Николай Ободников - Хранитель Урожая

Хранитель Урожая

Николай Ободников

© Николай Ободников, 2017

ISBN 978-5-4483-3270-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Адский грохот сменился мелким дробным потрескиванием: пространство пыталось выдавить планету в привычные ей время и место.

– Неугомонные, – недовольно бросил Тилар, поворачиваясь к гротескному окну. – Всё равно что пытаться шелком кинжал пленить! Слепые глупцы…

Он еще раз задумчиво вгляделся в дымившуюся за окном пропасть и фиолетовые зарницы над ней.

– Сейчас будет разрыв, – напомнила ему Харгитси.

– Я знаю, – устало произнес Тилар. – Где ты хочешь размяться: снаружи или здесь?

Харгитси заботливо посмотрела на спящего на возвышении малыша – практически новорожденного.

– Оставайся… Я присмотрю за ним внизу и провожу его.

Ребенок был тих и спокоен в своем последнем безмятежном сне. Из окутавших его золотых одеяний были видны лишь его пухлые ручки и голова. Плоть ребенка была темна: она не отражала ни проникавшие внутрь всполохи, ни ореол Харгитси. Малыш был чернее греха, совершенного здесь недавно.

Тилар отстраненно кивнул и впился утонченными когтями в червленый бронзой подоконник.

– А ты разве сам не желаешь его увидеть: кем или чем он стал? – поинтересовалась Харгитси, готовясь к прыжку.

– Нет… не сейчас… Хочу с ним встретиться, когда всё закончится…

Дробное потрескивание, шедшее из внешних слоев атмосферы, на секунду усилилось, после чего вновь вернулось к своему сумасводящему дребезжанию.

Харгитси понимающе вздохнула и без лишних слов бросилась в полураскрытое окно, оплавив его створки.

– Харги, ты как всегда, – тихо засмеялся Тилар, усаживаясь в кресло рядом с возвышением, где находился ребенок. – Не переживай, ты всё преодолеешь, – ласково сказал он ребенку и посмотрел на бесновавшееся за окном небо.

Под лилово-неоновым куполом небес продолжали свирепствовать фиолетовые вспышки, сжигавшие внешнее время. Жалкие крошки секунд сухо хрустели, проседая под напором порожденного Тиларом явления.

– Скоро, – расслабленно сказал себе Тилар.

В этот момент помещение изменило себя: оплавленные и погнутые Харгитси створки окна распрямились и приняли первоначальный цвет – траурно-бронзовый; места пустых рам затянулись твердеющей дымкой.

– Без них, – сухо обронил Тилар.

Не успевшие сформироваться стекла пропали, оставив возможность лязгающему ветру и дальше врываться в помещение.

Строение, где находился Тилар, высилось на краю дышащей миазмами бездны, являясь органичным продолжением этого безумного, изнуренного ожиданием мира. Стены древнего святилища менялись и перетекали, предугадывая любые прихоти и желания. И за тот отрезок бытия, что строение существовало, оно провидело и перестраивалось для многих, но за последние вечности только для них двоих.

Тилар небрежно расстегнул черный дублет с серебряными пуговицами и как следует заправил белую атласную рубашку в плотные охотничьи штаны, после чего потопал ногами, проверяя, как сидят сапоги. Ему нравилось красиво одевать свое человеческое тело: это было его слабостью.

Тилар задумчиво сощурился и злобно прошептал:

– Сейчас.

В середине помещения раскрылась пенистая вуаль разрыва времени, изрыгнув наружу отвратительное существо.

Харгитси гневно отбросила оторвавшийся при приземлении подол платья.

– Хорошо, хорошо, – возбужденно облизнулась она и закрыла глаза, выискивая своим пылающим нутром место следующего разрыва.

В отличие от Тилара она предпочитала оставлять в своих нарядах частицу собственной природы – чистый Хаос. Вот и сейчас ее строгое элегантное платье, что ныне не скрывало ее сильные загорелые бедра, равномерно меняло свои цвета – от раскалено-белого до беспроглядно-черного, – всегда оставляя между ними остывающую малиновую сердцевину.

Черные волосы Харгитси, легонько разбрасывавшие оранжевые искорки, были взъерошены потоком сухого воздуха, вырывавшегося из огромной дыры в земле. Харгитси открыла подведенные золотой сурьмой янтарные глаза: окрестный пейзаж был по-прежнему гол, сух и равнинен.

– Где же ты? – прошептала она, еще раз облизнувшись.

Через мгновение Харгитси стремительно побежала к кварцевому углу святилища, почуяв бьющие неподалеку эмоции, какие могли испытывать только желавшие прикончить друг друга. Это было совсем рядом.

