Анна Потемкина - Империя времени. Лабиринты лжи Страница 2

– Я спрошу. Он не собирался менять машину.

– Давай вместе работать – возбужденно горели глаза Светланы. – Ты мне дашь своих клиентов, я тоже помогу. Ты же работаешь за бесценок. Я изучила прайс услуг в твоем офисе. Ну что это за цены? Для чего работать? За гроши? Тратить столько своего времени. Себя, свое время надо уважать. И эта француженка, неужели согласна за такие деньги работать? У них такого нет.

– Мне интересно – стала оправдываться Каролина. – Хотела вообще бесплатно, но люди не захотели. Посоветовались, за такую плату они согласились ко мне приходить.

– Еще бы они не согласились.

– Жоиелле вообще ничего не берет. Она ко мне в гости приезжает. У нее такой кружок во Франции есть. Оттуда я и узнала об этом. Плата там тоже примерно такая.

– Как блаженные. Ну да ладно. Пришло время тебе учится самоуважению. Чем выше себя ценишь, тем выше тебя ценят окружающие.

– Светочка, это все так здорово. Ты описала сказку. Я никогда ничего подобного не слышала. Но я не чувствую при этом ничего. Для меня это знак, что это не мое.

– Как ты можешь знать, твое это или не твое – взорвалась Светлана. – Даже не попробовав. Маленький ребенок, который учится ходить, после множества падений не говорит, это не мое.

– Ну тебя понесло – рассмеялась Каролина.

– Просто я не фуфло тут предлагаю – насупилась Светлана.

– Но я же могу выбирать?

– Прости за давление. Конечно можешь.

– Приходи на мои занятия. Сделаешь объявление. Продукцию попробую, если понравится, с удовольствием буду брать. Это пока все, что я могу сделать.

– Спасибо – справилась с собой Светлана.

На следующий день Светлана подъехала к офису Каролины. Вошла с яркой коробкой.

– Здравствуйте, господа – важно поздоровалась Светлана. – я представитель компании «Мега Лотос Холдинг». Являюсь бриллиантовым директором. Хочу представить вам нашу великолепную продукцию. – Она принялась бережно доставать из коробки всевозможные баночки и тюбики. С достоинством рассказывала о производстве, о сроках хранения, о чудодейственных свойствах. Пригласила к себе на работу, закрепив свою речь табелем о зарплате. Весь товар был куплен и почти все захотели улучшить свое материальное положение.

– Ты это видела? – Шепнула Каролине Светлана. – И ты еще думаешь?

– Да – ответила Каролина.

Вечером, за ужином Каролина рассказала об этом Тимуру и Андрону.

– И что ты об этом думаешь? Что решила? – Спросил муж.

– А нужно что-то решать? – удивилась Каролина.

– Не нужно. Я дам тебе все, что ты захочешь.

– Не о том речь. Мои дорогие – она взяла их за руки. – Мне предстоит снова исчезнуть. Призывают кому-то на помощь. Не знаю. Может надолго, может на пять минут.

– Куда? Как? Зачем? Откуда знаешь? – Вытаращил глаза Тимур.

– Меня несколько дней ломает. Это верный признак, что окажусь в другом месте и времени. Не волнуйтесь. Все будет нормально.

– Вот за что мне это? – Стукнул кулаком по креслу Тимур в полном отчаянии. – Если с тобой что-то случится, я не переживу. Слышишь?

– Ничего не будет – спокойно сказал Андрон. – Она же есть в нашем времени. С нами живет. Поможет там и вернется.

– Да фиг вас разберет. С вашим временем. Чего от него ожидать? – Вскочил Тимур. Принялся ходить от окна к двери.

– Почему она? Что это такое? Без нее никак нельзя?

– Значит там понадобилась моя магическая сила. Без меня никак. Значит там человек пропадает.

– Ладно. Прости – он резко обнял ее. – Я подумаю, как разрушить эту привязку ко времени. Жениться же я сумел.

– Подумай. Я буду только рада. Каждый раз перед предстоящим путешествием мне так страшно. Просто кровь стынет в жилах.

– А там?

– А там нет. Страха нет. Я там совсем другая.

Этой ночью Каролины в комнате не было.

– Твою мать – фыркнул Тимур, поворочался на кровати, окунулся в странный сон. В липкой, неприятной темноте он увидел девочку со светлыми косичками и смуглого мальчика с грязными черными волосами. Они прижались друг к другу и дрожали от холода и страха. Кругом были оглушительные звуки, похожие на взрывы. И резкая, немецкая речь.

Глава 3

Пелагея, девочка десяти лет со светлыми косичками вцепилась в рукав Иосифа. Парень был не много старше. Держался степенно и рассудительно. В детский дом они попали в один день и всегда держались вместе. Директор детдома Михаил Степанович, крепкий, молодой, темноволосый мужчина торопливо помогал детям спускаться по скользкой лестнице. Наконец, бесшумно притворил дверь, остался наверху.

– Еся, тут не все – огляделась Пелагея.

