Ленни Лоренц - Раннвейг Ингольд. Северная Сага Страница 14

– Стой! Куда идешь и откуда? – закричал один из них, наступая на меня. Я чуть пятилась назад, но все равно была готова напасть, при малейшем его неверном движении. В темноте его глаза светились белым. Они были одеты в простые рубахи и штаны, без доспехов и шлемов, однако мощные очертания их рук выдавали в них отнюдь не рыбаков.

– Меня зовут Раннвейг. Я внебрачная дочь принца Агвареса Айдарского. По его приказу держу путь на север. Где-то здесь должен быть Стылый приют. Я хотела бы переночевать там, – я обвела их суровым взглядом, на который только была способна, хотя не думаю, что в таком мраке, они это заметили. – Только двинетесь в мою сторону – я раню вас своей саблей, отравленной смертельным ядом. Малейший порез, и вы уже мертвецы! – я быстро и ловко сделала выпад в их сторону, и они чуть отошли назад, убирая клинки. Переглянувшись, они кивнули, и один выступил с улыбкой, еле различимой во тьме.

– Принцесса Раннвейг, – оба почтительно склонили свои сальные головы. – Приносим свои извинения за ошибку, но, поймите и вы нас: мы должны знать, кто проезжает в наш Стылый приют. Особенно, если это чистокровная айдар. Стылый приют ближе, чем вы думаете, – они разомкнулись, и за их спинами я увидела нечто вроде двухэтажного трактира-гостиницы, с постоялым двором и конюшней. На отсыревшем сене возле поилки для лошадей лежал пьяница с опухшим лицом и кричал что-то в небо, грозя кулаком…

«Как, как я не заметила? А если бы у меня под носом своровали коня? Глупая ты женщина, как же стыдно»!

– Добро пожаловать в Стылый приют, принцесса Раннвейг!

– Стойте, – меня вдруг осенило. – Могу я попросить вас, чтобы никто не узнал, что я дочь Агвареса? Прошу вас… Это очень важно…

**************************************************************

Пухлая хозяйка трактира стояла за деревянной стойкой и скучающе глядела на малочисленных едоков за столиками. Подле нее с кружкой эля заседал пожилой межевой рыцарь в потрепанных доспехах и сальными седыми волосами, вьющимися до плеч. Вперившись в золотисто-медную жидкость, он обратился к хозяйке:

– Как думаешь, дорогуша, чем все это закончится?

Женщина положила свои обвисшие, но еще надутые груди на стойку и с поддельным интересом уставилась на старика. Старик отметил про себя, что она похожа на помесь жирной курицы и свирепой гарпии. Но все, же больше на курицу…

– Мне-то почем знать? Я трактирщица и забочусь только о достатке и комфорте прихожан. Ты вон, рыцарь вроде, сам должен ответить мне. Старый хрыч.…Нацепил железки, думает, что он воин. Лучше за эль заплати. Уж слишком долго сидишь.

– Я не обижаюсь на тебя, добрая дородная женщина, – рыцарь улыбнулся и выпрямил все еще мускулистую, широкую спину. – Мужа небось нет, вот и пускаешь слюни на того малолетнего слюнтяя с лютней. Он-то не заплатил за свиную ножку, да?

Трактирщица дернулась, и на ее рыхлом лице проступил румянец. Она поджала губы и принялась протирать пыльную поверхность стойки, да так рьяно, что старик чуть было не рассмеялся. Достав трубку, он набил ее свежим табаком и затянулся.

Женщина налила ему еще эля и ее суровое гарпической лицо смягчилось.

– За счет заведения, рыцарь. Мужчины слабы. Напялят доспехи и кичатся своей напускной силой. А как проявить себя в словесном поединке с женщиной – так все, сдуваетесь. Нету настоящих мужчин, бабы куда выносливее пошли…

– А ты не пробовала бороться с ними не словами, а… – он кивнул на ее бесконечное декольте. Трактирщица заулыбалась.

– Поздно мне уже этим завоевывать мужчин. Женщина хочет быть слабой и зависимой. Но хрен ты найди такого храбреца, с которым можно расслабиться и не бояться за свое… эмм… достоинство и гордость. Мои дочки ушли в армию принца айдарского, так как не могли найти защиту у мужей, что посягались на их руку. Они боятся… просто боятся, дурак ты старый! А айдар заботятся о своих воинах, как о диких цветах. – …И отпускают их воевать наравне с мужчинами… – закончил за нее рыцарь и прищелкнул языком. – Хороший принц, ничего не скажешь. – пухлогрудая женщина усмехнулась.

