Николай Чепурин - Наследие бога войны. Книга 3. Игры разума

Наследие бога войны

Книга 3. Игры разума

Николай Чепурин

Эта книга – роман, в котором искаженная реальность переплетается с дебрями больного, воспаленного подсознания

© Николай Чепурин, 2017

ISBN 978-5-4485-5302-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

И вынесли семь вёдер крови,И поставили пред их очи,И были вёдра полны с краями вровень,И кровь та была цвета ночи.И разлили тёмное в чаши,И стали пить они жадно,И сказали им: «Это кровь детей ваших,Чьи тела лежат хладно».И не услышали они слово,И наполнили много свои брюхо,И каждый пил больше другого,И стало в вёдрах на доньях сухо.И потребовали они ещё для себя,И кричали всей глубиной горел,И никто не стоял скорбя,И никто не дышал горем

Глава 1. Сестры

Не всегда сестра сестре приносит радость, иногда и горе

Простившись с Вадимом, Гаволрена зашагала вниз по дороге в сторону Жемчужных Полей. Там её уже поджидали четверо гершемов.

– Вот дерьмо, – вырвалось у девушки, когда спереди и сзади возникли служащие корпорации.

– Мистер Кэпл желает видеть тебя.

В руках одного из них была длинная трость с небольшим металлическим набалдашником. Гершем открутил его, а затем с силой стукнул тростью о землю. В этом месте тут же возникли переносящие врата.

– Прошу.

Выбора не было, девушка сделала шаг. Ее завертело в кромешной темноте, заставляя то куда-то проваливаться, то куда-то взлетать. Наконец что-то толкнуло ее в бок, и Гаволрена плавно приземлившись, почувствовала под ногами твердый пол.

– Прошу, присаживайся, – сказал Кровер, сидевший во главе длинного стола.

Позади Кровера, на стене была изображена фигура в виде пересекающих друг друга четырех ромбов. Надпись под ней гласила: «Корпорация ИвЗин».

Гаволрена сделала пару шагов и опустилась на ближайший стул.

– Удивительная все-таки вещь – эти переносящие врата, – произнес Кровер. – Удивительная, но в тоже время и очень опасная. А знаешь почему?

– Почему? – спросила Гаволрена только для того, чтобы поддержать разговор и показать свою заинтересованность. На самом же деле ее мало интересовали подобные вещи, но она хорошо знала привычки Кровера, а потому была вынуждена слушать.

– Потому что никто не понимает принципа их работы. Нет, конечно, гершемы наивно полагают, что раз они их изобрели, то всё о них знают, – продолжал между тем Кровер. – Но они слишком ослеплены своей важностью, чтобы замечать простые истины.

– Да сколько ж можно то?! – все же не выдержала Гаволрена. – Избавь меня от своего занудства и переходи к делу.

– Тебе разве не интересно узнать, где ты только что побывала, пока перемещалась сюда?

– Я только что сестру похоронила! Мне ничего не интересно!

– О! Тогда это меняет дело, – проговорил Кровер. – Выпьешь чего-нибудь?

– Нет! – категорично отрезала она. – Ты обещал, что все будет в порядке, если я сделаю так, как ты скажешь. Я просто хотела защитить сестру. Она же ничего не знала! А что теперь? ОНА МЕРТВА!

Гаволрена сорвалась на крик.

– Успокойся, – не повышая голоса, велел Кровер. – Ты сыграла свою роль блестяще, никто ничего не заподозрил. Да, не обошлось без жертв.

– Для тебя это просто жертвы?! – Гаволрена была поражена тем невозмутимым спокойствием, с каким он произнес последнюю фразу. – Фызап погиб ни за что! Он тоже был не в курсе!

– Никто не просил его геройствовать, – спокойно заметил Кэпл. – Он сам вызвался. Но скажи мне честно, ты же специально убила Могильщика, якобы потеряв над собой контроль, когда поняла, что он вас всех выдал?

– Да пошел ты! – вспылила Гаволрена. – Я просто играла свою роль и не собиралась его убивать. Он же, как и остальные, ни о чем не догадывался.

– Как знать, – лукаво произнес Кровер.

– Но ему же ногу прострелили?!

– Для большей убедительности.

– Подлец, какой же ты подлец, ясно тебе, Кровер?!

Кровер Кэпл только рассмеялся.

– Если б ты мне сказал, что Могильщик тоже в курсе, я бы никогда не стала стрелять. СЛЫШИШЬ? Никогда!

– И все же ты его убила.

– Ублюдок!

Кровер не отреагировал на это замечание.

