Евгения Кот - Кортик Проклятых Королей Страница 2

Внешность духа изменилась. Кузя больше не был прозрачен, он стал видим и телесен. Он с удивлением смотрел на свои руки, трогал лицо и, наконец, расхохотался во весь голос. У меня мурашки пошли по спине от его смеха, такой неживой он был, устрашающий и обманчиво сладкий. Я непроизвольно попятилась.

Его губы изогнулись в кривой преступной ухмылке. Я не узнавала своего друга. Черт, знала же, что так будет. Зачем меня сюда понесло? В руках у Кузьмы оказался кортик, который сразу замолк и погас. Я держала его, а в следующую секунду Кузя играл им, подбрасывал в воздух и ловил.

Я опомнилась. Прыгнула на Кузю, стараясь забрать у него то, что не было игрушкой для бывших призраков. Мы упали на пол. Кузьма не привык падать и чувствовать боль. Он застонал. Я сомкнула пальцы на рукоятке кортика. В следующий миг кортик исчез. Исчез и Кузя. Хотя бывшим призракам такое не полагается. До сегодняшнего дня не полагалось. Я осталась лежать на каменном полу холодной пещеры. Канделябры погасли, и темнота вновь завладела пространством вокруг.

Звук из глубины пещеры заставил меня быстро подняться на ноги. Летучие мыши – смертельно опасные животные, если их много и они защищают свою территорию. Я бросилась вон из комнаты, через длинный зал, а вслед мне шелестели миллионы маленьких крыльев.

Меня больше не волновали кортик и Кузьма, ничего, кроме скорейшего пути к выходу и стаи летучих мышей, летящих вдогонку. Я бежала через бесконечные туннели, отмахиваясь от паутины, перепрыгивая подземные реки и отчаянно пытаясь вспомнить направление выхода. Но не знала даже, в каком направлении движусь. По тонкой струе воздуха я поняла, что впереди – обрыв, и остановилась за секунду до того, как упасть в него. Кроссовки скользнули по грязи, за спиной шелест зазвучал совсем близко, и я прыгнула вниз.

Надо мной пролетели первые звери, но не стали преследовать падающее тело. Теперь можно не бояться летучих кровопийц. Я бы обрадовалась – если б не падала в черную пропасть.

Темнота не позволяла разглядеть глубину обрыва, в который я падала. Сколько секунд мне осталось жить? Разве это имело значение? Перед глазами замелькали картинки, какие-то лица. Страха не было. Даже странно. Последние секунды жизни – а умирать совсем не страшно. Некроманту ли, который всю жизнь имеет дело со смертью, с которой связан его талант и доход, бояться смерти? Но в тот момент я пыталась разобраться в хаосе лиц и людей, которые стали так близко, что, казалось, можно протянуть руку и оказаться рядом. Те, кто дорог, те, кто меня любит. Родители, друзья, возлюбленные. Ради них стоило выжить. И не только выжить, но и вернуться домой в одном куске. Я не сдамся. Не сейчас. Пройду, пройду это и вернусь. Все будет хорошо.

Я шлепнулась об пол. Медленно открыла глаза. Каждая клеточка тела отдавала острой болью. Невозможно было понять, что сломано, а что нет. Болит – значит жива.

Я стиснула зубы, сжала кулаки и попробовала встать на ноги. Получилось. Я поднялась, держась за скользкую стену. В трех метрах передо мной выползало из-за горизонта громадное красное солнце. Никогда в своей жизни я так не радовалась солнцу.

Два

Открыв глаза, я сладко потянулась. Кровать источала уют и тепло, вылезать из нее не хотелось. Я вспомнила события прошлой ночи. Это был не сон?

Я посмотрела на свои руки. Свежие царапины и боль говорили о том, что Кузя, северные пещеры и таинственный кортик мне не приснились.

Последнее, что я помнила – это как сидела на полу у выхода и наблюдала восход. Торжественно плескалось море, просыпались первые купальщики, кричали чайки. Солнечный свет пронизывал сине-зеленые волны, чистое небо встречало первые белоснежные облака, внутри черных пещер смолкали тревожные крики летучих мышей, и отступал в небытие мой собственный страх, отражавшийся от стен. Я сидела на холодной глине и медленно приходила в себя. С рук и лица стекала кровь, на которую я не обращала внимания. Футболка и джинсы были навсегда потеряны. Когда лица коснулись первые солнечные лучи, я нашла силы подняться и добрести до машины. Сев за руль, я дотянулась до аптечки и на скорую руку подлатала разбитую бровь, щеку и рваный разрез на левой руке. Падение с высоты не прошло бесследно, и я удивлялась, каким чудом осталась жива. Всего пара царапин. Даже переломов не чувствовала. Удача снова на моей стороне.

