Роман Казимирский - Велий ветер. Книга 1 Страница 2

Старик заморгал глазами, виновато крякнул и отложил в сторону так и не поддавшийся ему свиток:

– Ну, рассказывай, раз так. О чем ты хочешь поведать нам? Неужели и вправду все так плохо, как говорят?

Прежде, чем приступить к рассказу, Стрига обвел взглядом собравшихся и вздохнул: где те воители, которых он знал когда-то? Сегодняшний пантеон представлял собой удручающее зрелище, особенно учитывая тот факт, что здесь собрались лучшие из лучших. Да, конечно, не все поддались тлетворному влиянию безвременья, но таких были единицы.

– Все гораздо хуже, чем говорят. То, что мы собирали по крупицам столько веков, может рухнуть в любой момент. Если и дальше будем сидеть сложа руки, то мир, который мы знаем, исчезнет, и вместо него появится нечто темное и страшное.

По зале прокатился гул голосов – в них звучали одновременно удивление, недоверие, страх и горечь. Стрига надеялся услышать голос, выражающий готовность действовать, но напрасно.

– Что конкретно может случиться? – зевая, проговорил коренастый мужчина, развалившийся в кресле и всем своим видом демонстрировавший индифферентность. – Ну, захромала черепаха одна. Подлечим – все нормализуется. К чему столько эмоций?

– А на самом деле, что все переполошились? Срочность какую-то выдумали, – согласился с ним белокурый молодой человек со скучающим лицом, неторопливо поднимаясь из-за стола. – Идите домой, друзья – слава Сварогу, до сегодняшнего дня ничего не произошло, значит, все само наладится.

– Яр, как это я умудрился пропустить момент, когда тебя выбрали главным? Или это ты сам себя выбрал? У тебя есть своя работа – вот ей и занимайся, – раздраженно одернул парня Стрига. – А тебе, Чур, не стыдно так себя вести? Я всегда знал, что ты сначала говоришь, а потом думаешь, но ведь и меру нужно знать! Тебе лучше многих из нас известно, чем грозит нынешнее положение.

Мужчина что-то пробормотал себе под нос и сделал вид, что обнаружил нечто ужасно интересное у себя под ногами, но Яр в силу своей молодости не терпел, когда с ним не считались, и речь Стриги его задела за живое.

– А ты кто такой? – закричал он, наступая на своего обидчика. – Тебя здесь вообще быть не должно! Выскочка! Мы тебя, можно сказать, приютили, а ты…

– Хватит! – в зале будто грянул гром – не только стены, но и сам воздух задрожал. Это Белун, поднявшись, с силой опустил посох на каменный пол. Все с ужасом ждали бури, но ярость старца быстро иссякла, растаяла, будто ее и не было, и он продолжил спокойно, поглаживая бороду. – Если у треножника сломать одну ногу, оно упадет – и не важно, что остальные две его ноги здоровые и мощные. Это законы вселенной, над которыми даже мы не властны. Поэтому сейчас мы все успокоимся и подумаем над тем, кто нам сможет помочь. Есть ли у кого-нибудь мысли по этому поводу?

Над залой повисла тишина. Даже если кто-то и не был согласен с таким безапелляционным заявлением старика, они помалкивали, не решаясь вступать с ним в открытое противостояние – каждому была известна его сила.

– Слово мне дайте. Могу ли я сказать? – неожиданно из-за стола поднялась тонкая женская фигура, с головы до ног закутанная в черную ткань так, что лица ее не было видно – и только горящие глаза сверкали из-под складок капюшона.

– А, Марана, – Белун улыбнулся ей, как старой доброй знакомой. – Конечно, говори.

– Одна только сила преград не знает. Во все проникнет лазейки, любую гору обогнет. Где нужно – лаской возьмет, а если потребуется – и с пути сметет.

– Марана, ты, пожалуйста, перестань загадками с нами разговаривать. У нас сейчас на это времени нет, – Белун нетерпеливо откашлялся и вопросительно взглянул на говорящую.

– Ветер, – просто уточнила та.

– Вот именно! Как я сам не догадался, – хлопнул себя по лбу Белун, но немного перестарался – и зала опять задрожала от раскатов грома. Старик торопливо спрятал руку за спину и смущенно улыбнулся. – Извините, никак не могу от дурной привычки избавиться. Так что ты говорила, Маранушка? Ветер – это прекрасно. Но мы с хранителями стихий в не самых близких отношениях, сама знаешь. Да и остались ли они?

– Ты, Белун, странные вещи говоришь, – ровным голосом отвечала ему женская фигура, в которой, казалось, живым был только голос. – Солнце светит, вода течет. Значит, хранители на месте. Исчезни они, мы бы сразу узнали об этом, уж ты мне поверь.