– Не беспокойся ты так. Этот гершем – не более чем мусор. Жалкий червяк из навозной кучи, который бы выдал вас всех и за меньшую цену.

– А что на счет моей сестры? Скажешь она тоже всего лишь никчемная жертва неудачных событий?!

Кровер молчал, прошла минута, две, три… Казалось, глава корпорации «ИвЗин» вовсе не собирался отвечать.

– Это чудовищная утрата, – вдруг произнес он. – Утрата, с которой невозможно смириться. Утрата, за которую виновные понесут заслуженное наказание. Я отлично знаю, что такое смерть.

– Неужели?! – нотки недоверия прозвучали в голосе Гаволрены. – Ты, за которого всю грязную работу делают другие, знаешь, что такое смерть?

– Представь себе, – холодно произнес он, опуская капюшон. – По времени я больше мертв, чем был когда-то жив. Так как ты думаешь, могу я говорить, что отлично знаю, что такое смерть?

Гаволрена не ответила. Она испуганно смотрела на призрачное лицо Кровера: бесцветные глаза и волосы, россыпью спадавшие до плеч.

Кровер Кэпл оказался вовсе не гершемом, а призраком. Он вновь надел капюшон на голову и заговорил лишь тогда, когда его собеседница окончательно оправилась от увиденного.

– Видишь, – он первым нарушил молчание, – я полностью доверяю тебе. В этом огромном мире немногие могут похвастаться тем, что точно знают, кто я такой.

– Я польщена, – саркастически изрекла Гаволрена.

– Ха-ха! – изобразил смешок Кровер. – Однако, сейчас это не главное. А главное то, что у нас с тобой общий враг.

– Не понимаю, о чем ты?

– Гиволрена умерла, потому что явился демон, чтобы спасти своего сына.

– Так это правда? Вадим – сын демона?

– Да. И именно по этой причине его нужно уничтожить при любом раскладе. Даже если человеческое начало возьмет верх, риск будет слишком велик.

– А что он сделал? – Гаволрена посмотрела на призрака.

Кровер ответил не сразу.

– Когда-то, – заговорил он, – у меня было все: семья, счастливая жизнь. Но однажды к нам явился демон и похитил меня и мою сестру. Сестру он сделал своей слугой. Она сейчас возглавляет Культ Гока. А меня он просто убил. Так я стал призраком и поклялся отомстить всем виновным в случившемся.

– Мы тоже лишились семьи, – сказала Гаволрена. – Мама умерла вскоре после нашего с сестрой рождения, а отец все время пил. В конечном итоге мы с Гиволреной оказались в приюте. Но это было не то теплое местечко, где можно обрести любовь, теплоту, ласку или заботу, а скорее наоборот издевательство и мучения. А как только у девочек начинала обозначаться грудь, старший воспитатель принимался их лапать, и этим все не заканчивалось.

– Соитие?

– Чего? Ты выражайся попроще, я таких заумных слов не знаю.

– Секс?

– Нет, секс – это когда добровольно, по обоюдному согласию, а этот сукин сын вначале облапывал, а потом насиловал.

Кровер внимательно слушал рассказ молодой телисицанийки с Венеры и все сильней убеждался, что какой бы развитой не была цивилизация, механизмы поведения живых существ все равно не меняются.

– Мы с сестрой не стали исключением, – продолжала она, – когда этот гад начал меня лапать, я ему двинула сразу в глаз. Так он разбил мне все лицо и запер на неделю в какой-то каморке, пообещав за это время позабавиться с сестрой.

Но что-то ему помешало. Когда же он меня выпустил, я не стала испытывать судьбу и решила проблему. Той же ночью я перерезала ублюдку горло. И мы с сестрой сбежали. Про убийство она так ничего и не узнала.

Так началась наша преступная жизнь. Мы воровали и обманывали, чтобы получить гроши на еду и ночлег. Гиволрена еще умудрялась покупать книжки и пыталась обучать меня каким-то заумным словам. Я же с головой ушла в наш образ жизни. Для меня это была игра, игра в которой я веселилась.

Я давно заметила, что на мужчин легче влиять, а уж тем более обвести вокруг пальца, если показать им некоторые из своих прелестей, что я успешно и проделывала. Но я никогда не позволяла им зайти дальше, чем мне того требовалось. В итоге полуголый мужик с полным ртом слюней от переполнявшего его желания оставался ни с чем, а мы с сестрой быстро делали ноги.

Постепенно мы заработали достаточную сумму, что позволило обзавестись постоянным, пусть, хотя пока что съемным, но жильем, а также обновить гардероб, что было крайне полезно для создания новых образов.