Оксана Юрьева - Хранительница. Обретение мира людей Страница 10

Ама поворачивает голову и красноречиво смотрит на короля.

– Нет, нет, нет, – не дожидается он вопроса, чувствуя ее взгляд, поворачивается к ней,

– конечно всё добровольно.-

– Я не об этом, король Аттал, я верю в усердие и отзывчивость жителей Гармоничного мира, зачем тебе столько стражей! —

Ама строга. Лицо короля Аттала моментально изменилось. Дружелюбие сменилось твердой решимостью, в глазах мелькнуло тенью нечто, заставившее Ину удивленно глянуть на него. Ина не знала, как называется то, что она увидела в его глазах, но добрым оно не было точно.

– Прости, Ама, но я не хочу возвращаться к изначальному спору. Я так решил… —

Да, давно Ина не была у короля. Город стражей действительно прекрасен. Даже отсюда видно, как лесенкой убегают белые крыши домов из искрящегося под ярким солнцем белого камня по поднимающемуся вверх холму вдоль реки, теряясь в густой зелени многочисленных садов, спасающих горожан от яркого солнца. А на самой вершине ажурными башенками тянулся ввысь дворец, уверенно и вполне гармонично заканчивая тело города – резиденция короля Аттала.

Высокие ворота в город открыты. На черном металле массивных створок играют на солнце крупные звезды из желтого металла.

– О, звездные боги, – звучит в голове восклицание Амы, – и здесь не обошлось без золота.-

С двух сторон у ворот стоят рослые стражи с невозмутимыми лицами в своих черных длинных куртках из грубой плотной ткани. Короткие рукава не скрывают накаченной, вздувшейся буграми плоти рук воинов. Узкие штаны из той же ткани плотно стянуты внизу тесемками, которые крепятся на деревянных подошвах сандалий. Деревянные круглые щиты блестят на солнце металлическими острыми ободками, и длинные копья добавляют воинственности недвижимым фигурам. Белоснежные шарфы закрывают голову стражей от палящего солнца, обматывают шею и свободными концами падают на грудь, эффектно контрастируя с черной одеждой. Смотрящие куда-то вдаль глаза над головами проходящих мимо них жителей, такая же неотъемлемая часть стражей, как и их специальные одеяния.

– До чего ж Аттал любит всю эту атрибутику королевской власти, – опять всплыли слова Амы.

– В принципе красиво, – возразила тогда ей Ина.

– И вызывает трепет у населения, – недовольно буркнула Ама, – почитание, безусловное почитание, он никогда не откажется от пороков людского мира, – тихо, но твердо подытожила она.

Уже у ворот начинается движение. Босые жители и матильды – население окрестных селений и, вышедшие с появлением солнца в небе, селяне из дальних земель Гармоничного мира, сплошным потоком движутся в город. Пыль дорог и мягкая трава приятно щекочут ноги, отдавая свою энергию живущим на просторах Гармоничного мира. Сосредоточенно толкают свои повозки жители, нагруженные добром для обмена. На головах матильды несут корзины с благоухающими цветами из своих садов, которые потом и обменивают на разные штучки. Некоторые при этом тащит за руки своих подросших, любопытных, вертящих в разные стороны разноцветными головами отпрысков, некоторые везут в повозках еще совсем маленьких, недавно рожденных из искрящегося кокона в черной роще малышей. Те, которые чуть постарше, но не менее любопытные, уже сидят в повозках, активно глазея по сторонам. Ина вливается в этот упорядоченный поток обменного дня.

– Хранительница Ина, приветствую тебя! —

– Хранительница, доброй тебе дороги! —

– Светлого дня! —

– Радости! —

Ей постоянно приходится прикладывать руку груди в приветственном жесте. Ее все знают, и жители, и матильды. Она улыбается каждому в ответ на открытые улыбки, посылающие ей импульс тепла и искреннего уважения. Разве может быть иначе, разве есть причины в Гармоничном мире смотреть свысока на другого. Только понимание и только уважительное внимание, идущие от самого сердца.