– А что вы можете нам предложить? Любовь? Не смеши меня, старик. Каждый брак – это расчет. Женщины несчастны в нем. Родители выдают нас за нелюбимых, нелюбимые нам изменяют, обижают, не ценят. Мы рожаем детей и пытаемся найти утешение в них, и жизнь становится легче.…Но холодными вечерами ты садишься за пряжу или вышивание, смотришь на играющих малышей и видишь в их лицах насмешки, черты его.… Того, кто сделал твою жизнь адом. И выхода нет…

– Подожди, подожди, вот понеслась ныть, курица ты окаянная! Слышал бы тебя тот парнишка с лютней! – старый рыцарь охмелел и засмеялся, но реплика его затронула. Трактирщица горько улыбнулась и налила себе воды из кувшина. – А вы не пробовали полюбить этого человека? Быть может он и вас полюбил бы тогда.

– Слишком поздно, старый ты дурак, – спокойно отозвалась женщина, глядя, как открылась дверь «Стылого приюта». Моего мужа давно забрал Бог Соленого моря Сирион. А лучше бы забрали демоны! И я счастлива, что так рано. Хочешь слышать о любви? Поинтересуйся лучше у той прихожанки с луком, что она думает о пресловутой любви. Она куда моложе меня.

Обои, они повернули шеи на Раннвейг, уверенно направлявшуюся к ним. «Не местная», – понял рыцарь по снаряжению, предназначенному для охотников и лесных воинов. «Не замужем» – мелькнула догадка у толстой женщины. «Или северянка с мужем-тираном. Иначе, зачем ей доспехи…»

Девушка несмело окинула взглядом трактир из-под опущенных ресниц, утерла пот со лба, подошла к стойке и устало опустилась, внезапно потеряв интерес к этому месту.

– Я могу поесть у вас? Так хочу есть, наверное, съела бы волка. Даже двух. И еще воды, или чай, что вы тут подаете?

Женщина нахмуренно оглядела весь ее поникший облик, заметила пыльную обувь, мешки под глазами и вроде немного оттаяла. Все бабы завидуют друг другу, и нет сильнее зависти женщины старшей красоте и молодости младшей.

Но потухшие глаза пухлогрудой трактирщицы мягко заблестели. Быть может, она увидела в ней свою дочь или себя в молодости, сам черт не разобрал бы, но она, молча, скрылась на кухне и в ту же секунду принесла ей горшочек густой дымящейся картофельной похлебки, баранину с фасолью и большой кувшин компота. Усталая девушка заметно повеселела и, поблагодарив хозяйку, принялась живо уминать еду, будто не ела неделю. Старик-рыцарь усмехнулся, не скрывая любопытных глаз. Он переглянулся с хозяйкой и губы его растянулись в полуулыбке.

– Что за обед, милочка, без бокала вина или эля? Или ты все еще малый ребенок? Нацепила доспехи и вступила в ряды трезвенников? Женщины любят вино, ибо оно вызывает за собой чудные события, коими многие дамы похвастать на трезвую голову не могут. Ты кушай, я не обижу тебя. Уж слишком я стар, – старик приложился к стакану и, крякнув, вытер губы рукой. Девушка скорчила недовольную гримасу и снова накинулась на похлебку. Лицо ее добрело с каждой минутой и, выпив темно вишневый компот, она откинулась на спинку стула, тяжело дыша и поглядывая на толстую хозяйку.

– И что же за чудные события грядут после вина? – чуть хриплым голосом спросила она.

– Ты точно как малое дитя. Сколько тебе? И как тебя звать? Это точно стальной кинжал? Или ты везешь его в подарок племяннику. Вино пробуждает чувства, мысли, очищает разум. Ты сразу расставляешь приоритеты по тем местам, которые требует твоя душа, а не правила. Вино – это душа, это звук, идущий из самого сердца. Поэтому не стоит разделять принятие вина с теми, с кем ты не готов делиться звуками сердца.

«Пей вино, не думай о завтрашнем дне…»

Раннвейг ничего не ответила – ее рот был занят бараниной. Тут вмешалась хозяйка:

– Не пей, деточка, ты молода, а вино вызывает привыкание. Ты уйдешь в мир грез и фантазий, как только пристрастишься к красному… Оттуда не возвращаются… Многие мои знакомые и подруги сгинули во тьме, забываясь в этом напитке. Все хорошо в меру.

Стойка чуть пошатнулась. Дева вздрогнула и украдкой покосилась на своих собеседников.

– Боюсь, мне придется, – вздохнула она. – Иногда стоит выпить, чтобы не обидеть человека или выразить ему свое почтение.

Старик радостно подхватил эту мысль.

– Правильно говоришь, чужестранка! Обрадуй же старого рыцаря, выпей с ним за павших товарищей и за нового короля! – он взмахнул столовым ножом, напугав пухлогрудую. «Старый черт», – пробормотала она, вытирая стойку. Но девушка как-то отрешенно посмотрела на пожилого воина своими льдистыми глазами и произнесла:

– Вы хороший человек… Наверное… От вас мне ничего не нужно. Но знаете… Мне придется пить с врагами, сохраняя при этом ясность ума. Это нелегкое дело, ведь тогда, как вы говорите, я разболтаю все свои фантазии и сокровенные тайны. —Дева со звоном опустила пустой кувшин. – А их у меня немало.