– Держись, держись! Ты только держись! – прошептала она на бегу и громогласно закричала: – Увар ша да Харгитси, дана!1

Ей ответили свист чего-то всасываемого и предсмертный женский вопль. И в ту же секунду Харгитси увидела сражавшихся. На заляпанном кровью сером песке, под нескончаемой вереницей лилово-неоновых молний, настороженно замерли незнакомец в зеркальной маске и одиннадцать нападавших. Двоих лежавших в луже собственной крови Харгитси не считала.

Незнакомец стоял в странной пружинистой позе, широко разведя руки в стороны. Харгитси с невольным интересом посмотрела на его кисти, в одной из которых был окровавленный клок золотистых волос. Кисти незнакомца, как и его маска, были словно покрыты жидким зеркалом, отражения в котором медленно и тягуче перемешивались.

Харгитси невольно вздрогнула: оставалось только догадываться насколько сильно этой «зеркальностью» было поражено тело незнакомца. Она мимоходом оглядела его: под распахнутым черно-фиолетовым плащом на незнакомце была темно-синяя рубашка с серебристой жилеткой, за которыми шли мятые брюки и легкие, удобные ботинки.

«Одеваешься совсем как твой отец», – тепло подумала Харгитси, прежде чем оглядеть его соперников, а точнее, соперниц.

Ими оказались плотно сбитые девицы с дымящимися глазницами. Их полуобнаженные тела были щедро усеяны светившимися символами, в которых Харгитси с отвращением узнала ненавистный ей дом Яраги. Девицы были безоружны, но их крючковатые пальцы словно танцевали, рисуя в воздухе лепестки роз.

– Эй, шавки! – задорно крикнула им Харгитси. – Идите сюда, и я вам еще и ваши вялые прелести вырежу!

Пустые глазные впадины как один посмотрели на Харгитси.

– Ридда-а-а!2 – донеслось нестройное рычание. – Кетаре Хадди!3

Рты девиц безобразно открылись, и оттуда изверглось тошнотворное песнопение, от которого незнакомец в зеркальной маске упал на колени, обессиленно опустив руки. Из ушей незнакомца тоненько заструилась кровь.

– Блуда дочери! – злобно бросила Харгитси, взывая к своей силе.

На кончиках ее острых пальцев возникли светящиеся оранжевые шары, больше похожие на икру исполинской рыбы. Шары стали перекатываться по ее ладоням, разрастаясь, лопаясь и появляясь вновь.

Песнопение тотчас оборвалось, сменившись стонами наслаждения и истошными воплями. Откровенные тела безглазых девиц окутала огненная пена, состоявшая из множества подобных шариков, искривлявших сейчас межклеточное пространство в их плоти. Во все стороны тут же полетели кроваво-влажные лохмотья. Спустя несколько секунд всё закончилось.

Харгитси, безразлично ступая по мелкой мясной кашице босыми ногами, подошла к незнакомцу и помогла ему встать.

– Вот же суки визгливые, – растерянно пробормотал незнакомец, мельком взглянув на свою кровь из ушей. – Еще и контуженные на передок!.. С-спасибо… Ты… Я тебя знаю?..

– Конечно знаешь, Вархириус, – сдержанно ответила Харгитси, с трудом подавляя радость.

Изумление и понимание того, кто перед ним стоял, отразилось в серо-голубых глазах Вархириуса. Харгитси внимательно посмотрела на его маску, выполненную в форме бесстрастного лица, чьи молчаливые контуры пересекал длинный шрам: ее поверхность будто жила собственной жизнью, искажая и переплетая в себе все доступные отражения.

Вархириус непонимающе взглянул на клок волос, всё еще зажатый в его ртутно-зеркальной руке.

– Дрянь! – с чувством сказал он и отбросил свою добычу.

– Сколько временных потоков ты пересек? – нахмуренно поинтересовалась Харгитси.

Вархириус озадаченно пригладил свои взлохмаченные темно-русые волосы, случайно размазав по ним кровь из кровоточащей ссадины на затылке.

– Не знаю… – сказал он. – Или сотни, или один, но с прибабахами. Как-то так…

– Это твой последний путь, не так ли?

– Да… – отвел взгляд Вархириус. – Да! Да! Я сделал это! – неожиданно заорал он. – И это был единственный способ прекратить весь этот долбаный цикл моих смертей! Иначе бы это повторялось бесконечно!

– Я не осуждаю тебя, дана4, – мягко остановила его Харгитси. – Что это? – Она подняла выпавшую у Вархириуса окровавленную пачку сигарет. – «Табачный завод Лавила»? – с трудом прочитала Харгитси сквозь красные потеки.