– Это верно, – подтвердил Стрига. – Я во время своих странствий никаких изменений не заметил. Выходит, нам нужно найти ветрогона?

– Вот именно. Но не простого ветрогона, типа Посвиста, а повелителя ветров. Тебе нужен Стрибог.

– Так где я могу найти Стрибога?

Обычный такой голос, даже приятный. Это хорошо. Хуже было бы, если бы над ухом прокаркал кто-нибудь типа Сиверко – ух, и страшный у него голосище. Лира ненадолго закрыла глаза, сделала глубокий вдох, как учил ее отец, и медленно обернулась. Перед ней стоял совсем молодой человек, почти мальчик. Откуда он здесь взялся? Наверное, нужно было что-то сказать, но Лира не могла подобрать слов. А что? Молчание – золото, верно? У нее всегда было много золота.

– Извините, я не хотел вас напугать. Но дело на самом деле срочное. Меня прислал Белун с очень важным поручением.

– Что же ты не отвечаешь ему, доченька? Видишь, человек ждет. Невежливо так себя вести.

– Так пусть подождет. Как он вообще сюда попал?

– Так и спроси его об этом.

– Вот возьму и спрошу.

– Ну-ну.

– Меня зовут Лира, а тебя? – девочка подумала, что собеседник едва ли намного старше нее, и решила обойтись без излишних церемоний, сразу перейдя на «ты». – Птица летела-летела, но не долетела. Каждый день пыталась. Большая и черная. Тропы сюда не ведут. Никого здесь не бывает никогда, да. И тебя быть не должно, правда?

– Меня можете звать Стригой. Ты хочешь знать, как я сюда попал? – молодой человек с готовностью принял неформальную манеру общения, немного удивившись тому, как Лира изъяснялась. – Я – вестник. Как Доброгост, но больше человек. Поэтому могу появляться там, где захочу.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Мама говорила, что чай помогает при головных болях. Хочешь чаю?

– Хм… С удовольствием, спасибо. Но у меня не болит голова.

– Тогда почему ты говоришь такие странные вещи?

– Например? – не понял Стрига.

– Быть больше человеком сложно. Меньше тоже, – рассуждала Лира, наливая себе и гостю какую-то мутную жидкость, скорее напоминающую воду из грязной лужи, чем чай. – Если уж ты родился не собакой, то будешь вынужден ждать, пока не найдешь свою дверь, в которую выйдешь. Так-то. И все-таки, как тебе удалось сюда забраться?

– Я же и говорю: я – вестник. Мне ничего не стоит оказаться там, куда меня послали. Ты что, не понимаешь? – Стрига был абсолютно сбит с толку. Когда он направлялся сюда, то и представить себе не мог, что ему придется объяснять, кто он такой. Но девочка, судя по всему, на самом деле не знала ничего. Как такое возможно?

– Так, начнем с самого начала. Ты знаешь, кто такой вестник? – решил проверить свою догадку молодой человек.

– Вестник – это тот, кто приносит вести, – просто ответила Лира.

– И все?

– И все. А разве должно быть что-то еще?

Стрига был настолько поражен, что автоматически отхлебнул «чай», который раньше не решался попробовать. И тем неожиданней оказался его вкус – насыщенный, яркий, отдающий чем-то знакомым, но забытым.

– Мм, вкусно, – похвалил Стрига. – Что это?

– Папа научил готовить этот напиток. В нем горсть стоячего воздуха и щепотка западного ветра.

Тут гость удивился еще больше: действительно, о каком магическом ветре может говорить эта девочка, если она не знает элементарных вещей? На всякий случай Стрига уточнил:

– Щепотка ветра – это как?

– Не просто ветра, а западного ветра. Южный, например, в щепотку не возьмешь – он сквозь пальцы убежит, – как ни в чем не бывало ответила Лира. – А восточный на вкус слишком приторный, мне не нравится. Да что я тебе рассказываю, ты и без меня, наверное, все знаешь.

– Нет, не знаю, – честно признался обескураженный Стрига. – Но я совсем забыл о цели своего визита. Мне бы очень хотелось видеть Стрибога. Он отлучился куда-то? Скоро вернется?

– Да, он отлучился, – ответила Лира, задумчиво глядя в окно. – И он не вернется. Он сказал, что ему нужно встретиться с Сиверко, и не вернулся. Сиверко – это мой дядя. Знаешь, я не люблю его, он злой. Потом мама ушла – и тоже не вернулась. Наверное, их унес ветер. И дядю я с тех пор не видела. Но это даже хорошо.

Это конец, подумал Стрига. Без Стрибога этот мир обречен. Пропади ты пропадом, Чернобог! Несчастная девочка. Несчастные все мы.

– Мне очень жаль, – тихо сказал он. – Как же ты тут одна?

– Одна, – просто ответила Лира. – Но однажды кто-то придет. Мне папа говорил. Обязательно придет.