Андрей Ермолин - Крупицы магии. Каждый сам за себя. Фэнтези Страница 11

Дакша не спеша подошел к столу, осматривая сидящих за ним мужичков. Лысый едва сдерживал довольную улыбку. По правую от него сторону сидел худощавый с длинными сальными патлами пацаненок, а слева еще двое неприметных, широколицых крепышей без каких-либо эмоций на лице. На столе их стояли три бутылки водки и блюдо с зажаренными в масле и потертыми сверху чесноком гренками.

– А ты, мужик, рисковый, как погляжу, – улыбнулся лысый, как только Дакша сел за стол. – Деньги-то есть?

– Есть, – улыбнулся Дакша в ответ, положив около себя кошель. – Пятьдесят серебряных кун. Но давай-ка для начала поставлю пять.

– Идет! – хлопнул в ладоши лысый, доставая из кармана пять круглых серебряных монет и выкладывая их на середину стола. Дакша повторил его действие. – Бросай первый.

Собрав пять деревянных костей с вырезанными на каждой из шести сторон по номинальному числу полосок, Дакша опустил их в стакан, закрыл дно ладонью, встряхнул и гулко опустил на стол. 5,3,2,5,4.

– Девятнадцать, – посчитал Дакша. – Не плохо. А? Бросай ты.

Лысый долго тряс стакан, а как только поднял его, то оказалось, что выпало у него четырнадцать.

– У-у-у! – довольно сгреб Дакша монетки. – Спасибо за игру. Везет мне сегодня, но уж лучше пойду.

Лысый же чуть обомлел от такой быстрой игры и призвал Дакшу сесть, наливая ему и себе водки.

– Давай-ка, – вновь оскалился он в улыбке. – За победу твою.

Выпили. Закусили гренками с чесноком.

– Раз так везет, – не отступал лысый, – то давай еще разок кинем кости. Может еще поднимешь!

– Завязывал бы ты, – фыркнул Риги из-за скамьи.

– Уж не маленький! – дерзко ответил парнишка, сидящий по правую руку от лысого. – Сам решит.

– Давай! – стукнул Дакша ладонью по столу и сгреб кости в стакан. – Ставлю двадцать кун! Осилишь?

– Двадцать, так двадцать! – вновь отсчитал лысый денег. – Кидай!

– Один, два, три, четыре, пять! – подивился Дакша. – Чудно, как выпали-то. Эх, пятнадцать всего.

Лысый ловким движение скинул кости в стакан и опрокинул его на стол с характерным звуком.

– Что ж за черт! – возмутился лысый, видя на столе четырнадцать. – Везет тебе сегодня! Ей богу везет! Еще?

– Не боишься без денег-то остаться? – выкинул Дакша на стол весь кошель. – Как-никак ставлю семьдесят пять кун.

Люд в таверне услышав сумму, начал подтягивать к столу, заинтересованно смотря на болвана, поставившего столько серебра. Даже запыхавшийся трактирщик выглядывал из-за лавки и вставал на носочки, лишь бы поглазеть на того, кто просаживает деньги не заплатив еще за ужин, явно рассчитывая огрести потом дубиной по хребту.

– Ставь куртяху, – предложил Дакша. – Мне пригодится.

– Ты сначала выиграй! – оскалился лысый, бросив куртку на край стола. – Бросай, сучий сын!

Дакша бросил, на стол выпали все двойки. Лысый не выдавал довольства на лице, лишь ухмыльнулся краем губ и убрал руку под стол, что осталось замеченным лишь игроком напротив. Кости встряхнулись в стакане и брякнули по столу.

– Пять?! – вырвалось сдавленно у лысого из груди. – Сука… Пять! Как же так-то?! Что за херня?

– А такая, – чуть наклонился Дакша над столом, сгребая деньги и забирая курточку, – что лишила тебя денег и куртки. Будь здоров.

Он поднялся из-за стола, проследовав к Риги и Васке, довольно щерящих зубы и все же не до конца верящим в победу приятеля.

– Держи, – протянул Дакша кошель. – Это тебе за дорогу, угощения и комнату. Мы же, вроде как, собирались сегодня здесь заночевать?

– Лихо, – покачал косматой головой гном, принимая кошель. – Лихо, ей богу! И впрямь ведь рука легкая.

Лысый и компания свернулись быстро и направились к лестнице на второй этаж, посматривая в сторону двух гномов и человека. А компания выигравшего, словно не замечая их, заказала еще водки и закуски, продолжая отогреваться в теплом, задымленном трактире.

Вышел Дакша с приятелями из-за стола когда на первом этаже трактира осталось всего пять человек, не сумевших подняться в свою комнату, от количества выпитого. Бабенки, помогающие упитанному трактирщику, шустрили около столов, убирая посуду, вытирая столы и стулья от крошек и пролитого пива.

– Вот так раз, – покачнулся Васка, опираясь на стол. – Ноги… мать их так, не держат…

Риги обернулся к столу, смотря на шесть бутылок водки и усмехнулся себе в бороду, заляпанную щами, мол: еще бы удержали! Дакша же заслужил огромное уважение гномов, пив с ними на равных и при этом не свалившись под стол. Правда держался он из последних сил, шаркая ногами к лестнице на второй этаж. Из-за большого количества посетителей не нашлось свободных комнат и Васка благородно пригласил Риги и Дакшу спать в свою, которую он успел-таки уцепить еще в обед. Риги сделал, как ему показалось, элегантный комплимент одной из убирающихся девушек, но испортил впечатление гулким ветром, что не сумел удержать.

Кровь на эфесе

А взгляд-то у магиков тех какой? Поверье ходит, что и убить иной способен, коли глазами проклятыми зыркнет!

Утро для путников выдалось поздним. Дакша, правда, проснулся первым. Поднявшись с тяжелой, словно из чугуна головой он едва сдержался от смеха, увидев спящих в обнимку гномов. Риги уютно зарылся в рыжую бороду приятеля Васки и мерно похрапывал, поднимая в воздух жесткие волосы. Самому же Дакше пришлось спать на полу, подстелив лишь выигранную курточку.

В таверне было мало посетителей. Все разъехались ранним утром, спеша по важным делам. Сейчас в воздухе пахло яичницей, что готовил лысый корчмарь, надевший чистый блестящий белизной фартук. Дакша пошел на запах и заказал готовящееся блюдо и кружку темного пива.

Через полчаса появились и гномы. Держались они достойно, лишь встрепанные бороды и взвитые волосы на голове Риги выдавали их вчерашнюю попойку. Заказали они тоже, что и Дакша.

– Что не встретимся, – отпил Васка пива, довольно крякнув, – так надеремся, точно поросята.

– Это все из-за твоих свитков да писаний, – ответил Риги. – Трезвым тебя слушать не возможно, а под водку – диво дивное, словно соловья… Эх… Так значит ты на запад сейчас двинешь?

– Ага, – доел Васка яичницу, отодвигая тарелку. – Надо топать… Погода хорошая, самое оно, чтобы проветриться и подумать над писанием. А вы к горам?

Риги одобрительно покачал головой, одним махом опрокинув полкружки пива в рот и не пролив и капли на бороду.

Вскоре они рассчитались с трактирщиком, он сказал, что будет ждать их еще и вышли на улицу. Гномы обменялись парой рядовых фраз, подшутили друг над другом, пока конюший не подогнал телегу Риги, а после крепко обнялись. Дакша пожал Васке мощную ладонь, поблагодарил за рассказанные им истории и запрыгнул в телегу, уложив меч в ножнах на колени.

Двинули? – спросил Риги.

– Двинули, – ответил Дакша, доставая точильный камень из сумки.

***

Свежий воздух. Чистое небо. Прямая дорога.

Телега тихонько поскрипывала на кочках дороги. Леса начали появляться и с левой стороны тракта. Места становились все более необжитые, а местность чуть холмистой. Вдалеке, если присмотреться, как следует, можно было увидеть синеву горных хребтов. Путники были в полутора днях от Гномовых гор. Как только они проехали широкое северное ответвление тракта, ведущего к большому портовому городу Рыбин, то путников на дороге стало заметно больше. Часто появлялись большие телеги груженные горной породой, запряженные не конями, а парой мулов. Бывало встречались и путники с кирками на плечах. Впереди, милях в пятнадцати, находилась деревня каменщиков. Деревня была большой и жили в ней, в большинстве своем те, кто работал в горах.

– Нравится мне, – обратился Риги к Дакше, – как ты с мечом обращаешься. Лелеешь, словно любимую жинку. Молодец. Хе! Но, лучше, конечно, сталь в бою об кости точить… Слушай-ка, может поведешь телегу, если с мечом закончил? Мне бы бороду почистить от вчерашней попойки. Ну, как?

– Давай, – убрал Дакша меч в смазанные ножны и перелез на козлы, сменив гнома.

Гном достал из мешка костяную расческу, распустил растрепанные косы бороды и принялся усиленно ее вычесывать, что аж хруст было слышно.

– Ты говорил, что тебе шестьдесят лет, – объезжая большой булыжник, непонятно откуда здесь взявшийся, спросил Дакша.

– Шестьдесят три, – ответил гном.

– Я знаю, что для гномов шесть десятков, как для человека тридцать. Семью-то успел завести? Может детеныши есть?

– Не-ет, – протянул Риги. – Оно мне пока не надо. Пара знакомых женилась, так теперь сидят дома, точно старые пердуны и даже в кабак через раз ходят. Я на такое пойти не могу! Уж мало я свободной жизни повидал… Вашему-то роду и вовсе хреново, – задумался гном, на секунду прекратив чесать бороду.