Леонид Каганов - Хомка Страница 4

Над сведением генокодов тоже пришлось поработать. Стасик изрядно полазил по сети, читая статьи о хромосомных механизмах. Наконец он нашел что искал: оказывается, пол живых существ регулировался специальной Y-хромосомой. Кто б мог подумать, обычные хомки были бесполые. Единственное, чего он не смог придумать – как встроить лазеры в глаза. После нескольких попыток ему удалось сделать костяные зрачки, но компьютер предупредил, что существо не сможет видеть. Стасик вернул все как было.

– Вот засада! – разозлился он. – Получается не воин, а тряпка какая-то… Давай хотя бы встроим ему зубы гадюки? Я скачаю код…

– С ума сошел? – Анна-Мария хлопнула его по руке, – Человечек может прикусить язык и умереть! Давай лучше сделаем ему крылышки! У нас в компе хранится код отличных белых крылышек. Когда мы с папой моделировали…

– Ну давай, давай… – вяло покивал Стасик и пробежался по клавишам. – Не-а, смотри что пишет: «Потребуется серьезная переделка двигательной и нервной системы. Расчет займет девять часов. Начать рассчет?»

– Девять часов?!

Стасик и Анна-Мария переглянулись. Ждать девять часов никому не хотелось.

– Ну, давай хотя бы сделаем звездочку на виске, как у феи Элизабет! – захныкала Анна Мария.

– Какая гадость, – поморщился Стасик, но запустил фильтр родимых пятен и начал рисовать звездочку.

– Кривая! Дай я! – оттолкнула его Анна Мария и сама села за клавиатуру.

Вскоре звездочка была готова. Стасик покрутил фигурку человечка, прилепил звездочку на лоб и снова покрутил со всех сторон.

– Пакость какая! – расстроился он и на глазах появились слезы, хотя за них было стыдно перед Богдамиром. – Мы же хотели сделать героя! А получается самый обычный человек из обычных генов!

– И совсем не обычных! – возразила Анна-Мария. – У нас тоже гены древних героев. Мама рассказывала, что мои предки были викингами.

– У них были глаза-лазеры? – оживился Стасик, шмыгнув носом.

– У них были корабли и большие железные ножи, они ими резали врагов.

– Это круто! – кивнул Стасик с уважением. – А красный плащ-скафандр у них был?

– Сто процентов, – подтвердила Анна-Мария, немного подумав.

– А у меня предки славяне, – сказал Стасик. – Это герои?

– Конечно герои! Они сражались с викингами и ездили на конях.

– Коня мы сделаем, – кивнул Стасик и поморгал глазами чтобы высохли слезы, пока никто не заметил. – Не проблема – коня сделать.

В это время комп пискнул.

– Ура! – подпрыгнул Стасик и прочел вслух: – «Геном адаптирован для развития в инкубаторе. Программа развития – скоростная. Установите яйцо в инкубатор и нажмите любую клавишу для записи генома в яйцо.»

Анна-Мария бросилась на кухню и принесла здоровенное куриное яйцо, размером с большую грушу. Стасик собственноручно укрепил его в гнездо инкубации и опустил крышку. Генокод переписывался долго, на инкубаторе поочередно мигали лампочки – сканер не сразу нашел в яйце материнское ядро, а затем еще долго выжигал случайных бактерий. Наконец комп пискнул и выдал сообщение о старте инкубации.

– О-о-ой! – разочарованно протянула Анна-Мария. – Целых девять недель?! Да это же вечность! Почему не шесть дней, как хомка?

– Вообще я установил самый скоростной режим, – Стасик тоже был озадачен. – Наверно скорее нельзя. Человечек ведь сложнее хомки. Может в моем инкубаторе было бы скорее?

– Ну да, щас! – обиделась Анна-Мария. – У меня седьмого поколения!

– Слушай! – насторожился Стасик. – А твои родители не заметят, что инкубатор так долго занят?

– Если я не буду приставать к папе, он сам не сядет конструировать хомок. Вот только лампочки…

– Мы заклеим лампочки черной лентой, – предложил Стасик. – Папа не заметит.

Этого дня Стасик и Анна-Мария ждали с нетерпением. Анна-Мария рассказывала, что иногда из глубины инкубатора доносятся постукивания и шорохи, хотя она не уверена. И вот этот день настал. После школы Стасик и Анна-Мария сели возле инкубатора и начали ждать. Наконец инкубатор щелкнул, как тостер, и крышка его чуть приоткрылась. Изнутри повалил теплый кисловатый пар. Стасик подскочил к инкубатору, распахнул крышку и отшатнулся. Анна-Мария выглянула из-за его плеча, и лицо ее тоже изумленно вытянулось. На подстилке камеры в склизких обломках скорлупы лежал крохотный ребенок. Он дернулся, всхлипнул, забил ножками и пронзительно закричал.

– Как мерзко визжит! – поморщилась Анна-Мария, зажимая уши. – Хомки так не визжат!

– Ну какой же это геро-о-ой… – разочарованно протянул Стасик, брезгливо тыкая пальцем. – Голый, сморщенный, весь в складках. Где плащ-скафандр?