Сразу за воротами уже многолюдно. Слышится разноголосие жителей Гармоничного мира. Здесь, почти у самой реки, начинается Обменная площадь, заставленная многочисленными рядами павильонов с разноцветными крышами и стенками из плотной материи, в них предлагаются для обмена разнообразные изделия мастеровых и пахарей и, конечно, выполненные умелыми ловкими руками матильд, которые как шутят горожане, уже достаются из кокона с иголкой для шитья в руках. Ина проходит мимо чаши фонтана. Тугие струи прозрачной воды взлетают ввысь, их края, рассыпаясь мириадами искрящихся на солнце брызг, одаривают проходящих мимо приятной прохладой и падают звонкими струями пронизанной солнцем воды. Вся резная сверкающая под ярким солнцем чаша фонтана наполнена прозрачной прохладной водой, в которой хлюпаются, громко смеясь и лопоча разновозрастные матильды и жители, развлекаясь пока их родители заняты вполне серьезным делом – обменом. А дальше… надо же! Через равные промежутки в три павильона белокаменные резные чаши маленьких фонтанов, из которых, от центральной струи, бьющей на небольшое расстояние вверх, разлетаются кругом туманом мельчайшие брызги, покрывая вокруг резных чащ темными влажными пятнами пыльные каменные плиты Обменной площади, прогретые жарким солнцем Гармоничного мира.

«Интересное новшество на Обменной площади», – не преминула отметить нововведение Ина. Король заботится о приятности проведения времени горожан.

– Хранительница Ина, приветствую тебя! —

Ина обернулась на раздавшийся так неожиданно за спиной голос. В повозке, остановившейся рядом с Иной, накрытой малиновым балдахином украшенным блестящими кисточками из золоченых нитей, чуть склонив голову и прижимая руку к груди, сидел один из почтенных граждан. Ярко желтый балахон, скрывающий худощавую фигуру с шеи до пят, застегнутый на плече заколкой усыпанной разноцветными прозрачными камнями, говорил о том, что почтенный гражданин направляется куда-то по делам службы.

– Приветствую тебя, почтенный гражданин, – ответила Ина тем же жестом приветствия.

– Как дела у Амы, – добродушно улыбаясь, поинтересовался почтенный гражданин, – неужели правда, что сказала мне Смотритель растений, Ама вырастила голубой цветок? – его лицо светилось искренним восхищением.

– Да, это правда, – подтвердила Ина, – и он прекрасен.-

– Тогда я сразу напрашиваюсь на посещение вашего одинокого жилища, если не буду в тягость, – продолжался любезный разговор.

– Ну что вы, почтенный гражданин, – Ина была искренне радушна, – Ама будет очень рада принять такого уважаемого всеми жителя, как вы. Я сразу же по возвращении сообщу ей это приятное известие.-

– Хранительница, ты, наверное, не в курсе, – голос почтенного гражданина наполнили нотки озабоченности, его лицо нахмурилось, – у нас опять неприятный случай. Я как раз спешу проследить за точностью выполнения вчерашнего решения суда короля, – возбужденно произнес почтенный гражданин.

– Король уже сам выносит решения, – так, между прочим, задала вопрос Ина.

– Да дело, в общем-то, не важное. Всего лишь выплеск дурной энергии у не достигшего совершеннолетия жителя. Король собрал нескольких почтенных граждан, живущих в городе и мы поддержали его решение, не найдя серьезных нарушений в процедуре… А вот и процессия, – почтенный гражданин даже чуть привстал с сиденья, внимательно разглядывая приближающуюся со стороны резиденции короля процессию. Отрывисто застучали барабаны. Ина чуть приподняла голову, чтобы за головами занятых обменом получше рассмотреть происходящее. Еще один продуманный королем Атталом ритуал. Впереди процессии шел в белых одеждах раскаяния нарушитель. Рослые стражи шли чуть поодаль от него, ударяя в определенном ритме в большие круглые барабаны. Процессия медленно двигалась через Обменную площадь. Замолкали разговоры, жители и матильды расступались, пропуская процессию, смотря неодобрительно и даже строго вслед. Процессия остановилась у городских ворот. Стражи, сложив палочки, в полном молчании встали с двух сторон от нарушителя. Один поднял табличку, держа ее на уровне груди. «Житель ударил доброго соседа, нарушил закон гармоничного сосуществования», – гласила табличка, прописанная крупными черными буквами на белом фоне. Нарушитель – совсем юный и худощавый по сравнению с крепкими высокими стражами, стоял, сложив руки на груди, в позе прощения и наклонив голову – опущенный в покаянии взгляд, это тоже входило в прописанный ритуал. Входящие селяне проходили мимо и недовольно качали головами.

– Ему должно быть очень стыдно, – тихо произнес почтенный гражданин, чуть склонившись к Ине, – позор, просто позор, – добавил он еще через мгновение. Ина даже не повернула головы в ответ на его замечание.

Неожиданно, не обращая внимания на изумленный взгляд почтенного гражданина, она срывается с места и подходит к молодому жителю. Стражи узнают ее и не препятствуют. Она подходит вплотную к нарушителю.