Андрей Смирнов - Берега Белокамня. Пираты Южных морей Страница 15

– Мистика! – хмыкнул стоявший у фальшборта незнакомый пират, сплёвывая табачную слюну в воду. – Да бля буду, если не совру – Красавчик специально подставляет своих товарищей, чтобы прикарманить их сбережения. Я видел, как он что-то давал Элвину перед абордажем на понюшку, отчего тот и чихал во время боя.

– Может, это был простой табак, – пожал плечами плотник.

– Сомневаюсь.

– Вообще-то, голову свою нужно на плечах иметь, – вздохнул ремесленник, собираясь уходить. – А не принимать всякие подозрительные вещи перед боем. А если ты так сильно подозреваешь Красавчика в подставах, тогда и сходи к нему в напарники, а там и посмотрим.

– Ага, сейчас! – хмыкнул пират, отворачиваясь от собеседников, чтобы посмотреть на берег. – У меня уже есть напарник, и весьма неплохой.

Поскольку делать больше на Пеликане было нечего, пираты стали потихоньку обучать новичка премудростям морского дела. Они стали показывать юнге устройство корабля, а также заставляли его учить названия всех его частей. К ужасу Виктора оказалось, что не только каждая мачта, коих на судне оставалась пока одна штука, но и каждая рея, каждый парус и едва ли не каждый канат и верёвка имели собственное имя на морском языке. К концу обучения голова его распухла от множества новых познаний и обилия тяжёлых терминов, коими можно было не только вызывать мигрень, но и пугать врагов. Когда пираты начинали смеяться и травили свои множественные байки, то зачастую использовали такие слова, значения которых Виктору были непонятны, а останавливать ход повествования для надлежащих разъяснений ему было боязно. Естественно, как можно не бояться этих людей, которые себе спину чешут кинжалом, ковыряют им же в зубах, а потом ещё и чистят свои ногти? Однако под маской злобных и жестоких людей прятались совсем иные личности. Так, в ходе множества бесед, ему удалось узнать, что Тодеус жертвует значительную часть собственных средств на благотворительные нужды, помогая сиротам в Белокамне или выкупая рабов из неволи, чтобы потом сделать из них матросов на Пеликане. Из рабов, естественно, а не из беспризорников. Красавчик не только копил средства на услуги магов по волшебному исцелению своего лица, но также и помогал оставшемуся на земле напарнику, который был уже не в силах продолжать морские разбои, и работать на суше. Практически у каждого из членов экипажа обнаружились вполне человеческие слабости и положительные качества. Так, например, Винс коллекционировал у себя в лазарете различных насекомых, устроив там самый настоящий террариум. Те экземпляры, которые не могли существовать в неволе, обитали там в виде мумий или иных экспонатов под стеклом. Для чего вся эта огромная коллекция нужна лекарю, он распространяться не спешил. Однако объяснялось это всё очень просто – из ядовитых тварей Винс извлекал отраву, которой потом смазывал свой клинок, а из прочих насекомых он делал лекарства. Так, вместо шовного материала он зачастую использовал чёрных муравьёв, которые славились своим дурным нравом. Насыпав подобной мерзости на рану, он дожидался, пока насекомые уничтожат омертвевшие ткани, а потом использовал их в качестве скрепок, поскольку челюсти муравьёв сжимались намертво. Дав им покусать таким образом раненого, доктор потом отрывал муравьям тела, оставляя на месте их головы с челюстями. Через неделю-другую, когда головы иссыхали до состояния праха, они сами отваливались от тела и раны, которая успевала к этому времени зажить.

Услышав про подобную методику лечения, Виктор сначала содрогнулся, а потом всё же вспомнил о своих мыслях, которые он посвятил лекарю.

– Не такой уж он и коновал! – удивился парень находчивости доктора, который, оказывается, не только отрезал поражённые конечности, но и вполне мог вылечить их, полностью вернув раненого в строй.

Однако самым главным и приятным стало, конечно же, не это. Через день стали возвращаться первые гуляки, опухший и помятый вид которых говорил сам за себя. Кто-то из них успевал меньше, чем за двое суток нагуляться так, что теперь забирался на палубу с пустыми карманами и тяжёлой головой. Перегаром Бороды так вообще можно было успешно убивать всех, кто не страдал особо сильным насморком. А тех же, у кого нос был заложен, пират вмиг бы избавил от этого недуга, да вот только порадоваться исцелённый попросту не успеет – помрёт от вони.

– Ну ты и скунс! – скривился Оло, зажимая рукой нос, поскольку умирать сейчас в планы квартирмейстера не входило. – Тебя бы на абордаж с такими ароматами бросить – весь экипаж бы сразу сдался или попрыгал в воду!

