Елизавета Надежникова - Снук и близнецы. В стране говорящих игрушек Страница 2

– Ладно, ладно… – Алена пошла на мировую. – В книжках я тоже не видела ничего такого, вон там – еще блокноты всякие, карандаши…

– Ой, как интересно накупить на Новый год кучу блокнотов и карандашей! – не выдержала я.

– Ну, а что ты тогда от меня хочешь? – снова завелась Алена. – Ну, пойдем купим себе ящик киндер-сюрпризов! Вот они рядышком, даже идти далеко не надо! Будем всю ночь трескать, а к утру у нас будет целая куча маленьких игрушек и фантиков!

В общем, решили проблему, называется… Разве с моей сестрой можно что-нибудь решить? А все еще говорят, что мы с Аленой – такие одинаковые, такие похожие… Мы – одинаковые, потому что близнецы, а вот характеры у нас – очень даже разные!

Мы еще немного потоптались на месте, злясь друг на друга и на то, что нам ничего не выбрать в этом океане игрушек, сладостей, книжек и прочих радостей, как вдруг мой взгляд упал на еще один отдел. Покосившись на сестру, я увидела, что и она смотрит в ту же сторону.

– Там мы, кажется, еще не были, – сказала Алена. – Пойдем?

– А если и там «ничего такого»? – поддразнила я.

– Значит… Ничего… – ответила Алена. – Ну, так идем или нет?

– Пошли, – вздохнула я. Что же еще остается? Так и вправду ничего не купим. Вон уже и папа у кассы нервничает и поглядывает на часы.

Отдел оказался небольшим, но сплошь и рядом в мягких игрушках. Глаза просто разбегаются. Только это, наверное, совсем не серьезно покупать себе на Новый год какого-нибудь плюшевого зайца, когда тебе уже десять лет? Мне почему-то вспомнился мамин и папин совет. Ну, а если не зайца? Если, например, медведя? Медвежонка? Вот, например, как этот… Ой! Надо же! Медвежонок! Я даже сама не заметила, что уже давно стою, как вкопанная, около одного очень забавного мишки.

– Надо же! Какой-то он… необычный, как живой… – вырвалось у меня вслух.

– Ага! И я тоже смотрю и никак не могу понять. Почему-то он мне ужасно нравится, – оказывается, и Алена стоит тут же и, как зачарованная, смотрит на это же плюшевое создание.

Мы с сестрой переглянулись.

– Нам больше никогда в жизни не разрешат самим себе покупать подарки, если мы будем выбирать плюшевых мишек, – заговорщицки прошептала мне Алена. – Ну… что скажешь?

– А ты… хотела бы его купить? – таким же шепотом переспросила я.

– А ты?

– Я первая спросила!

Алена не ответила и снова начала смотреть на медвежонка. Кстати, и я тоже. Из оцепенения нас вывел папин голос (наверное, папе уже надоело нас ждать возле кассы):

– Красавицы мои, у вас совесть есть? Магазин через пятнадцать минут закрывается, вы хоть что-нибудь себе выбрали, или мы здесь заночуем?

Я посмотрела на Алену. Алена ответила мне таким же взглядом. Эх… была – не была!

– Да, пап, мы выбрали. Вот… – я показала на нашего загадочного медвежонка. Нет, правда, и почему он так привлек и мое, и Аленино внимание?

– Вы сами говорили, что мы можем выбрать все, что угодно! – скороговоркой протараторила Алена (уже второй раз за этот вечер, кстати!)

– Хм… – только и ответил папа, взглянул на ценник и добавил: – А поинтереснее, посерьезнее вы ничего не нашли, значит? Девчата, вам все-таки уже десять лет, а тут… медвежата какие-то…

– Вы сами говорили, что… – опять начала свое Алена.

– Да заткнись ты! – оборвала я ее. – Хочешь все испортить?

Папа еще немного постоял возле нашего медвежонка, опять посмотрел на часы и, вздохнув, произнес:

– Ладно. Что с вами поделаешь? Берите своего зверя, а я пойду расплачусь…

– Класс! – взвизгнула Алена, хватая с прилавка плюшевого красавца.

– Вау! – выкрикнула я, пытаясь ухватить его хотя бы за мягкую лапку. Вот всегда так: я все улаживаю, а эта сестричка норовит схватить все первой!

Домой мы шли молча. Папа, похоже, был не очень доволен нашим с Аленой выбором подарка. Алена так и несла медвежонка, крепко обхватив его обеими руками. А я шла и думала, почему же нам обеим так захотелось купить себе именно такой подарок? Ведь вокруг было столько всего, да и дома у нас – просто плюшевый зверинец, в который мы даже не играем! Но этот медвежонок… «Какой-то он… необычный, как живой…», – вспомнила я свои собственные слова.

И, словно в ответ на все мои вопросы, в сумерках новогоднего вечера как-то загадочно блеснули глазки-бусинки нашего нового питомца…

Глава третья

ПРАЗДНИК

А дома уже вовсю чувствовалось приближение Нового года. Пока мы были в магазине, мама уже успела приготовить все праздничные блюда, и, когда мы вошли, наряжала елку.

