Мика Варбулайнен - Тайна браслета Изольды. Мистическая история Страница 2

Он усмехнулся.

– Феномен у меня бабушка была. Она считала, что каждый человек обладает, так называемой, генетической памятью. То есть, при определённых условиях и внешних факторах, мы можем вспомнить всё о своих предках. Вплоть до того, как они выглядели, что делали. И помнят это наши клетки, а точнее – конкретный ген, передающийся от поколения к поколению по наследству. А мы, дураки, просто не умеем пользоваться тем, что дала нам природа.

Павел встал, протиснулся в щель между пальмой и столом, заходил по комнате взад и вперёд. Через некоторое время эмоционально продолжил:

– Не знаю, может, бабушка и права? И мы отмахиваемся от того, что просто лежит на поверхности. Ведь, как известно, всё гениальное – просто!

– А у меня предположения твоей бабушки не вызывают никакого сомнения, – отозвалась Алиса. – Разве у тебя не бывает такого: ты приходишь в незнакомое место, а тебе кажется, что ты уже здесь был? Или происходит какое-то событие, а ты просто уверен, что всё это уже происходило? Что это, как не генетическая память? Нет, Паша, мы ещё очень плохо знаем самих себя… Человек – это большая непознанная планета. И если мы знаем, где какой орган в нашем теле находится, это ещё не означает, что мы познали человека полностью! А душа? Интеллект? Наши мысли? Природу их возникновения никто до конца понять не может. Пытаются понять… Только лишь пытаются. Это тайна за семью печатями, божественная тайна, которая лишь приоткрывается для особо одарённых личностей. Такой, видимо, и была твоя бабушка.

Павел выслушал монолог Алисы, на секунду о чём-то задумался, затем произнёс:

– Да… Бабушка мыслила очень нестандартно. Для меня всё гораздо проще. Белое – это белое, чёрное – это чёрное и пытаться разглядеть в этом всю скрытую цветовую гамму я не стану. Зачем? Я каждый день оперирую людей и вижу: сердце – это обычный насос. Биологический, сделанный из клеток и тканей, но всё же – насос, сосуды – трубы, по которым течёт красная жидкость, под названием – кровь. Обычная физика и никакой лирики. А душа… Пока жив человек – она у него есть. Не стало его – умер мозг, нет разума, интеллекта, значит – нет и никакой души! Всё очень просто и понятно.

– Нет, Павел. Ты не прав, – очень серьёзно произнесла Алиса, – душа у человека есть и после смерти. Она вечна.

Павел хмыкнул.

– Может и приведения существуют? А? Алис? – спросил он иронично.

– Ты не иронизируй, Паша. Всё это есть. Только не каждому это открывается. Нужно дар особый иметь. Вот я сейчас общаюсь с людьми, которые этим даром обладают…

– С кем? С психами, что ли? – перебил Павел.

– Паша! Это вовсе не психи! Это люди, обладающие тонкой организацией нервной системы. Они видят и чувствуют то, что не каждому дано видеть и чувствовать. Неужели ты до сих пор не принимаешь таких людей? Ты – врач, а не хочешь признать того, что такие люди есть! – эмоционально воскликнула Алиса.

– Именно потому, что я врач… я и не признаю всю эту чушь, всех этих, как их там… экстрасенсов! Ещё раз готов повторить – всё это чушь!

Павел опять заходил по комнате.

– Мне одного не понятно, как ты, тоже, между прочим, имеющая отношение к медицине, ведёшься на всё это? Ещё и диссертацию по всей этой ерунде пишешь! Как ты её назвала? Нарушения в психике? Так кажется? И после этого ты будешь утверждать, что все эти ясновидящие и экстрасенсы не психи? – Павел подошёл к Алисе и вопрошающе уставился на неё.

Алиса поняла, что продолжать разговор на эту тему дальше – бесполезно. Всякий раз, когда они касались тем, связанных с чем-то, чего невозможно объяснить с точки зрения логики и здравого смысла, они упирались лбами, но каждый в этой ситуации оставался при своём мнении и не принимал точку зрения другого: Павел называл всё это, коротко и ясно – чушью, Алиса же, опираясь на свой опыт общения с необычными людьми, утверждала обратное.

– Между прочим, – произнесла Алиса, – диссертация моя называется иначе: «Нарушения и патологии психики».

– Ай! – махнул рукой Павел, – не велика разница: что в лоб, что по лбу!

– Знаешь, Паша, дело не в названии, а в сути. А суть в том, что если ты чего-то не понимаешь, то не нужно утверждать, что этого нет!

В комнате воцарилась тишина. Павел подошёл к письменному столу и стал молча складывать книги на пол. Алиса присоединилась.

– Слушай, что-то я не понял? Ты что… решила мне помочь навести здесь порядок?

– А ты что? Против?