Я доехала до дома и провалилась в сон, едва коснувшись кровати. Проспав весь понедельник и захватив утро вторника, я все-таки проснулась. К пяти часам нужно было привести себя в форму и выйти на работу, потому что дежурство сутки через трое никто не отменял.

Таинственный кортик знаменитого адмирала канул в неизвестность, и Кузя вместе с ним. Вот и дружи после этого с призраками. Я предпочла не искать их, рассудив, что кортик в руках Кузьмы бесполезен – вернув жизнь, дух еще не стал некромантом.

На работе упорно не везло – ни одной приличной иномарки не проехало мимо, превышая скорость. Все вдруг решили соблюдать Правила и перестать кормить гаишников. Я еще не сказала вам, где работаю? Это же самое интересное! И это одна из причин, почему я на стороне темных.

Да, я темная. И знаете что? Это круто. Темные – так называют нас другие, называют со страхом, иногда с презрением, иногда с восхищением. Мы вызываем разные чувства, но никогда те, которых заслуживаем. Люди плохо понимают истинное положение дел, и часто ошибаются в своих взглядах на светлую и темную магию. А ведь можно вспомнить далекое прошлое, когда началось разделение на свет и тьму. Темными называли тех, кто читал заклинания ночью, светлыми – тех, кто колдовал при свете дня. Заклинания были одни и те же.

Сегодня говорят, что Свет и Тьма враждуют, и война бесконечна. Тьму связывают со злом, Свет – с добром. Темные маги и некроманты, призраки и демоны, оборотни и вампиры – мы не спорим с этим. Зачем? Время все расставит на свои места. И потом, мы вообще не любители общения с внешним миром.

Домой я пришла злая, усталая и голодная. В холодильнике было пусто, как в доме холостяка. Я позвонила Софии и напросилась в гости. Совмещу приятное с очень приятным – вкусный ужин с хорошей компанией.

Я приехала в дом Софии одновременно с закатом. Тигровые облака проносились над коттеджами, скопившимися на окраине города, но над ее трехэтажным домом небо сияло лазурной синевой. Это было признаком того, что в гостях у Софии Лиана. Ли умела управлять погодой и расчищать небеса.

Дом окружал высокий забор, позволяющий скрыть происходящее за ним от любопытных глаз. Поскольку София и Лиана – вампирши, любопытных глаз у забора хватало.

Подъехав к железным воротам, я посигналила. Массивная дверь плавно отъехала в сторону и полностью скрылась в стене. Когда я заехала во двор, она так же плавно закрылась. Впереди предстал замок вампиров.

Если заглянуть за пелену обычности, наведенную Софией, то обращаешь внимание на каменных горгулий, охраняющих входную дверь и балконы. Замечаешь расписанные таинственными знаками колонны, античные статуи, выражающие скоротечное движение жизни. Эти тайные защитные знаки – защита темных сил от светлых.

Я открыла дверь. Звонить не было смысла, меня уже заметили. По дому пролетел оглушительный вопль:

– Аля приехала! Софка, а ну бросай все, иди сюда! Где ты там потерялась?!

Они оказались рядом так быстро, что я не успела сделать и двух шагов, как меня закружили в объятиях. Я весело отмахивалась, пытаясь вдохнуть.

Имея одинаковый огненный темперамент, внешне девчонки отличались как небо и земля. София – стройная брюнетка с длинными иссиня-черными волосами и темной помадой на губах, карими глазами, в которых горел огонек чертовщинки. Лиана – синеглазая блондинка с отличной фигурой и неизменным ореолом роковой женщины. От них обеих невозможно было отвести глаз.

На бархатном диване под лестницей сидел, держа в руке бокал вина, обнаженный по пояс мужчина. На его губах блуждала мечтательная улыбка, взгляд был направлен вглубь и отстранен от мира.

– Кого вы опять притащили? – кивнула я в его сторону.

– Слушай, тут такая история! – начала Лиана. – Мы с Софкой тусовались в ночном клубе около нового киноцентра, ты его знаешь.

Я понятия не имела, где это.

– И к нам пристал вот этот тип! – поддержала София.

– Ты бы видела, как она танцевала! – фыркнула Ли, и София засмеялась. – Плавные движения, соблазнительные позы.

София при жизни была известной танцовщицей, которой рукоплескала публика в обеих столицах. Наблюдать за ней считалось редкой удачей, ее танец становился самым завораживающим зрелищем в вашей жизни. Раскованные движения, в которых читалась свобода и грация, были наполнены благородством и глубоким смыслом. Отдаваясь во власть музыки, она выражала любую мысль, чувство, желание. Ее танцы в сочетании с нежным голосом были настоящим сокровищем этого мира. По крайней мере, моего мира. И мира Ли, естественно.