная угроза того, что, разработав на базе полученной информации собственную систему, Лига по принципу «услуга за услугу» поделится ею с Республикой.

– Мы получили подтверждение отдельных фактов передачи технологии и из других источников, – тихо сказала собеседнику Хонор. – Системы самонаведения ракет хевов серьезно улучшились, причем за весьма короткое время. Если в начале войны наше преимущество оценивалось в тридцать, а то и сорок процентов, то теперь оно снизилось до десяти. К счастью, наши системы радиоэлектронного подавления тоже совершенствуются достаточно быстро, и с учетом этого общее повышение коэффициента эффективности их ракет составило «всего» двенадцать процентов, однако и этого достаточно для беспокойства. К тому же, – тут ее глаза помрачнели, – мы получили неподтвержденные данные о том, что они начали производство собственных ракетных подвесок.

– Что? – резко переспросил Белая Гавань. – В аналитической справке Разведуправления об этом не упоминается.

– Я же сказала, данные считаются неподтвержденными… главным образом потому, что корабли, которые могли бы встретиться с этими комплексами в действии и подтвердить их наличие, не вернулись… – Хонор помолчала. – Комиссия по развитию вооружения убеждена в достоверности этих сведений, прежде всего потому, что они прекрасно согласуются с другими данными по усовершенствованию военных технологий Народного Флота. А вот разведчики по-прежнему считают, что до получения четких доказательств наличие у Республики таких комплексов следует считать лишь предположительным.

– Предположительным! – хрипло фыркнул Белая Гавань. – Здорово поможет это предположение, когда какой-нибудь бедолага-коммандер, не ожидая беды, нарвется на эти трижды долбаные подвески…

Неожиданно адмирал осекся и прокашлялся.