– Ну, в принципе, нет. Я, наверное, большой нахал – покушал «нахаляву», а теперь вот ещё и припахал девушку… – Павел лукаво улыбнулся.

Алиса, подхватив ироничный тон Павла, ответила:

– Да уж, вы батенька, действительно, нахал! Пользуетесь, без зазрения совести, услугами хрупкой беззащитной барышни!

– Да, кстати, барышня, сколько я тебе должен за кормёжку?

– Нисколько!

– Ну, здрасьте-приехали! Я альфонсом никогда не был и не буду!

Павел подошёл к дорожной сумке, нашарил в кармане кошелёк, достал тысячную купюру.

– Держи! Кормилица!

Алисе ничего не оставалось, как взять деньги. Она хмыкнула и игриво произнесла:

– Раз так, получите сдачу, милостивый государь! Продуктов было приобретено ровно на восемьсот пятьдесят рублей! – и она протянула Павлу сто пятьдесят рублей сдачи.

– Ну, вот и славненько! Разобрались. А то вздумала тут на содержание меня взять. Смотри у меня! – погрозил шутливо пальцем Павел, забирая деньги.

– Слушай, Алис, тебе не кажется, что вот эта пальма, – Павел ткнул пальцем в дерево, – находится совсем не на месте?

– Кажется, – отозвалась Алиса. – Я думаю ей будет лучше у окна. Там и света больше.

– Точно! – произнёс, потирая руки, Павел. Он присел на корточки возле южного дерева, попытался сдвинуть кадку с места. Кадка даже не шелохнулась. Павел почесал в затылке, дёрнул за край сильнее. Результат тот же – кадка стояла, как вкопанная.

– Гвоздями она, что ли, приколочена? – произнёс он с досадой.

Алиса подошла к Павлу и присела рядом. Вместе они попытались сдвинуть кадку. Та не продвинулась даже на сантиметр. Возникало такое ощущение, что пальма никак не хотела «уходить» со своего места.

Павел предложил Алисе попробовать не сдвигать её, а перекатить, слегка наклонив на бок. Его предложение увенчалось успехом и уже, минут через пять, пальма красовалась у окна, оставив на прежнем месте тёмный круг на полу.

Алиса опустилась на коленки, поковыряла пальцем паркет в центре круга.

– Всё ясно, что мешало. Смотри – паркет отваливается!

Павел наклонился и пошевелил паркетину, и та отскочила в сторону, будто пробка от бутылки с шампанским.

Алиса стала всматриваться в образовавшуюся щель в полу. Через какое-то время тихо произнесла:

– Паша, мне кажется там что-то лежит…

– Конечно лежит! – воскликнул Павел, вертя в руках отскочивший кусок паркета. – Черновой пол.

– Нет же… Свёрток какой-то… – удивлённо произнесла Алиса.

Павел усмехнулся, снова присел возле круга, попытался просунуть руку в щель. Рука не пролезала. Он подковырнул соседний кусок паркета и тот, на удивление легко, тоже отвалился.

Павел пошарил в образовавшейся полости рукой и через некоторое время извлёк наружу пакет, завёрнутый в старую, пожелтевшую газету. Он положил свёрток на пол, аккуратно развернул его. Внутри лежали женские украшения: цепочка, кулон в виде сердца, усыпанный мелкими камешками и браслет, весь изрезанный завитушками и вензелями.

Павел присвистнул от удивления, бросил взгляд на Алису.

– Паша, мы клад нашли, – произнесла она.

– Похоже… – отозвался Павел. – Откуда он здесь?

– Может, твоя бабушка спрятала? – предположила Алиса.

– Ну, ты скажешь, бабушка… Делать ей больше нечего, как по всяким дыркам золото-бриллианты прятать. Да и …равнодушна она была ко всякого рода женским украшениям.

Павел поднялся, подошёл к дивану, сел, сосредоточенно о чём-то размышляя. Взгляд его затуманился. На какое-то мгновение ему показалось, что он летит в огромную бездну. Сквозь пелену тумана он увидел неясный силуэт мужчины, стоящего на коленях возле отверстия в полу и засовывающего внутрь какой-то свёрток. Павел силился рассмотреть мужчину получше, но силуэт его был нечёток, расплывчат, наконец, он начал таять и исчез так же неожиданно, как и появился. Павел закрыл глаза и провёл ладонью по лицу.

– Паша! Что с тобой?! – донёсся откуда-то издалека голос Алисы. Она трясла его за плечо.

Павел очнулся, посмотрел непонимающим взглядом на Алису.

– Господи, Паша! Что с тобой?

– Ничего. Всё нормально… Привиделось что-то…

– Ты меня напугал. Сидишь, смотришь в одну точку, и не реагируешь ни на что. Что тебе привиделось?

– Так. Пустяки. Чушь какая-то… – попытался улыбнуться Павел.

Алиса с недоверием посмотрела на него, ещё раз спросила: