Мария Ангелимова - Пирожки с секретом. Сказочная повесть Страница 2

Она подлетела к шкафу, но дверца была заперта на ключ.

– Досадно. Ну ладненько, придумаем что-нибудь еще. Да, вечно забываю… Есть ли у вас при себе любимая вещь девочки?

– Любимая? – задумалась Бабаня. – А зачем?

– Понадобится, – уклончиво ответила фея. – Что-нибудь маленькое.

Маленькое… Заколка есть. Простенький цветик-семицветик, у которого не хватало голубенького пластмассового камушка. Внучка ее обожала. Она и сейчас лежала у нее на тумбочке.

– Годится? – спросила бабушка, возвращаясь в кабинет. Фея кивнула.

– В самый раз. Какой у вас тут восхитительный комнатный фонтан, просто прелесть!

– Какой фонтан? – не поняла Бабушка. Фея вместо ответа скрылась в ванной комнате, из которой послышался звук смываемого унитаза.

– Это же так удобно! Смыться по-тихому, никто и не заметит!

– Нет уж, спасибочки, – еще чего выдумала, подумала Бабушка. – Других вариантов нет?

– Остается по воздуху, – вздохнул Мик. – Везет мне с новенькими…

– Не переживай, на этот раз выдам вам пару парашютов, – успокоила фея. – А теперь, самое интересное!

– Превращение! – заплясал Мик.

– А можно поподробнее? – спросила Бабушка, и осеклась: ее привычный чуть надтреснутый голос звучал совершенно иначе… совсем как… ну да, как у маленькой девчонки!

Теперь понятно, как чувствовала себя Алиса из книжки. Необычное чувство, когда окружающие тебя предметы вдруг начинают увеличиваться в размерах. Будто на лифте спускаешься…

– С обновлением! – показалась перед ней довольная мордашка Мика. А вблизи-то он, оказывается, лопоухий, и нос картошкой, весь в веснушках.

– А косички у тебя так и остались – серыми!

– Хочешь сказать, седыми? – Бабаня хотела было себя оглядеть, но до зеркала она уже не доставала. Наощупь вроде ничего: кожа гладкая, никаких морщин и в помине нет. Челка и две косички с синими лентами. Платье так и осталось прежним, клетчатым, только непонятным образом само-укоротилось до колен.

– Ничего себе видок, – оценил Мик.

– Да неужели? – пробурчала Бабушка, пробуя присесть, взмахнуть руками, наклониться – прежний радикулит исчез, а суставы у нее и в молодости нещадно пощелкивали.

– Только характер у тебя не изменился. Ворчишь как бабка старая!

– А ты почему без бороды? ты же гном?

Мик всплеснул руками и повернулся вокруг себя от возмущения.

– Ну почему раз ты гном, то обязательно должен быть с бородой, а?

– Все-все, еще успеете поспорить! А то у меня другой вызов! – заторопилась фея, у которой на палочке загорелся и замигал желтый огонек.

– Давайте-ка, хватайтесь за руки, и полетели!

– Как полетели? – попыталась запротестовать Бабушка, но фея уже закружила вокруг них воздушный вихрь.

– Постой! А как же талисман? – сквозь завывание ветра прокричал гномик, но фея уже испарилась, мигнув на прощание яркой звездой.

– Вот, феи, память у них с форточкой! —в отчаянии топнул ногой Мик, и крепко обхватил бабушку. – Держись крепче, со мной не пропадешь!

Волшебный ветер оторвал их от пола и понес – сквозь стекло, сквозь стены, деревья – все вверх и вверх, закручиваясь все сильнее. Мир внизу завертелся, подобно монетке, поставленной на ребро, сливаясь в один бесконечно-мельтешащий калейдоскоп. В какой-то момент наступила темнота, в которой поплыли яркие круги. Желтый круг, зеленый, оранжевый… Они возникали, расширялись, и пропадали, а на их месте возникали другие, пока бабушка не поняла, что на самом деле глаза у нее крепко-накрепко зажмурены, а саму ее затягивает прямо вглубь этого разноцветного круговорота…

У доктора Богомола

Очнулась Бабаня от того, что их нещадно встряхнуло. Есть такая поговорка: душу из кого-то вытрясти. На этот раз душа осталась висеть на тонюсенькой ниточке, настороженно прислушиваясь к звукам вокруг.

– Эй, очнись! Да очнись же, все страшное позади! – прокричал писклявый голос ей в самое ухо. Гном, ну конечно, тот вредный лопоухий Мик, она уже успела забыть о нем. Осторожно приоткрыв один глаз, бабушка увидела небо. Глубокое синее небо в белых барашках-облаках. А еще огромный купол парашюта, сотканного из одуванчиков. Значит, не обманула фея, снабдила их всем необходимым.

– Скоро приземление! – предупредил Мик, и только тогда Бабаня заставила себя посмотреть вниз.

