Юлия Дэйкина - Сновидица и тень. Хроники смотрителей Страница 2

Тени продолжали сгущаться, пока неясная темная фигура в капюшоне не шагнула из угла, удерживая в полупрозрачной руке большую черную косу. Мягко скользя над полом, Хозяин резко приблизился. Так, что черный провал капюшона оказался прямо напротив его глаз.

– Как ты посмел, слуга, спасти ее снова, не выплатив долга? – проскрежетала тень металлическим, лишенным эмоций голосом.

Миртан опешил, не зная, что сказать. «Спасти ее снова»?! То есть, Сайена (а речь уж точно шла о ней!) в который раз чудом избежала смерти? Значит, она была в опасности?! Внутри все похолодело. Но лицо его осталось неподвижно.

– Я не спасал ее, Хозяин! Я даже не знаю где ее искать! – наконец твердо возразил он, скрестив на груди руки.

– Значит, спас кто-то по твоей указке! – последовало новое, не менее абсурдное обвинение.

– Откуда мне было знать, что ей угрожает?! Я не пророк! И уж тем более в мире больше нет никого, кто мог бы уговорить смерть отступить! – возмутился он.

– Не пророк, да! – прошипел его гость, – Но ты видел, как сильна печать смерти на ее челе! Ты знал, что я не прекращу попыток добыть ее!

Миртан кивнул.

– Знал! Но не спасал ее! Она меня совершенно не интересует! – отрезал он, холодно уставившись прямо под темный провал капюшона.

Тень издала странный то ли вздох, то ли стон и вдруг зашлась противным лающим смехом. Скрежещущие металлические нотки ее голоса звучали довольно противно. Он мог бы испугаться, будь он моложе. Но после сотен лет служения, от чувства страха не осталось и следа.

Наконец, отсмеявшись, Хозяин приблизился еще немного. Так, что Миртан смог почувствовать отвратительный могильный запах, саваном окружавший размытую темную фигуру. Непроизвольно, он поморщился.

– Ты врешь мне, слуга! – едва слышно прошелестел его гость, – Твое сердце полно этой девчонкой! И в качестве лекарства от этого, ты сделаешь следующее: сегодня до полуночи ты рассчитаешься с долгом, а если нет, то найдешь и убьешь ее для меня. Я ждал расплаты, с тех пор как она избежала встречи в первый раз! И за все это время ты не удосужился проявить ни капли уважения! Больше торговаться за ее жизнь я не намерен…

Последние слова долетели до него неясным шепотом, когда тень уже почти растаяла в воздухе. В шатре сразу посветлело, с улицы вместе с ветром ворвался теплый осенний ветер, унося прочь темное наваждение. Только вот Миртана все еще била мелкая дрожь, не позволяя думать трезво.

Он покачнулся, ухватившись за толстую столешницу. Перед глазами стояло лицо Сайены. Мертвое лицо!

Он не мог этого допустить! Она должна была жить, даже если ему самому придется умереть ради этого! Он выплатит долг до конца суток, и она будет жить! И он еще увидит ее улыбку, и снова будет огрызаться на ее въедливые комментарии.

– Ты будешь жить, Йена! Ты будешь жить! – пробормотал он и, прихватив со стола черный серп, растворился в тенях.

***

Озеро Эльванара встретило его премерзкой погодой. С неба накрапывал холодный дождь. Ветер забивал ледяные капли за воротник и слепил глаза. Серая гладь воды была покрыта какими-то странными черными пятнами, а обгоревший лес вокруг озера навевал тоску. Выругавшись шепотом, чтобы не привлекать внимания, Миртан поглубже натянул капюшон, закрываясь от непогоды и осторожно двинулся к догорающему дворцу, который заприметил сразу же после появления.

Он хорошо помнил эти места еще до того, как люди перестроили старинную эльфскую виллу в роскошную летнюю резиденцию для княжеской семьи. Озеро Эльванара всегда славилось чистейшей целебной водой и прекрасными видами. За счет насыщенности минералами, его поверхность всегда казалась синей, даже в самую ненастную погоду. А окрестные леса кишели дичью и оставались зелеными до глубокой осени.

Но сейчас все изменилось. От леса остались черные обугленные стволы с ветками и кое-где сохранившимися листьями. Подлесок был покрыт пеплом и копотью. Когда-то синяя озерная вода сделалась угольно-черной и какой-то маслянистой. Да и вообще, весь пейзаж казался выполненным в черно-серых тонах, словно нарисованный углем эскиз.

Он наклонился, снял перчатку и приложил ладонь к ближайшему обгоревшему стволу. Дерево было мокрым и горячим, а значит, что бы ни случилось с лесом и озером – произошло это не более часа назад. И он бы совершенно не удивился, узнав, что в этом замешаны его будущие жертвы.