Ребенок пищал, захлебываясь и, видно, останавливаться не собирался.

– Может его покормить надо? – задумалась Анна-Мария.

Стасик взял с полочки пакет «Хомкинкорма», вытряс на ладонь горсть желтоватых крошек и начал сыпать на ребенка, стараясь попасть в открытый рот. Ребенок закашлялся и заверещал еще пронзительней.

– Что-то мы не учли, – пробормотал Стасик. – Что-то не учли. Сто процентов.

– Фу, мерзость, – поморщилась Анна-Мария. – Забери его к себе, а то мои родители придут скоро.

– К себе не могу, – покачал головой Стасик. – У меня бабка.

– Может его отнести в зоопарк? – предложила Анна-Мария.

– Ага, тут-то нас из школы и выгонят!

– Думаешь, за это выгоняют? – Анна-Мария наморщила лоб. – Идея! Давай ему рот закроем и на чердак унесем? А ночью придумаем что делать? Ты сможешь ко мне ночью прийти?

– Смогу, наверно, – кивнул Стасик. – А чердак у вас не заперт?

Над городом висела большая луна – желтая и выпуклая, как глаз яичницы. Стасик снова выглянул из куста, свистнул и хотел было опять спрятаться, но тут на восьмом этаже приоткрылось окошко и высунулась знакомая челка. Анна-Мария помахала рукой и скрылась. А через минуту пискнул домофон подъезда – Анна Мария открыла ему дверь. Стасик крадучись зашел в подъезд и поднялся на восьмой: вызывать лифт он побоялся.

Анна-Мария ждала его у квартиры. Поверх белой ночной рубашки она накинула зимнюю куртку, а на ногах у нее были шлепанцы.

– Что, так и пойдешь? – удивился Стасик.

– Если буду искать одежду, мама с папой проснутся. Пошли! – Анна-Мария решительно взяла его за руку и они тихо зашагали вверх по лестнице.

Люк чердака был приоткрыт, стояла тишина. Из щели, сквозь клочья пыльной ваты и ржавые скобы, сочился теплый воздух, пахнущий летом, древесиной и голубями. Анна-Мария зажгла красный фонарик-светлячок, и они пролезли на чердак.

В дальнем углу стояла картонная коробка, и в ней на подстилке из мятых газет лежал ребенок. Глаза его были закрыты, а тельце в тусклом лунном свете казалось совсем синим. Анна-Мария посветила фонариком.

– Потрогай его! – сказала она шепотом.

– Сама потрогай! – прошептал Стасик.

– Боишься что ли?

– Не знаю…

– Ну и потрогай!

Стасик осторожно склонился и положил палец на живот малыша. Живот был почти холодный.

– Может укрыть его? – спросил Стасик. – Газетой?

– Он не умер? – Анна-Мария с любопытством осветила фонариком крохотное бледное личико. – Возьми его в руки!

– А чего я? – возмутился Стасик.

– Ну ты же у нас бесстрашный герой, Майор Богдамир?

Стасик шмыгнул носом, опасливо засунул ладони в коробку и взял крохотное тельце.

– Дышит? – спросила Анна-Мария.

Стасик осторожно поднес тельце к уху.

– Не знаю, – сказал он. – Кажется нет. Или дышит?

– Теплый? – Анна-Мария, не дожидаясь ответа, коснулась малыша ладошкой. – Чуть теплый. Смотри, смотри, кровь! Ему ногу голуби поклевали, бедный!

– Фу. – Стасик положил малыша в коробку и выпрямился. – Если он умер, то его надо закопать.

– А если не умер?

Стасик задумался. Анна-Мария оглянулась и подняла фонарик-светлячок.

– Идея! – сказала она. – Мы сейчас положим его на дощечку и пустим по реке! Так поступали викинги с погибшими. Он будет герой-викинг!

– Круто! – обрадовался Стасик.

Они стояли на гранитном парапете набережной, на ступеньках, спускающихся к самой воде. Стасик, вооружившись щепкой, сосредоточенно чистил дощечку от голубиных перьев. Дощечка была бурая и заляпанная, они нашли ее в глубине чердака. Анна-Мария держала на руках младенца. Стасик подумал, что вот так, в лунном свете, на фоне тихой воды канала, Анна-Мария очень хорошо смотрится – в белой ночной рубашке и пухлой куртке на плечах, с маленьким лысым человечком, прижатым к груди. На виске младенца темнела звездочка – не такая ровная, как они нарисовали, но вполне четкая.

– То мне кажется, что дышит… то не дышит, – задумчиво сказала Анна-Мария, тихонько опуская малыша на дощечку. – А как мы его назовем?

– Герой, – просто сказал Стасик, опуская дощечку на воду. – Наш герой.

– Классно. Пускай плывет. – Анна-Мария улыбнулась.

Дощечка мирно покачивалась на воде, и от этого казалось, что младенец тихонько шевелит ручками. Стасик наклонился над водой и собирался оттолкнуть дощечку, но Анна-Мария взяла его за рукав.