Куда ни глянь – болото. Обширное бирюзовое болото – а кто сказал, что оно обязательно должно быть болотного цвета? Повсюду сновали стрекозы, одна из них – бабушка замерла, потому что размером стрекозища была чуть ли не с нее саму, – зависла рядом с ними, молча изучая гостей своими выпуклыми глазами, переливающимися всеми оттенками зеленого.

– Поберегись!

Плюх! Хорошо еще, что они угодили на мягкую кочку, поросшую мхом.

– Фу, ну и запах здесь! – сморщил нос гном, выпутываясь из-под медленно оседающего парашюта. – Ты не зевай, тут надо в оба глаза глядеть. А лучше в четыре, – щелкнул он по носу росянку, хищно облизнувшуюся на одну из бабушкиных косичек.

– Мы так и не решили, как мне тебя называть. «Бабушка» теперь странно звучит.

Ну да, она же снова стала девочкой. Она уже настолько привыкла быть бабой Аней, которое внучка нараспев произносила как «Баба-а-ня», что и не предполагала называться как-то еще.

– Зови меня Аней, – буркнула она, проверяя, на месте ли драгоценная заколка – фея сквозь волшебный буран успела ей крикнуть, чтобы не теряла ее ни в коем случае. Аня положила семицветик в кармашек и застегнула на большую пуговицу. Так-то оно надежней.

– А, все-таки не забыла! – торжествующе воскликнул Мик, демонстрируя маленький рюкзачок с… пирожками?

– Я такие, вроде, на прошлой неделе пекла, – недоверчиво протянула Аня, беря в руку мягкий, еще горячий, пирожок. Ну и запах! В животе требовательно заурчало. Жалко, чая нет…

– Тихо-тихо, не сейчас! – выхватил пирожок Мик. – Сначала надо выбраться отсюда.

Они направились к поросшему гигантскими сыроежками холму, где виднелось некое подобие полуобвалившегося входа.

– Смелей. Только не оступись, а то… не поздоровится.

Да уж, Аня боязливо посматривала на затянутую голубоватой ряской трясину, на оконца с темной водой в бензиновых разводах, в которых то и дело лопались огромные пузыри. Туда провалишься, и поминай как звали.

Однако как оказалось, опасность подстерегала их не только снизу. Не успели они добраться до заветного холма, как в небе раздался хищный клекот. Болото накрыла зловещая крылатая тень – не стрекозы, нет, гораздо больше.

– Ложись, не дыши! – дернул ее Мик, падая на тропу. Не очень приятно лежать, уткнувшись носом в пахучую тину, так что она и без предостережения гнома задержала дыхание… Как нарочно, рядом шлепнулась лягушка. Выпученные глаза сочувственно поглядывали на замерших путников. Вот только лягушек Аня до смерти боялась…

– Тихо ты! – зашипел гном. – Заметит – все, пиши пропало!

Покружив над ними еще немного, тень убралась восвояси.

– Фух, вроде пронесло, – выдохнул Мик, помогая девочке подняться.

– Кто это был? Какой-нибудь неведомый монстр?

– Не какой-нибудь, а самый взаправдашний. Это слуги Королевы. Рыщут повсюду, вынюхивают чужаков.

– У вас еще и Королева есть… – протянула девочка, когда они зашли в темный зев пещеры. Приятно было ощутить под ногами твердую землю. Правда, пахло здесь не намного лучше.

– Мы все путешествие будем по таким местам прозябать? – раздраженно спросила Аня, когда вязкая паутина сплошь затянула ей лицо, а сама она впотьмах налетела на выступ и больно ушибла коленку.

– Не бойся, сейчас все будет, – тоном фокусника произнес гном. – И вуаля!

– Что это? – смогла только ахнуть Аня.

Сплошь золотые нити – так ей показалось сначала. Гигантская паутина? Но нет, это было больше похоже на струны, натянутые тут и там в одним только им известном порядке. Некоторые пересекались, другие же одиноко тянулись через всю пещеру, в глубине которой Аня разглядела массивную двустворчатую дверь.

– Нам что, надо пролезть через эти нитки и ни одну не задеть? – попробовала догадаться она, на что гном звонко рассмеялся.

– Нет, нам с тобой как раз-таки нужно их задеть, и очень при этом постараться!

Без лишних слов он подвел Аню к одной из струн, сам запрыгнул на соседнюю.

– Лезь, и как можно выше, – скомандовал он, и начал ловко карабкаться наверх, не обращая внимания на ее вытянувшееся лицо.

– У меня в школе была двойка по канату. И вообще, я уже старенькая! – попробовала было возразить Аня, но в ответ доносились лишь приглушенные смешки вредного гнома.

– Не прошло и года, – съязвил Мик, когда она кое-как взобралась к нему, стараясь не смотреть вниз.

– А теперь, видишь – вон там струна красноватая, а рядом с ней, пересекает ее, серебристая. видишь? Вон туда нам и надо попасть.