Ведь явился он сюда не случайно. Долг за спасение Йены включал в себя убийство шестидесяти человек. А точнее – сорока человек и двадцати эльфов, которые, по удивительному совпадению, состояли в одном отряде fierre. Их-то он и оставил напоследок! И выбор этот стал судьбоносным. Требуя срочной выплаты долга, Хозяин понятия не имел, что все оставшиеся жертвы будут собраны в одном месте. Если бы ему пришлось мотаться в поисках людей, он ни за что не успел бы к полуночи. И Йена бы умерла. Или возможно, умер бы он сам, отказавшись исполнять повеление хозяина смерти. В любом случае, смерть осталась бы в выигрыше.

Но! К счастью, эльфов он оставил на закуску, и задание оказалось простым.

Осторожно, стараясь не шуметь, он крался по лесу туда, откуда доносились звонкие эльфские голоса. Подобравшись поближе, он понял, почему они шумели без опаски.

На внутреннем дворе обгоревшей резиденции творилось что-то невообразимое. В фонтане стояло несколько винных бочек, скорее всего найденных эльфами в дворцовых подвалах. Разгоряченные лисы в большинстве своем уже прилично набравшиеся, растаскивали кто-куда рыдающих женщин в разорванных шелковых платьях всех оттенков. Еще двое сваливали в кучу тела стражников, в избытке валявшихся на подступах ко дворцу. Куча была уже довольно внушительной. Он насчитал без малого тридцать тел. Еще с десяток мужчин, судя по их виду, из дворцовой прислуги, были распяты на металлических прутьях ажурной ограды. Они были сильно избиты и изрезаны, у одного с лица была содрана кожа, а у некоторых вспороты животы. Двое других – мужчина и женщина, были привязаны отдельно. У обоих были отрезаны уши. Скорее всего, то были эльфы из домашней прислуги.

Миртан брезгливо поморщился. Ему хорошо были известны повадки лис, так что жестокость расправы его ничуть не удивила. Их ненависть к людям и презрение к сородичам-рабам была широко известна. Невдомек ему было то, как Сайена со своим обостренным чувством справедливости, могла уйти с мужчиной, которого даже эти мясники прозвали «кровавым»?!

Тем временем, те эльфы, которым хватило женщин, принялись за дело, а остальные вернулись к дегустации княжеского вина. А значит, можно было начинать действовать! Но не успел Миртан подобраться поближе, как из дверей чудом уцелевшей конюшни вышли еще трое. Двое тащили на веревке связанного человека в дорогой одежде. Один из остроухих – высокий, зеленоглазый, был ему не знаком и не входил в число его жертв. И, что немаловажно, был трезв как стекло! Судя по всему, то был командир. За собой он вел оседланную лошадь, а значит, вскоре собирался уезжать.

Миртан вздохнул и поудобнее устроился в закопченных кустах, прислушиваясь к разговору.

– Когда закончите здесь, трупы сжечь! – прохрипел зеленоглазый и сплюнул кровью, хмуро пощупав забинтованное горло. – Я отправляюсь в Галадоин, нужно успеть эвакуировать всех до наступления армии. Жду вас там, самое позднее через три дня. Поможете с отходом.

С этими словами эльф вскочил в седло. Красивая серая кобыла заплясала под ним и недовольно всхрапнула.

– Элтас, а что с этим? – спросил один из его подчиненных, дернув за веревку.

– А этого привяжите к фонтану у главного входа! – кровожадно усмехнулся зеленоглазый, сверкнув клыками, – Будет шикарный презент ко дню рождения Его Великокняжеской светлости! Он как раз успеет хорошенько протухнуть к тому времени.

Оба эльфа злорадно усмехнулись, махнули на прощание командиру и потащили связанного дворянина куда-то за догоравшее здание. Зеленоглазый проводил их взглядом, махнул на прощание остальным, подстегнул лошадь и крупной рысью скрылся за воротами.

Миртан осторожно встал, потянулся, вынул из теней черный серп и неспешно направился к ближайшей парочке остроухих, как раз поменявшихся изнасилованными женщинами. Всхлипы и стоны жертв заглушали его шаги, так что подойти к ним незаметно не составило труда.

Черное лезвие вспороло нежную кожу на шеях эльфов, словно масло. На полуобморочных женщин ручьем хлынула кровь и обе тут же закатили глаза и отключились. Стаскивать с несчастных дам трупы насильников он не стал. Придут в себя – освободятся сами. В конце концов, пострадала только их честь и душевная организация. А это не так страшно, как висеть на заборе с распоротым животом.

Следующие пять эльфов умерли, даже не заметив этого. Один спал в сене рядом со стреноженными лошадьми. Правда, пришлось оттащить трупы за ограду, чтобы не тревожить животных запахом крови. С остальными он расправлялся поодиночке, тенью скользя позади раскиданных по двору бочек, перевернутых телег и остатков хозяйственных построек.