– Ой, мам! А что же ты нас не подождала? – спросила я с порога.

– Катюша, так подключайтесь. Вы так долго были в магазине, вот мне и пришлось начинать без вас… Ну, как? Подарок выбрали?

– Да… – замялась я. – Только тебе не понравится…

– Ну, в конце концов, это ваш подарок самим себе! – засмеялась мама, продолжая украшать елку. – Небось, игрушка какая-нибудь? Я угадала?

– Да, угадала, – ответила я. – Вот, смотри…

Мама выглянула из-за елочки, посмотрела на медвежонка в руках у Алены и сказала уже более серьезно:

– Да, девчонки, вы неисправимы.

– Ты не представляешь! – вмешался папа. – Эти красавицы вначале полчаса носились по магазину, из отдела в отдел. Я думал, что они никогда ничего для себя не выберут! И только за несколько минут до закрытия обе просто застыли около этого зверя! Ума не приложу: что они в нем нашли?

– Они просто еще очень маленькие девочки, – сказала мама. – Что еще могут выбрать дети себе в подарок? Переодевайтесь и мойте руки.

Мы с Аленкой направились в ванную.

– Слушай, а как мы его назовем? – спросила я сестру, намыливая руки.

– Ой, Катька! Ты и вправду, как маленькая! – ехидно ответила Аленка. Но, подумав, сказала: – Я думаю, Снук.

– Что? Как? – не поняла я.

– Снук, – повторила Алена.

– Почему… Снук?

– Не знаю… – пожала плечами Алена. – Так просто. Да там и на этикетке было написано: «Плюшевый медвежонок Снук». Его уже и без нас назвали…

Ну, Снук – так Снук…

А потом мы вместе с мамой украшали елку и помогали накрывать на стол. Мама вовсе не сердилась на нас за то, что мы выбрали себе такой несерьезный подарок. Скорее, она просто удивилась тому, что у нее все-таки еще слишком маленькие дочки. Она ведь так и сказала об этом папе. Да мы и сами с Аленой были удивлены не меньше мамы, почему нас так приковал к себе этот забавный плюшевый зверек?

Когда мы уже всей семьей сидели за праздничным столом и встречали Новый год, мама и папа все-таки пожелали нам с Аленой поменьше ссориться, быть более разумными, хорошо учиться и быть серьезнее в наступающем году. (Интересно: разрешат ли нам родители и дальше самим себе выбирать подарки?)

Целую новогоднюю ночь нам сидеть за праздничным столом не разрешили. Ну, как всегда, в общем. Да нам и самим уже немного поднадоело: мы очень скоро здорово объелись, накричались, «напоздравлялись» и нахлопались хлопушками. «Набесились», как сказал папа. Поэтому и я, и Алена были даже немного (ну, совсем немного!) рады, когда мама напомнила, что нам с сестрой пора идти к себе в комнату.

И потом: кто сказал, что в новогоднюю ночь в собственной комнате нужно обязательно спать? Можно подумать, там больше нет никаких других занятий!

Правда, придя из гостиной в нашу комнату, мы все-таки честно натянули пижамы, забрались в кровати и даже свет выключили. А что дальше?

Глава четвертая

НОЧНОЙ СОБЕСЕДНИК

– Эй, Кать! Ты спать хочешь? – раздался сверху голос Аленки (у нас двухъярусная кровать, и сестра обычно спит наверху).

– Не-а. А ты?

– Я тоже… Что делать будем? Может… подушечный бой? – спросила Алена, первой сбросив на меня подушку.

– Да, ну тебя! Старо! – я закинула подушку обратно сестре. – А ты не видишь, сколько сейчас времени?

– Три часа. Три часа нового года…

Странный какой-то у Аленки голос… Как будто мультяшный. Правда, моя сестричка – мастер голоса подделывать! Или мне просто показалось?

– Кать, ты чего? – в темноте комнаты я увидела, как Аленина голова свесилась с верхнего яруса нашей кровати.

– А чего я?

– Сама себя спрашиваешь – сама себе отвечаешь…

– Я сама себе отвечаю? – я даже присела на кровати от возмущения. – Я спросила, сколько времени, а ты ответила, что три часа! Еще и голос подделываешь!

– Я ничего не говорила. Честно! – ответила Алена.

– Слушай, перестань меня разыгрывать! Ну, а кто, по-твоему, это сказал?

– Это я сказал. Ваш Снук, – услышала я опять этот странный голосок, который вначале приняла за Аленкин.

Бум! Бах! Это Алена кубарем скатилась на мою половину кровати.

– Кать, ты слышала, слышала? – спросила сестра, хватая меня за руку. – Скажешь, что это опять не ты?

– Говорят тебе, что нет! – начала уже злиться я. – Я думала, что это ты меня разыгрываешь.