– Или Бороду бы пристрелили и сбросили в море! – хмыкнул Красавчик, который не испытывал подобного дискомфорта, как все остальные.

Сказывалось то, что носа у пострадавшего пирата не было как такового, поскольку та злосчастная кислота попросту смыла его с лица бедолаги. Именно поэтому на все «ароматные» авантюры отправляли всегда Красавчика, за что доплачивали ему сверх его доли, против чего тот никогда не возражал.

– Быстро к Винсу, он придумает, как тебя обезвредить!

– Так точно! – глумливо улыбнулся шатавшийся пират, после чего пополз в нужном направлении, стараясь не грохнуться в обморок.

Прилетела также и довольная отдохнувшая Марьяна, которая первым делом осведомилась о своём временном жилище.

– Мачту будем ставить только сегодня, – пояснил ей Оло. – Твоё временное гнездо пока перетащили на корму, потому как оно нам мешало работать с такелажем и парусами.

Естественно, что шкодливые пираты поспешили напакостить бестии, едва им подвернулась такая возможность. Поэтому вскоре все слушали яростные вопли гарпии, которая обнаружила, что её логово увито разнообразными колючками, а также пропахло тухлятиной. Естественно, что спать в таком было невозможно, поэтому теперь Марьяна была в гневе. Стараясь не попадаться ей на глаза, Виктор пробрался к Оло, дёрнув его за рукав.

– Чего тебе? – повернулся квартирмейстер к юнге. – А-а-а, это ты! Пришёл за своими деньгами, да? Пошли к каюте, там я тебе верну твою долю.

Проследовав за офицером к корме, юнга старался не попадаться на глаза своим товарищам, хотя сделать это было сложно, поскольку пираты были повсюду.

– Смотри, не пропей все деньги разом! – ухмыльнулся Виктору Оло, скрываясь за дверью своей каюты. – Подожди меня тут.

Ждать пришлось недолго, но юнге было неуютно под завистливыми взорами экипажа, которые правильно поняли, что означает этот вояж бывшего вахтенного к казначею. Те, кто вернулся с берега, промотав своё состояние, теперь лишь горестно вздыхали, жалея об утраченном времени и деньгах. Получив небольшой кошель у квартирмейстера, юнга расписался в его журнале, накарябав свою фамилию напротив указанной суммы, после чего поспешил сойти на берег, оставив за своей спиной Пеликан и его команду как страшный сон, который, наконец-то, подошёл к концу.

Однако рано было радоваться новообретённой свободе, поскольку на пирсе Виктор столкнулся прямиком нос к носу с Кучерявым, который болтал вместе с Щепкой, проговаривая вопросы погрузки тех бочек с провиантом на палубу Пеликана, которые сейчас покоились на берегу.

– А-а, юнга! – усмехнулся полурослик, заметив Виктора. – Заставить бы тебя перетаскать все эти бочки к нам в трюм, да вот я погляжу, ты уже в отгуле. Повезло тебе, Салага! Мачту будем ставить уже сегодня, поэтому в твоём распоряжении есть всего два дня. Потом сразу отплываем. Не забудь про доспех, юнга – он может спасти тебе жизнь в дальнейшем. Только не бери слишком тяжёлые – они утащат тебя на дно быстрее, чем ты успеешь пикнуть. Советую заглянуть в кожевенные мастерские и дубильни в Ремесленном квартале, чтобы взять себе доспех по вкусу за небольшую цену, поскольку на Рынке всё будет ощутимо дороже. Если что, мастерская папы Джо работает с Топорами и Тенями, поэтому там тебе могут сделать скидку. Сошлёшься на Тодеуса и на меня – тебе должны помочь.

– Спасибо, – кивнул Виктор. – Приму к сведению.

– Тебя ждать к нам обратно или как? – спросил у него Кучерявый. – А то видок у тебя немного ошалелый, словно ты до сих пор с кракеном милуешься. Ну так что, ты с нами?

– Конечно с вами! – кивнул Виктор, в чьём горле застрял самый настоящий ком.

– Неужели меня раскусили? – испугался юнга возможных последствий. – У меня что – на лице всё написано?

– Рад за тебя! – протянул для пожатия свою ладошку боцман.

Несмотря на её крошечный размер, пожатие вышло таким сильным, что из глаз Виктора едва не брызнули слёзы, а сам он скривился так, словно закусил острый перец кислым лимоном.

– Ждём тебя обратно! – кивнул напоследок Кучерявый, после чего погладил свою лысину. – Только не трепись там сильно про наше дело. Помни, никаких деталей, если будешь травить байки в тавернах. Никто не должен знать о том, что именно мы захватили тот корабль и пленницу. Нам не нужны неприятности за разграбление посольской посудины. Понял меня?!