Ник Перумов - Посредник Страница 18

– Конечно, Жорж, мои запасы вполне позволяют устроить небольшой бассейн из шампанского!

– Хм, Этьен, а это мысль! Вполне возможно, что вечером мы именно так и поступим!

Где-то за деревьями небо уже начинало светлеть. Жорж равнодушно наблюдал за двумя мулатками, плававшими в бассейне. Видно было, что девушки чертовски устали. Остальные пять мирно спали – кто в доме, а кто и просто свернувшись калачиком в шезлонге. Месье Понтиви жестоко мучился головной болью.

– Не желаете тряхнуть стариной, Этьен? – поинтересовался русский, указывая на девушек в бассейне.

– Что вы, Жорж, в моем возрасте, после бессонной ночи – это небезопасно. Я, пожалуй, все-таки выпью старого доброго аспирина. Не верю в эту новую сверххимию…

– Перестаньте прикидываться старой развалиной, я несколько раз замечал вашу волосатую лапу на шоколадной попке. Вам, кажется, понравилась самая темненькая?

– Да, мой друг, вы правы, – вынужден был согласиться Этьен. Он чувствовал себя неловко. Русский явно остался недоволен вечеринкой.

– Утро, Этьен, это всегда грустно. Даже если ему предшествовала веселая ночь. – Жорж одобряюще улыбнулся хозяину. – Не переживайте, вашей вины здесь нет. Все было очень славно.

– Но вам не понравилось.

– У меня сейчас ощущение, как будто я скупил кондитерскую лавку и объелся конфетами. Вкусно, но приторно.

– Да-да-да, я вас понимаю…

– В таких случаях хорошо помогает соленый огурец или кусок селедки.

– Как-как?

– Шучу. Русская шутка. У нас так говорят на флоте. – Жорж потянулся за стаканом, но обнаружил, что тот пуст. – Кстати, Этьен, знаете, как легко угадать в собеседнике настоящего француза? Вы очень быстро произносите “да-да-да” или “нет-нет-нет”, именно три раза.

– Признаюсь вам, месье Жорж, за все время вы – мой самый интересный постоялец.

– Наверное, и самый тяжелый?

– Нет-нет-нет, я так вовсе не думаю.

– Думаете, потому что снова только что назвали меня “месье”!

Этьен, смеясь, поднял руки вверх:

– Сдаюсь. – Потом озабоченно глянул в бассейн: – Может быть, мы все-таки вытащим девочек?

– Валяйте, вытаскивайте, а то у них уже, кажется, хвосты выросли вместо ног.

Этьен растер падающих от усталости девушек мохнатым полотенцем и отвел в дом. Оттуда он вернулся с охапкой одеял и стал накрывать спящих на террасе.

– Вы хотите еще посидеть? Вам принести чего-нибудь выпить? – спросил он, подавая одеяло и Жоржу.

– Пожалуй. Тоник. Без льда.

Этьен водрузил на столик бутылку и стакан. Немного постоял около шезлонга, затем сел рядом и нерешительно пробормотал:

– Жорж, я не знаю, как начать…

– Начните с начала. Какие-то проблемы, дружище?

– Нет-нет-нет. Я… наверное, я поступлю неправильно… но…

– Старина Этьен, я не узнаю вас. Вы устали? Можете идти спать, я не обижусь. Вы вовсе не обязаны развлекать меня всю ночь.

– Ах нет, друг мой. Дело в том, что я знаю одну тайну. То есть даже не знаю, просто догадываюсь, что на моем острове существует какая-то загадка.

– Клад? Сокровища?

– Не смейтесь, это не Остров Сокровищ. Просто… просто вы мне очень симпатичны, и я считаю себя обязанным доставить вам максимум удовольствий. Пока, похоже, это неважно получается…

– Э нет, Этьен, не пойдет, таким вы мне совершенно не нравитесь. У меня нет причин быть вами недовольным. Я плачу деньги и получаю за них товар. Моя скука – это мои проблемы.

Вместо ответа хозяин поднялся и пошел в дом. Через несколько минут он вернулся, неся в руке небольшой пакет.

– Вот. Берите, но считайте, что я вас предупредил.

– Пока нет.

– Что – нет? – опешил Этьен.

– Вы не успели меня ни о чем предупредить. Садитесь, дружище, и рассказывайте, мне уже интересно.

– Я начну издалека. Среди моих постояльцев иногда попадаются совершенно удивительные чудаки… Вы читали книгу “Дети капитана Гранта”, Жорж?

– В детстве, конечно. Насколько я помню, главным чудаком там был Паганель.

– Вот-вот, именно такого типа. Как правило, это люди, которые постоянно теряются, попадают во всякие передряги, а по пути делают массу открытий. Несколько лет назад ко мне тоже приехал такой вот Паганель. Начал он с того, что наступил на морского ежа, потом вылечил от какого-то экзотического лишая моего слугу, а кончилось дело тем, что он увлекся местными обычаями. Отношения у нас с туземцами традиционно прекрасные, его возили на праздники, брали на ритуальную охоту. Все было хорошо, пока он не уперся в Оато.

