Кристова Анжела - Родная кровь. Книга вторая. Повороты судьбы Страница 13

Я постояла еще немного. Те огненные шары, что влетели на центральную часть Юрмота, не вызвали больших разрушений. Здания, в которые они попали, продолжали гореть, но соседние каменные дома не занялись.

Я спустилась на мостовую и пошла в направлении пригородов, надеясь встретить людей и рассказать им про себя и своих родных.

Первых людей, вернее людских воинов, я встретила, идя по пустынным улицам в направлении пригородов через час, не раньше. До этого мне даже свен ни один не попался. Впереди раздавались крики и ругань. Я шла на голоса. Свенский язык и венский – людской и язык местных. О чем кричали или что там произошло, я не могла понять, еще далеко. Но истерзанное сердце и так ныло, а тут меня охватило странное предчувствие, что идти в ту сторону не стоит. Но я пошла. Улица пустая, только снежный вихрь гуляет. Двери всех домов открыты нараспашку. Ветер заносит снежную крупу в помещения брошенных лавок на первых этажах зданий. Весь товар на виду!

Я обогнула угол здания и наткнулась на первый труп. Свенка – полная и пожилая. Присела перед трупом и посмотрела в лицо – глаза уже стекленели, тело неожиданно повернулось и открылась страшная рана на шее, горло распалось на две половинки. Кровавое нечто выглядывало наружу. Я пригляделась – язык.

Подняла голову на звук шагов. По улице навстречу мне шагало трое воинов. Увидели они меня первыми. И уже некоторое время в молчании шли ко мне. С оружием наперевес. И тут поменявший направление ветер принес в мое лицо запах людей и их слова.

Запах крови, обрывки разговора:

– Не шуми! Она нас не заметила пока…

Я поднялась им навстречу и в следующее мгновение увидела за спинами этих троих еще воинов – те тащили по улице раздетых свенов.

Рассмотреть что-то подробнее мне не удалось. Первый почти дошел до меня и внезапно откинулся назад пронзенный арбалетным болтом. Двое других отскочили под укрытие стен домов, а я метнулась в открытую дверь дома. Влетела в помещение и сразу понеслась в направлении второго выхода. Хлопнула входная дверь за кем-то, кто пошел за мной. Я не стала оглядываться, пронеслась по пустой бакалейной лавке и толкнула заднюю дверь, выбежала на задний двор. И там люди меня нагнали. Первым спрыгнул воин из окна второго этажа, следом подоспел второй, что вбежал за мной через лавку.

– Попалась, цыпа! А ну тащи ее наверх!

Тот, кто спрыгнул сверху, ухватил меня не церемонясь сразу за шею. А я врезала ему локтем в грудь. Заорали оба. Я от резкой боли в локте, мой удар пришелся в металлическую часть защиты. Воин от неожиданности, с моей головы слетел платок, и он увидел, что я человек.

Пока я глотала слезы от боли в руке, и стонала, согнувшись пополам, двое вояк решали мою судьбу. Через лавку с улицы прибежали еще несколько человек. Меня разглядели, повертели и решили, что большого греха не будет, если со мной поступят также, как и со свенками.

Моего согласия им не требовалось. Меня поволокли обратно в дом и по крутой лестнице наверх, где размещались хозяйские комнаты.

Пока меня заталкивали на лестницу, то есть тянули за волосы и подталкивали в попу, я немного очухалась от неожиданности нападения и облапав ближайшую ногу от коленки и ниже, нашла нож в голенище сапога. Достала и не минуты не раздумывая, прямо снизу-вверх ударила тащившего меня человека. Достала! Ура!

Воин выпустил мои волосы и ухватился обеими руками за промежность. Завыл. Я же освободившись от одного, ткнула не глядя кинжалом в лицо второго, в того, кто толкал меня сзади. Нож куда-то попал, и застрял. Заминка и воин начал падать назад, на следовавших следом.

Оттолкнув страшно воющего первого мужика, я побежала вверх.

Чужой дом, некуда спрятаться. Преследовавшие меня воины уже преодолели устроенную мной преграду из двух порезанных и влетели почти следом за мной в комнату.

Я огляделась.

Только прыгать в окно. Другого способа избежать преследования у меня не осталось.

И прыгнула. Спасибо Ульрихе и ее настойчивым усилиям! Я приземлилась на все четыре конечности и, кувыркнувшись, прочно встала на ноги. Не оглядываясь, побежала по улице. А навстречу мне скакали всадники в блестящих доспехах. Мечи вынуты из ножен. Чернодер вас всех задери! Я метнулась в ближайшую дверь. Открыта! Все нараспашку, не одной закрытой двери мне еще не встретилось! Город отдан на разграбление войскам вместе с оставшимися жителями. А я житель этого города. И неважно, что я человек, а не свенка! Война! Чтоб вы все здесь и полегли! Кто же стрелял из арбалета? Одни вопросы…

В пустом доме трудно спрятаться, если на самом хвосте преследователи и день в самом разгаре. Я пролетела дом и выскочила на параллельную улицу. Хорошо, что здесь не было внутреннего двора! Высоко подпрыгнуть мне не удалось бы! Улица была безлюдна.

