Боб Шоу - Астронавты в лохмотьях Страница 29

– Посмотрим, – невозмутимо ответила Фера.

Леддравор тянул время, барабаня пальцами по перилам, потом повернулся лицом к холлу.

– Ты, – сказал он и показал на Джесаллу, – иди со мной.

– Но!.. – Толлер, нарушая строй, шагнул вперед. Кровь яростно пульсировала в висках. В бессильном гневе он смотрел, как Джесалла коснулась руки Лейна и пошла к лестнице. Она как будто плыла в трансе и не осознавала, что происходит в действительности. Ее прекрасное бледное лицо почти светилось.

Через несколько секунд они с Леддравором скрылись в полумраке второго этажа. Толлер повернулся к брату:

– Это твоя жена, и она беременна!

– Благодарю за информацию, – бесплотным голосом сказал Лейн, глядя на Толлера мертвыми глазами.

– Но это неправильно!

– Зато по-колкорронски. – Вопреки всему, Лейну удалось выдавить из себя улыбку. – Это одна из причин, по которым нас презирают все остальные нации планеты.

– При чем тут остальные?.. – Толлер заметил, что Фера, уперев руки в бока, смотрит на него в бешенстве. – Что с тобой?

– Меня бы ты, наверно, сам раздел и швырнул принцу, – придушенным голосом произнесла Фера.

– О чем это ты?

– Ты дождаться не мог, когда принц меня уведет.

– Ты не понимаешь, – возразил Толлер. – Я думал, что Леддравор хочет унизить меня.

– Именно это он… – Фера осеклась, взглянула на Лейна и снова повернулась к мужу. – Ты дурак, Толлер Маракайн. Лучше бы мне никогда тебя не встречать! – Крутанувшись на каблуках, она неожиданно величественной походкой прошла в гостиную и захлопнула за собой дверь.

Толлер тупо посмотрел ей вслед, метнулся было к двери, но снова вернулся к Лейну и Гло. Магистр выглядел слабым, измученным и, как ребенок, держался за руку Лейна.

– Что я, по-твоему, должен сделать, мой мальчик? – мягко спросил он Лейна. – Если ты хочешь уединения, я могу вернуться в Башню.

Лейн покачал головой:

– Нет, мой господин. Время позднее. Если вы окажете мне честь и останетесь, я устрою вас на ночлег.

– Хорошо.

Лейн пошел отдавать указания слугам, а Гло повернул свою большую голову к Толлеру.

– Метаясь, как зверь в клетке, ты не поможешь брату.

– Я не понимаю его, – пробормотал Толлер. – Должен же кто-то что-то сделать.

– Что ты… гм… предлагаешь?

– Не знаю. Что-нибудь.

– Легче ли станет Джесалле, если Лейн даст себя убить?

– Возможно. – Толлер отказывался принимать его логику. – Тогда она по крайней мере сможет им гордиться.

Гло вздохнул.

– Проводи меня к креслу и принеси чего-нибудь согревающего. Кейльского черного.

– Вина? – Несмотря на душевное смятение, Толлер удивился. – Вы хотите вина?

– Ты сказал, что кто-то что-то должен сделать. Я собираюсь выпить вина, – пояснил Гло ровным голосом. – Тебе придется подчиниться.

Толлер проводил магистра к креслу с высокой спинкой в углу холла и отправился за вином. Голова его раскалывалась, он не мог примириться с невыносимым. Ему никогда не приходилось оказываться в подобной ситуации, но наконец он нашел, чем себя утешить. Леддравор только играет с нами, решил он, хватаясь за ниточку надежды. Джесалла не может понравиться тому, кто привык к опытным куртизанкам. Принц просто подержит ее в своей комнате и посмеется над нами. Этим он еще больше подчеркнет, что презирает наших женщин и даже не хочет притрагиваться к ним.

За следующий час Гло выпил четыре больших бокала вина, лицо его раскраснелось, и он был совершенно пьян. Лейн уединился в кабинете, по-прежнему никак не проявляя своих чувств, а Гло, к разочарованию Толлера, объявил, что хочет лечь спать. Толлер же знал, что не уснет, и не хотел оставаться наедине со своими мыслями. Он дотащил Гло до приготовленной комнаты, уложил его, а затем выглянул в длинный поперечный коридор, куда выходили двери основных спален. Слева послышался звук, тихий, как шепот.

Толлер осмотрелся и увидел Джесаллу. Она шла ему навстречу, направляясь в свои комнаты.

Длинное колеблющееся черное платье придавало ей призрачный вид, но осанка оставалась прямой и величественной. Шла та самая Джесалла Маракайн, какую он знал всегда, хладнокровная, скрытная, неукротимая, и при виде нее Толлер испытал смешанное чувство острой боли, беспокойства и облегчения.

