Чарльз Шеффилд - Вселенная Наследия Страница 6

"Тектон перед Летним Приливом". При этих словах на лице Перри появилось другое выражение. Грусть. Вина. Даже, пожалуй, тоска. Подходит любое из этих определений, но какое именно? Ребке хотелось бы лучше знать этого человека. Выражение лица Перри наверняка дало бы ответ на тысячу вопросов… тому, кто сумел бы понять его

3. 33 ДНЯ ДО ЛЕТНЕГО ПРИЛИВА

Ханс Ребка, прибыв на Добеллию, почувствовал злость и растерянность. Дари Лэнг, летевшая три дня спустя по субсветовому маршруту от конечной точки Бозе-сети к космопорту Опала злости не испытывала.

Она нервничала, даже более того, была безумно напугана.

Большую часть своей жизни она занималась научно-исследовательской работой. Будучи археологом, она любила мысленно погружаться в прошлое, за семь миллионов лет до настоящего времени. Дари провела самый полный обзор всех артефактов Строителей: отыскивала упоминания о них, составляла списки, сопоставляла и описывала каждый предмет или сооружение, обнаруженное на территории Четвертого Альянса, и старательно отмечала точное время каких-либо изменений в их внешнем виде или поведении. Но делала она это пассивно, не выходя из своего тихого спокойного кабинета на Вратах Стражника. Она знала наизусть координаты тысячи двухсот с лишним артефактов, разбросанных по всему рукаву галактики, и в любой момент могла сообщить последние новости о каждом из них. Однако ни одного из них сама она не видела, за исключением, конечно. Стражника, сияющее облако которого было видно с поверхности ее родной планеты.

А теперь она приближалась к Добеллии, куда ее никто и посылать-то не собирался.

– Почему мне нельзя поехать? – поинтересовалась она у прибывшего к ней с Миранды представителя Комитета Четвертого Альянса. – Это аномалия больше моя, чем чья-либо еще: я ее открыла.

– Это верно. – Легат Перейра, маленькая терпеливая женщина с орехово-коричневыми волосами и золотистыми глазами, не казалась страшной, но Дари Лэнг было трудно смотреть ей в глаза. – С тех пор, как вы сообщили о ней, нами проведены проверки на каждом артефакте, и все подтвердилось. Никто не собирается оспаривать вашу славу первооткрывателя. Мы все признаем, что вы наш самый лучший специалист по Строителям и больше всех знаете об их технологии…

– Никто ни черта не понимает в их технологии! – Даже будучи крайне раздраженной. Дари не могла пропустить эту неточность мимо ушей.

– "Самый" – определение относительное. Скажем так: никто в Альянсе не знает больше вас о технологии Строителей. Очевидно, что вы лучше всех подготовлены, чтобы разобраться в сути этой аномалии, – голос женщины становился все ласковее, – но в то же время, профессор Лэнг, следует признать, что у вас слишком малый опыт межзвездных путешествий.

– Как вам прекрасно известно, у меня его вовсе нет. Но все, от вас до моего домохозяина Матра, говорят мне, что межзвездные путешествия сейчас почти безопасны.

Легат вздохнула.

– Профессор, мы имеем в виду не опасность путешествий. Оглянитесь вокруг. Что вы видите?

Дари подняла голову и оглядела сад. Цветы, виноград, деревья, воркующие птички, последние лучи вечернего солнца, пыльными полосами проникающие сквозь переплетение веток и листьев беседки. Все выглядело совершенно нормальным. Что, собственно, она должна здесь увидеть?

– Все отлично выглядит.

– Здесь и в самом деле все отлично. Вы прожили всю свою жизнь на Вратах Стражника, а это – планета-сад. Одна из самых лучших, красивейших и богатейших планет, которые мы знаем… Она гораздо лучше Миранды, где живу я. Но вы предполагаете отправиться на Тектон. В никуда. В маленький, грязный, унылый и опасный мирок ради дикой, несбыточной надежды, что найдете там новые сведения о Строителях. Можете вы привести мне хоть одно убедительное доказательство, что на Тектоне они есть?

– Вы знаете ответ. Мое открытие дает надежду на это.

– Какая-то статистическая аномалия. И вы хотите претерпеть неудобства и мытарства из-за статистики?

– Конечно, нет. – Дари почувствовала, что женщина говорит с ней снисходительно, единственное, чего она не терпела. – Никто не хочет неудобств. Но, легат Перейра, вы же признали, что в Четвертом Альянсе никто не знает о Строителях больше меня. Допустим, вместо меня поедет кто-то другой и из-за нехватки знаний потерпит фиаско там, где я добьюсь успеха. Как вы считаете, прощу я себе это?

Не ответив, Перейра подошла к окну и поманила Дари Лэнг. Она показала ей на медленно темнеющее небо. У горизонта сверкал Стражник, слоистый шар, миллион километров в поперечнике, отдаленный от них на двести миллионов километров.