– Во что?

– Я говорил вам. Оато – это запрет видеть женщин их племени.

– Да, вспомнил. Я еще удивился, чего там запрещать.

– Вот видите, вам как мужчине это неинтересно, а в моем Паганеле взыграл азарт ученого.

– Слушайте, Этьен, а почему вы так странно его называете? Что, у него имени нет?

– Есть. То есть… было.

– Ага! – Жорж от любопытства даже снял с себя одеяло. – Его убили!

– Увы, мой друг. Единственный несчастный случай за всю историю моего отеля. Инцидент пришлось замять, иначе я лишился бы клиентов, ну, вы понимаете…

– Я понимаю. Так в чем же здесь загадка?

– Не знаю. Мне кажется, эти голографии… Тут Жорж вспомнил, что действительно все еще держит в руках пакет.

– Что здесь?

– По местному обычаю, нарушителя Оато верней, то, что от него остается, погружают на плот и отпускают в море. Они считают, что такому преступнику нет места на земле. К тому времени, я искал месье… гм, я искал его уже сутки. Вышел на катере и наткнулся на плот.

– Что там было?

– О нет, Жорж” этого я не могу пересказать…

– Вы его похоронили? Здесь?

– Нет-нет-нет” ни в коем случае! Со мной сделали бы то же самое! Но я поддался какому-то импульсу и схватил с плота камеру.

– А потом вы поддались другому импульсу и напечатали голографии?

– Признаюсь, мне было очень страшно. Я даже отправлял материалы в Европу! Можете себе представить, во что мне встала межзвездная почта! Ох, Жорж, я, кажется, уже жалею, что начал вам это рассказывать!

– Предрассудки! И скорей всего никакой тайны тут нет. Давайте рассуждать логически: если там даже и запечатлена парочка местных уродин, что мне с того? А если нет – вы сами справедливо заметили, что азартом естествоиспытателя я не страдаю и в джунгли за ними не полезу. Согласны?

Этьен с грустной улыбкой покачал головой:

– Не согласен. То есть ваши логические построения верны, но вы забыли главное.

– Что именно?

– ЗАЧЕМ я дал вам эти голографии.

– Ну и зачем?

– Вам было скучно.

– Вздор. Мне так долго было весело… в системе “Дзинтарс”, что после этого… – Жорж некоторое время молчал, вертя в руках пакет, а потом решительно его вскрыл.

Возможно, погибший был неплохим ученым, но голографом оказался прескверным. Смазанные снимки, сделанные, судя по всему, во время танца. Крупный план улыбающегося туземца – головной убор не влез в кадр. Следом он же, но в полный рост. Хижины, утварь… Группа разукрашенных людей. И в конце – несколько непонятных кадров. Просто зелень: пальмы и лианы. Жорж разочарованно поднял голову. Этьен стоял спиной к нему и смотрел на море.

– Видели? – Голос его был странно глухим.

“Видел – что?” – чуть было не переспросил русский, перебирая в руках голографические пластинки. Ничего особенного. Местная экзотика. И вдруг он увидел. На одной из тех странных, с зеленью. Это была не пальма. И не лиана, обвивающая ствол. Утомленный мозг ошибся, по инерции заключив, что раз это джунгли, то должны быть и растения.

Это была ЖЕНЩИНА.

Она стояла вполоборота, видно застигнутая оператором врасплох. На следующем снимке она смотрела прямо в объектив, еще не успев испугаться. На третьем ее уже не было.

У Жоржа перехватило дыхание. Он резко вскочил, чуть не запутавшись в одеяле, отшвырнул ногой шезлонг и стал прямо под фонарем, рассматривая голограммы. Он не заметил, что остальные разлетелись по полу.

Эта женщина… Она была и пальмой, и лианой. Она была пантерой, и змеей, и райской птицей. Она – была совершенно голая, если не считать браслетов на ногах. Русский почти представил себе, как они должны позвякивать при ходьбе. Элитные фотографы тратят сотни кадров, чтобы получить один-два хороших снимка роскошных манекенщиц. Как же должна выглядеть в жизни эта женщина, если она ТАК вышла на снимке бедолаги Паганеля?

– Этьен… – вздохнул Жорж. – Я хочу эту женщину.

– Ох, месье, как я был не прав…

– Этьен, вы абсолютно правы. Я ХОЧУ эту женщину. Вы должны мне помочь.

– Нет-нет-нет, это исключено! Вас убьют, а я потеряю свой отель!

– Тогда зачем вы дали мне эти голографии?

– Я уже раскаиваюсь!

Жорж явно не любил спорить. Он предъявил самый веский, с его точки зрения, аргумент. Он молча ушел в дом и вернулся через минуту с чековой книжкой. Проставил сумму, показал Этьену. Колебание отразилось на лице хозяина, но он покачал головой:

– Нет, простите, Жорж, я не могу так рисковать.