Сергей Гусев - Спать как мертвый. Рассказы, ужасы, мрачные сказки Страница 2

Никогда прежде не бывал на кладбище ночью. Сразу же охватило неприятное чувство. Гнетущая атмосфера. Тишина. Бал крестов и надгробий, танцующих в лунном свете. Старые деревья медленно колыхались и хрустели как сломанные кости. Как тут уснешь? Столько неприятных ощущений. Да еще этот боров. Идет в своем кожаном пальто, словно чекист, ведущий на казнь. Источником света служил только фонарик, который по размерам для Бориса был как спичка. Он достал сотовый телефон и начал разговор с шефом. Делал это шепотом, чтобы я не слышал, от чего мне становилось беспокойно. Когда он вернул трубку в карман, я задал ему вопрос:

– Это был Альберт Алексеевич? Что он тебе сказал?

– Сказал идти в ритуальные услуги возле церкви. Это там! – указал жирный палец.

– Зачем туда?

– А гроб тебе подобрать? В чем ложиться будешь не подумал?

– Да, точно. Погоди, а как я дышать там буду?

– Тебе все расскажут!

Мы преодолели добрую часть погоста.

– Почему нельзя было подъехать с другой стороны, чтобы не шататься по этому ужасу? – вновь полюбопытствовал я.

– Во-первых другого подъезда нет. Во-вторых вечерняя прогулка и свежий воздух способствует сну.

– Кладбищенский свежий воздух, – уточнил я.

– Но ведь свежий! – прохрипел Борис.

Мы дошли до церкви. Она была старая, деревянная, гнилая. Видимо за ней никто не ухаживает, что не скажешь о здании ритуальных услуг, которое разве что неоновыми огнями не светилось. Внутри все цивильно отделано. Стены украшали ангелы, играющие на арфах. Я сделал вывод, что это намек на гарантию попадания клиента в рай, если он воспользуется услугами данного заведения. За столом сидела красивая девушка. Она нам мило улыбнулась. Борис пояснил ей цель нашего визита. «Добро пожаловать в агенство „Мертвый сон“!» – поприветствовала она меня и предложила заполнить анкету. Борис бубнил на ухо:

– Днем здесь простое похоронное агентство: местечко на кладбище организовать, гробик купить, все в этом роде. А ночью уже «Мертвый сон». Он куда прибыльней! – восторженно хрипел и хрюкал Борис.

– А в могиле, в которой я посплю, потом кого-нибудь похоронят завтра, послезавтра? – задал вопрос, на который знал ответ.

– В точку. Двух зайцев пив-пав. Шеф гений все продумал! – радовался Борис, как ребенок.

– Но видимо при первой вашей попытке все не так удачно вышло, раз вас бабки прогнали, – съязвил я.

– Во-первых, не прогнали, а мы сами ушли. Во-вторых, мы рекламу открытую сделали на том кладбище. Вот эти старые жопы и взбесились. Теперь хоть мы и в глуши, клиентов для этого дела подбираю я и привожу сюда без всяких громких агитаций. Вот кстати договор. Изучи. И смотри не пропусти пункт о неразглашении. Жене тоже не говори, где был.

– Хорошо. Скажу со шлюхами последние деньги прогулял! – пошутил я, Борис оценил и заржал.

С анкетой разобрался. Далее кабан повел меня к врачу. Тот спросил, есть ли у меня жалобы. Я ему все излил, причем в не самой добродушной форме. Он сделал выводы, что-то у себя записал, спросил, нет ли у меня клаустрофобии, на что я дал отрицательный ответ. Его заключение: «Вы определенно нуждаетесь в нашей процедуре».

Затем я пошел в примерочную. Там с меня сняли размеры и подобрали гроб. Как меня уже от всего этого тошнило. Когда я увидел эту загробную кровать, так вообще чуть все не загадил там. Сдержался.

В примерочную зашел высокий молодой человек в пиджаке. На груди красовался бейдж с его именем и должностью «инструктор». Он пояснил мне правила аттракциона: «Клиента кладут в гроб и заколачивают. Погружают в землю. Закапывают. Полное время процедуры 9 часов, после чего рабочие откапывают клиента. Связь с внешним миром одна – труба. Для нее есть отверстие в крышке гроба. Оттуда она берет свое начало, пронизывает землю и выходит широким концом (напоминала рупор граммофона) наружу. Если клиент хочет закончить процедуру раньше или возникнут иные причины или пожелания стоит только покричать. Наверху рабочие все услышат и сразу откопают. Труба устроена так, что звуки из могилы выводятся, но не могут проникнуть в нее с поверхности. Это сделано для того, чтобы посторонний шум не мешал клиенту спать. Перед погружением клиенту предлагают легко поужинать.»