– Джесалла, – сказал он, направляясь к ней, – ты не?..

– Не подходи! – Ее глаза сверкнули бешеной злобой, и она прошла мимо, не замедлив шага.

Огорченный ее откровенной ненавистью, Толлер смотрел ей вслед, пока она не скрылась, а потом опустил глаза на светлый мозаичный пол. Цепочка кровавых следов, тянувшаяся за Джесаллой, объяснила ему все.

«Леддравор, Леддравор, о Леддравор! – мысленно воззвал он. – Теперь мы связаны с тобой навсегда, и разлучит нас только смерть».

Глава 10

Решение напасть на Хамтеф с запада приняли по географическим соображениям. У западных пределов Колкорронской империи, немного к северу от экватора, располагалась цепочка вулканических островов, последний из которых, Олдок, длиной около восьми миль, был необитаем. Он имел несколько важных стратегических особенностей, и одна из них заключалась в том, что остров находился недалеко от Хамтефа и мог служить промежуточной базой для морских сил вторжения. Другая – в том, что он густо порос стропильником и каланчами. Эти два дерева вырастали до большой высоты и хорошо защищали от птерты.

К тому же Олдок и вся гряда Ферондов лежали в зоне преобладающих западных воздушных течений, и это тоже благоприятствовало пяти армиям Колкоррона. Конечно, это мешало движению морских транспортов, а воздушным кораблям приходилось включать реактивные двигатели, но зато устойчивый ветер над открытым морем не давал птерте добраться до людей.

В подзорные трубы было видно, что противоположный поток на большой высоте кишит багровыми шарами, однако, когда они пытались спуститься в нижние слои атмосферы, их уносило на восток.

Высшее колкорронское командование при планировании вторжения допускало потери от птерты в одну шестую личного состава. Фактические же потери оказались незначительными.

Армии продвигались на запад, и структура дня и ночи постепенно изменялась. Утренний день становился короче, а вечерний – длиннее, так как Верхний Мир смещался к восточному краю горизонта. Наконец от утреннего дня остался лишь короткий промежуток преломленного света, пока солнце пересекало зазор между горизонтом и диском Верхнего Мира, а вскоре после этого планета-сестра уселась на восточный край Мира. Малая ночь присоединилась к ночи основной, и участники вторжения с волнением осознали, что вступили в Страну Долгих Дней.

На очереди был следующий этап операции – создание плацдарма на самом Хамтефе. Здесь ожидались существенные потери, и колкорронские командиры просто поверить не могли своей удаче, когда оказалось, что на укрытой деревьями береговой полосе нет ни часовых, ни обороны.

Три широко расставленные армии вторжения, направленные к одной точке, сомкнулись, не встретив сопротивления, без единого раненого, если не считать несчастных случаев, неизбежных при вступлении на чужую территорию больших масс людей и материальной части. Почти сразу же среди различных видов деревьев обнаружились заросли бракки, и с первого дня в тылу продвигающихся армий заработали отряды полуобнаженных желчевщиков.

Выпотрошенные из бракк зеленые и пурпурные кристаллы мешками грузили на морские транспорты – отдельно пикон, отдельно халвелл, так как вместе их никогда не транспортировали, – и в кратчайший срок были сделаны первые шаги к созданию цепи снабжения до самого Ро-Атабри.

На первое время воздушную разведку запретили, поскольку летательные корабли слишком бросались в глаза; но захватчики постепенно продвигались на запад по указаниям древних карт. Кое-где приходилось идти по болотистой местности, которая кишела ядовитыми змеями, однако солдаты были хорошо обучены, их моральное и физическое состояние держалось на высоком уровне, и ландшафт не представлял для них серьезного препятствия.

На двенадцатый день патруль разведчиков заметил впереди воздушный корабль незнакомой конструкции. К этому времени авангард Третьей Армии вышел из заболоченного приморского района и подходил к возвышенности; с севера на юг протянулась гряда холмов. Деревья и кусты на этой территории росли не так густо. По такой местности армия могла продвигаться очень быстро, но именно тут залегли первые защитники Хамтефа.

Они оказались смуглыми чернобородыми людьми, высокими и мускулистыми, одетыми в гибкую броню из маленьких кусочков бракки, сшитых вместе наподобие рыбьей чешуи. И эти люди бросились на захватчиков с яростью, с какой никогда не сталкивались даже самые бывалые из колкорронцев. Некоторые хамтефцы казались просто самоубийцами; они устраивали беспорядок и причиняли максимальный ущерб, принимая удар на себя, что позволяло другим проводить контратаки при поддержке разнообразной дальнобойной артиллерии: пушек, мортир и механических катапульт, которые швыряли пиконо-халвелловые бомбы.