– Допустим, я скажу вам, что знаю способ пробиться сквозь защитную оболочку Стражника и исследовать Пирамиду в центре его. Захотите ли вы отправиться со мной?

– Разумеется. Я изучала Стражник с детства. Если я права, то в Пирамиде находится библиотека всех наук Строителей… и, возможно, их хроники. Но никто не знает, как пробить экран. Мы пытаемся уже тысячу лет.

– Допустим, мы пробьем его.

– Тогда я поеду туда.

– Даже если это будет сопряжено с опасностями и неудобствами?

– Я все равно поеду.

Легат кивнула, молча села и сидела так несколько минут в сгущавшейся темноте.

– Прекрасно, – произнесла она наконец. – Профессор Лэнг, о вас говорят, что вы разумный человек. Хочется думать, что я тоже. Если вы рискуете подвергнуться опасности Стражника, а это неизвестная опасность, то вы имеете право рискнуть и подвергнуть себя меньшим опасностям Тектона. Что же касается путешествия в систему Добеллии, мы, люди, создали Бозе-двигатель и хорошо знаем, как он работает. Мы знаем, как пользоваться Бозе-сетью. Ощущение поначалу пугающее, но опасность невелика. И, быть может, если вы воспользуетесь этой сетью для исследования вашей статистической аномалии, она, в конце концов, поможет найти инструмент, с помощью которого вы раскроете тайну Строителей. По-моему, я рассуждаю логично. У вас есть право совершить путешествие. Я поддержу вашу заявку.

– Благодарю вас, легат Перейра. – Вместе с ощущением победы к Дари пришел холодок, вызванный не прохладой ночного воздуха: она переходила от приятного теоретизирования к реальным действиям.

– Есть, однако, еще одна деталь. – Голос Перейры стал резким. – Надеюсь, вы никому за пределами Альянса не сообщили об открытой вами аномалии?

– Нет. Ни единому человеку. Я направила отчет только по официальным каналам. Этим никто здесь не интересуется, а я хотела…

– Хорошо. Постарайтесь и дальше вести себя так же. К вашему сведению, аномалия считается государственной тайной Четвертого Альянса.

– Тайной? Но ведь любой может провести такой же расчет. Почему?.. – Лэнг замолкла. Если она будет настаивать, что любой может сделать такую же работу, то потеряет преимущественное право на аномалию… и лишится поездки на Тектон.

Легат долго смотрела на нее и наконец кивнула:

– Помните, вы собираетесь отправиться в путешествие более чем за семьсот световых лет от границ Альянса. В каком-то смысле я вам завидую. Это путешествие длиннее всех, выпадавших на мою долю. Мне остается только пожелать вам доброго и безопасного пути и удачи в предстоящей миссии.

Дари с трудом верила, что победила. После стольких недель переписки со всеми инстанциями, после задержек и колебаний властей Четвертого Альянса… Все опасности Бозе-перехода перестали казаться страшными, после того как она отправилась в путь и сделала первый шаг по Сети. Первый переход вывел ее из равновесия не из-за тех ощущений, которые она при этом испытала, а из-за их отсутствия. Переход был мгновенным и неощутимым, и это почему-то казалось неправильным. Человеческому мозгу требовался какой-то признак того, что он и корабль перенесены на сотню или больше световых лет. "Ну, хотя бы небольшое потрясение, – думала Дари, – тошнота или потеря ориентации".

Но после второго и третьего перехода эта озабоченность исчезла – Дари приняла тайны Бозе-перехода как данность.

Труднее всего оказалось побороть чувство собственной непригодности. Она не умела врать, никогда не умела. В системе Добеллии находилась структура, которую также приписывали Строителям: Пуповина. Это был один из малых артефактов, чьи назначение и принципы действия были очевидны. Она никогда не отправилась бы в такое долгое путешествие, чтобы всего лишь посмотреть на Пуповину. Никто бы этого не стал делать. Но именно это считалось официальной причиной ее визита, выдвинутой Альянсом.

Она была уверена, что кто-нибудь обязательно спросит ее, зачем она делает эту странную вещь. А врать она так и не научилась. Ее выдаст выражение лица.

Вид Добеллии несколько снял напряженность. Среди множества чудес, созданных Строителями, не существовало ничего равного этому природному образованию. Сорок или пятьдесят миллионов лет назад планетарный дублет Тектон-Опал вращался вокруг звезды Мэндел по почти круговой орбите. Миллиарды лет эта орбита была стабильной, не поддаваясь возмущениям маленького и отдаленного соседа Мэндела, в двойной звездной системе, Амаранта, и двух громадных газовых планет-гигантов, двигавшихся по своим эксцентрическим орбитам в пятистах и семистах миллионах километров дальше. Условия на обеих планетах Добеллии были вполне обычными, пока близкое схождение двух газовых гигантов не швырнуло одного из них в сторону Мэндела. В этом путешествии безымянный странник набрал такую скорость, которая вывела его за пределы звездной системы в пустоту.