После ужина меня повели на эту жуткую церемонию. Волнение и наплыв моих стандартных навязчивых мыслей просто устроили какой-то жуткий шторм. Я уже стал думать, что сон в гробу сделает мне только хуже и придется лечиться в сумасшедшем доме. Двое рабочих несли мое ложе, в котором мне предстоит провести следующие 9 часов. В голове я прогонял похоронный марш и невольно представлял, что это настоящие похороны. Вот члены моей семьи, они плачут, но не по мне. Они оплакивают источник денег, которые очень любят. Вот мои враги счастливые от того, что я отправился на небеса. Передаю им оттуда привет и град непристойных жестов. Вот мои друзья. Но не все. Стерва жена не сообщит многим о моей кончине, поэтому здесь только те, кто случайно узнает об этом от других людей. Вот меня принесли к раскопанной холодной земле. Каждый произносит прощальную речь… Внезапно из моих пессимистических фантазий меня вытащил шепчущий диалог рабочих:

– Его нужно предупредить! – шепнул седой рабочий.

– Степаныч, ты идиот? Работы лишиться хочешь? – шепнул рабочий в шапке.

– А ты совести лишился и облика человеческого.

– Заткнись. Он слушает!

– Вот и отлично. Молодой человек! – обратился ко мне седой Степаныч.

– Да. В чем дело? – спросил я, не удержав зевание.

Резко вперед вышел Борис и сурово посмотрел на Степаныча. Порыв того заметно убавился, глаза его забегали. Видно, что он искал слова, чтобы выкрутиться. Наконец он родил мысль:

– Не шумите там. Тихо спите. А то мертвых разбудите.

– Вот Степаныч! Ну, суеверный. Он всем так говорит! – засмеялся Борис.

Седой улыбнулся, но в глазах его было что-то другое. Не радость. Не искренность. Они говорили и кричали. А язык был связан. В тот момент я этого не понял – тормозил от изматывающей бессонницы.

Я лег в свое бирюзовое ложе. Удобно. Борис вручил мне фонарик со словами: «Вдруг темно будет бздеть!«И расхохотался. Степаныч и его напарник поднесли крышку. Перед тем как щель между ней и гробом исчезла, я услышал шепот Степаныча: «Не шуми, главное не шуми!»

Гвозди вбивали в дерево, а я думал, почему нельзя шуметь. Что разбужу мертвых это бредятина. Я не верю в мистику. Мертвец не оживет и не утащит меня из могилы. А какие есть опасности в гробу? Только что не откопают или задохнуться можно. Второе, правда исключено. В стенки гроба вмонтированы баллоны с воздухом, которого хватит, как меня уверили на 12 часов. И с шумом это никак не связано. Да и вообще я здесь не для того, чтобы петь, кричать или издавать другие громкие звуки. Я здесь чтобы поспать.

Пока я думал, был вколочен последний гвоздь и вставлена труба. Меня подняли и погрузили в могилу. Я не чувствовал ее, но понимал, что земля снаружи мокрая и холодная. Благо в моем ложе есть подогрев и пледик. Полный комфорт. Фирма гарантирует.

Я стал слышать, как земля падает на крышку. Через несколько минут настала тишина. Полнейшая тишина. Мертвая тишина. Все условия, чтобы уснуть, но я не смог. Верней сразу не смог. Меня терзали мысли. Все думал и думал. Но видимо магическая сила земли, и полнейшая тишина сделали свое дело. Я уснул.

Тук. Тук-тук. «Кто стучит в мой гроб?» – подумал я. Неужели сосед мертвец приполз ко мне? Или это сон? Да. Я сплю. Хорошо. Я снова закрыл глаза. Тук. Тук. Скрежет. Будто огромные когти царапали гроб. Нет, я не спал. Что это? Звук стих. Странный шорох за бортом. Но что могло шуметь под землей? Может просто сон смешался с реальностью? А может это еще не открытый психиатрами синдром похороненного заживо человека? «Если это так, то запатентую и буду лечиться от него», – с усмешкой подумал я. Звук вроде пропал и мой сон тоже. Пролежал я так полный разочарования 10 минут и понял, что пора выбираться на поверхность. Стал звать рабочих. Как вдруг бам. Еще раз бам. Будто кто-то с разгону бился в гроб. Что это? Теперь мне реально страшно. Я стал громче звать рабочих. Звать на помощь. Скрежет и удары усилились. Стенка слева хрустнула. Включив фонарик, увидел трещину, которая увеличивалась в размерах. «Да вытащите меня!» – кричал я, не зная, копают уже или нет. Между тем трещина превратилась в дыру, из нее показались металлические когти. Раздалось странное хрюканье, смешанное с рычанием. То, что я увидел, заставило меня поседеть. Эту рожу не забуду никогда. Морда. Эта страшная морда. Она была чуть вытянута вперед. Губы совсем тонкие. Из под них торчали кривые острые зубы. Нос напоминал пяточек поросенка, но меньше и уродливей. Глаза без зрачка. На голове шлем летчика времен Великой отечественной войны.

Конец ознакомительного фрагмента.