– Да, не все. Почему? – Тревожно посмотрел на подругу мальчик. – Сможешь узнать?

– Да – Пелагея оперлась о стену, закрыла глаза. Она умела видеть то, что недоступно другим. Об этой ее способности знал только Иосиф. Она проникла сквозь толщу подвала невидимой синей дымкой. Оказалась в кабинете директора. Несколько фашистских офицеров упорно смотрели на Михаила Степановича.

– У нас есть сведения, что ты прячешь еврейских детей – хлопнул пистолетом по столу белобрысый фашист.

– В вверенном мне детском доме нет еврейских детей – стальным голосом сказал Михаил Степанович. – Вы это видели.

– Да, мы посмотрели на тех, кто находится здесь. Ни одной еврейской мордочки. Но, неужели в условиях военного времени у вас нет бомбоубежища? Уверен, там ты и прячешь еврейчиков – офицер раздражался и накручивал сам себя.

– Нет.

– Сейчас мои солдаты снимают полы в твоем гадюшнике. Прочесывают этот район. Ты же понимаешь, что с тобой будет, если они найдут евреев? – Он схватил пистолет и стал яростно палить по картинам. Михаил Степанович не шелохнулся. Пелагея, синей дымкой метнулась ко входу в бомбоубежище. Фашисты уже были там. Легким движением она зачерпнула немного синей дымки и дунула на них.

– Тут тоже ничего. Загоняли нас. Нет тут никакого убежища. Что за навязчивая идея.

Пелагея вернулась в подвал. Открыла глаза.

– Еврейских детей ищут – шепнула Иосифу. – Наверху русские дети.

– А если нас найдут?

– Не найдут. Они скоро уйдут – они уставились на узкую, квадратную дверь. Вскоре она скрипнула, поддалась в сторону. По влажным ступенькам осторожно спускался человек.

– Это кто? – Шептались дети.

– Михал Степаныч. Кто же еще? – Гордо окинула всех взглядом Пелагея.

Человек бессильно опустился на пол, оглядел всех, обхватил седую голову трясущимися руками. Подняться наверх теперь ему помогали дети. Глаша, полноватая медсестра дала ему спирта, уложила на низенькую кушетку. Мужчина тотчас забылся в тяжелом сне, постанывая и вздрагивая. Перепуганные дети, оставшиеся наверху пока другие, прятались в подвале, сбивчиво рассказывали, как фашисты обыскивали комнаты и пугали их.

– Ты же точно что-то сделала, чтобы они не нашли нас? – Сел напротив подруги на железную кровать Иосиф.

– Не знаю, из-за меня или нет – неуверенно пожала плечами девочка.

– Тебе не идет твое имя. Пелагея. Поля. Я уберу одну букву и буду звать тебя Оля. Согласна? – Нежно смотрел ей в лицо мальчик.

– Нормально. Мне нравится. А ты будешь Вася. Мой брат. Русский.

– На русского я точно не похож – тихо засмеялся Иосиф. – Скорей на цыгана.

– Цыганом тоже быть опасно. Сегодня еврейских детей будут брить на лысо, чтобы они своими темными кудрями никого не раздражали. И ты соглашайся.

– Ладно – он уже привык к тому, что Пелагея все заранее знает.

Глаша вызывала по фамилии детей и брила на лысо.

Иногда они выходили в город. Чтобы отвлечься от бесконечного напряжения. Толкались в толпе на рынке. Пелагея остановилась около злобной бабки, продающей картошку.

– Отойди, нищая шавка. Ты мне товар загораживаешь. Трешься тут со своим черномазым дружком.

– Это мой брат – крикнула девочка.

– Рассказывай, дура – ощерилась бабка.

– Это Вася, мой брат – загородила собой Иосифа

– Чьи вы, дети? – Медово спросил дядька с жидкой бороденкой.

– Мы Акулины. Вон с того села – сразу нашлась Пелагея, показывая наугад.

– А где ваша мама?

– Дома.

– Да сироты они. Нищие. Спаса от них нет. Ходят, воруют. Прибила бы – тут бабка залаяла. Хрипло, надрывно. Пелагея взяла Иосифа за руку, они выскользнули из собравшейся толпы. Побежали на пустырь с развалинами. Взорвались смехом. Иосиф упал на землю, громко хохотал, топоча ногами.

– Ловко ты пошутила.

– Пусть полает не много.

– Она и сейчас лает?

– Да. К вечеру пролаится.

– Ну ты даешь. С ума сойти. Здорово.

– Скажи, мы всегда будем врать людям? – Села рядом с другом Пелагея. – Мне так трудно. Но я вижу, что иначе нельзя. Будет ли другое время?

– По тебе не скажешь, что тебе трудно. Я точно знаю, что будет другое время. Война закончится – он растянулся на земле, мечтательно смотрел в небо. – Ты куда? – Пелагея словно в трансе поднялась, медленно подошла к развалинам. Там стоял высокий человек в серебристой накидке. Он пристально смотрел на Иосифа.