Не оглядываясь, понеслась вверх. Вниз, к окраинам, уже не хотелось.

В нижний город вошли войска объединенных королевств.

Добежала до каменного моста через замерзший ручей. Спрыгнула с парапета на лед и спряталась под пролет моста.

По мосту пробежала толпа, я расслышала и звон оружия. Потом проскакали конные и снова топот ног. А еще немного погодя на лед в том месте, где спрыгнула я, спустились двое свенов – мальчик и женщина. Пробрались под мост и натолкнулись на меня.

Да, да! Платка на мне не было. Лица не спрячешь.

Свены отшатнулись и попытались убежать.

– Меня ловят, как и вас! Я местная! Чего смотрите! Или уходите или садитесь и сидите тихо!

Я хотела еще что-то резкое добавить, но умолкла. По мосту вновь понеслись вооруженные люди. Я так перепугалась, что меня услышали, что обхватив голову руками, вжала ее в колени. Рядом присели свены.

Так бегали туда и обратно весь день. Слышались крики и ругань. Раздавались одиночные выстрелы из арбалетов. Кто стрелял, и по кому, ясно не было. Мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, мальчишка в середине. Места было мало, если чуть пересесть ближе к краю моста, то нас можно увидеть с набережной ручья или же с соседнего каменного моста в 50 метрах правее. Я видела, и по тому мосту, и по набережным сейчас двигались вооруженные воины.

Наступила ночь, и я вспомнила, что давно не ела. Помог мне в этом дым пожара. Ветер донес до меня запах сгоревшего хлеба и меня затошнило.

– У тебя есть что-то поесть? – обратилась я к женщине. – Я два дня не ела.

– Нет, – прошептала она, зажав рот мальчишке. Он все порывался что-то ей сказать.

– Почему вы не ушли? За стену…

– Я мужа ждала. Дом боялась оставить пустым!

– Я чуть не умерла в таком пустом доме! – Сразу заломило шею, и я осторожно ощупала голову. Волос явно поубавилось. А те, что остались, чесались.

– Мам! Я тоже есть хочу!

Свенка на секунду ослабила натиск на рот парня, и он высказался. Больше ничего не смог сказать, мать зажала ему рот снова.

Наступил вечер, заметно похолодало. Я боялась, что нас увидят, и почти не двигалась. Общались шепотом. Свенка и я.

Когда стемнело, я решила выйти из укрытия.

Женщина наотрез отказалась уходить. Я не настаивала. Встала на затекшие ноги и поняла, что продрогла до костей. Кое-как, все время съезжая обратно на русло ручья, я вскарабкалась на набережную. Тишина. Во всяком случае, в этой части города. Оглянулась. Где-то рядом что-то горит, похоже, склады у пристани? Не видно. Только зарево.

В кромешной темноте прошла вдоль набережной, стараясь держаться стен домов. Толкнула встретившуюся дверь. Странно – заперто. Я так удивилась, что не нашла ничего умнее, как постучать в дверь прикрепленным к ней молотком. Раздавшийся стук меня чуть не убил. Так сердце зашлось!

Я присела на корточки и вся сжалась. За дверью раздался собачий лай и звук шагов. Дверь открылась, и прямо мне в лицо уставился заряженный арбалет.

Увидев, кто сидит на пороге, огромный свен втащил меня за шиворот в дом. Тут же собака меня всю облизала своим мокрым языком.

– Одна? Я спрашиваю, одна тут обретаешься?

– Нет. Там. Под мостом еще сидят.

Меня начало так колотить в теплом помещении дома, что я больше ничего не смогла сказать. Свен меня толкнул ближе к потухшему камину и, взяв пса за ошейник, ушел с ним на улицу.

Через 10 минут он привел женщину и мальчика.

Я так проголодалась, что предложенный мне кусок хлеба смолотила, чуть не удавившись. Начала кашлять и задыхаться. Свен сунул мне кружку воды.

Свенка и ее сын тоже ели с большим энтузиазмом. А мужчина, опустив голову, сидел напротив нас на стуле и молчал. Ничего не спрашивал. Собака улеглась у его ног и только чуть виляла хвостом, как бы извиняясь перед всеми нами за свое присутствие в комнате.

Я доела хлеб и, вздохнув, тихо прошептала:

– Можно я пойду? – Зубы опять начали стучать, очень слышно. Я открыла рот в надежде, что так они не смогут сомкнуться. Бесполезно. Стук только усилился.