Георгий Покровский - Сказки Веронике. Цикл замкнутых историй Страница 2

Утро Города

И вырос дом. Исподволь, чаяний не видя. Ушёл к облакам своей жестяной крышей. Распахнувши окна, вдохнул и зажмурился. И вырос ещё, к небу, высоко. Зажмурился от света и качнулся, вставая. Ударившись о небосвод, глухо охнул и потёр макушку. Птица, летевшая по своим делам, попала ему прямо в распахнутое окно, да там и осталась, свив гнездо.

Утро начиналось как в самом Городе, так и на его окраинах, насыщаясь мелкими эпизодами разнообразного быта. Кошки начали забредать в самые тёмные углы, не желая жмуриться от солнечного весеннего света. Псы же наоборот весело повыпрыгивали из-за всех углов, заливаясь лаем и пытаясь всё успеть и вынюхать.

Дома начали расти один за другим, опираясь на городские стены и друг дружку. Один из них, седой и весьма высокопоставленного вида, стряхнув чужую кирпичную кладку с передней стены, достал трубку. Закурил, добавляя к ещё не разошедшемуся утреннему туману синеватый оттенок.

Начало пути

Зверь плыл над головами людей, никем не замеченный. И его это устраивало. Иногда он спал, прямо в полёте, но чаще рассматривал маленькие фигурки внизу, которые сутолошно о чём-то переговаривались. Подслушав несколько разговоров, он стал несколько любопытнее. Например, такие слова, как «любовь», «смерть», «новость» были ему совершенно непонятны. Ведь как что-то может быть важнее жизни? И почему всё когда-то кончается? Да и зачем следить за новостями, когда мир вот он, наполнен воздухом, беспечным полётом. Он пытался осознать эти понятия, занимавшие маленьких существ, ведь те занимали в их жизни так много места.

И тогда он покинул стены города, в котором так безмятежно проводил время с начала времён. Выбрал путь в сторону солнца, в то место, где оно поднималось из-за горизонта. Туда, к началу всех начал он отправился.

Аукцион

Несколько замерев, немного удивился. Это был звук. Тишины. Шуршание и шелестение фона, иногда пронизанное высокочастотным писком от работающих электроприборов, усеявших дом. Тишина ворвалась на несколько минут, разметала своими одеждами беспокойство, вынула затычки из ушей.

Шёл тысячный день от начала отсчёта тысячи дней, и это был момент остановки времени, но очень краткий. Собственно, он закончился с ударом молотка на торгах.

– Тысяча чертей! – возглас из зала, наполненный предвкушением.

– Тысяча чертей раз, тысяча чертей два… – судья сделал глубокий вдох и… – Продано!

Тишина отступила до следующего тысячного дня.

Человек, который выкупил её бестелесую молчаливость, направлялся домой. Любовно поглаживая картон обёртки. По ободку стеклянного бордюра, совершенно не ведая, что зверь всё это время наблюдал за ним, внимательно изучая каждый жест и слово.

Как тебя зовут?

Лист, сорванный весной, покружился пару секунд. И остался лежать в ровной глади воды, заполнявшей небольшую лужу около пляжа. Остатки прибоя.

Её красота на миг осветила пространство мира, потом она надела капюшон, чтобы не смущать созданий, которые собрались в полукруг около её персоны. Чешуя крыльев девушки сверкнула на солнце, потом тоже была скрыта. Плащом.

Океан всколыхнулся. Зверь, решивший искупаться, показался на поверхности воды, и дал себя увидеть.

– Привет.

– Кто ты?

– Я зверь. Небесный, водный, древний.

– Но как тебя зовут?

Пожиратель глубин, кракен, кит… Все эти имена ему не нравились. Ведь он был искателем слов. Одно он нашёл. Второе было «смерть». И его он нашёл, погубив утлое судёнышко рыбаков. Оно слетало с их уст, пока треск лопавшихся досок разрывал их мягкие тела.

– Не знаю.

Рассказ Зверя

Обычное приветствие, представление имени. Потом мы спустились ниже. Это был следующий уровень дозволенного. Пока никто не видел, мы познавали мысли друг друга, отбирая самые интересные.

Поднеся к её губам чашу с заморским напитком, от которого мысли начинали светиться, сказал:

– Выходи за меня.

Прошло три года, прежде чем она ответила. Письмо с ответом было свёрнуто и закупорено в глиняную амфору, которую прибило к берегу небольшого озера рядом с моей лачугой.

Это было взвешенное предложение всего себя, от которого совесть расплылась в улыбке. И столь же взвешенный ответ. Торопиться было некуда, потому что кроме нас в этом краю уже не осталось никого. Давным-давно, ещё на самой заре мироздания.

Наши руки встретились, потом встретились тела. Было больше, чем хорошо, спираль умиротворения скрутилась, спружинила, и взорвалась рассветом. Крики птиц дали понять, что начался новый день…

Зверь задумался, прервав рассказ. Маленькая девочка, которая слушала его историю, свернувшись под тёплым пледом, открыла глаза. Песок пляжа остывал, ей стало зябко.

– Пошли в дом, надо готовить ужин.

– Да, а перед сном я расскажу тебе, чем всё закончилось.

Он поплыл в воздушном потоке, она маленькими шажками двинулась следом.

Большие глаза совы

День совы ознаменовался целым рядом событий. Горожане носились по улицам, передавая друг другу последние вести, шедшие с пограничной черты. Там видели огромного морского зверя, который плыл по небу, метая громы и молнии во всё живое.

– Ты представляешь, он был размером с целый город!

– Нет, он был гораздо больше!

Эмоции каждого были настолько сильны, что ежеминутно добавлялось всё больше подробностей. И вот уже зверь обретал три хвоста, чешую цвета темнейшей ночи, глаза, полные первобытного гнева.

Люди бегали, рассказывая друг другу всяческие небылицы.

А зверь летал над ними, никем не замеченный и думал. Он лишь ненадолго показался людям, но сколько переполоха вызвал. Он думал сейчас, зачем они описывают его не так, как он выглядел. Насупив брови, тряхнув ушами, не мог понять причин, только видел следствия. Издав протяжный вздох, он сбил с ног тройку-другую прохожих внизу хвостом и быстро взлетел. Подальше от суеты и головной боли.

– И это вы называете новостями? – он был разочарован. – Люди…

Он отправился к хижине, где жила Вероника. Надо было успеть рассказать ей сказку перед сном.

Тепло очага

Сколько в ней было солнца в этот дождливый день. Она светилась им сквозь тёмный старенький плащ, плотно облегающий хрупкую девичью фигуру. Всякий, кто оказался бы сейчас рядом, мог бы слышать её негромкую песню. Едва бы он понял смысл слов, они были из почти забытого языка. Она просто повторяла те слова, что когда-то перед сном ей напевала добрая нянька.

Шагая по слякоти, девочка незаметно для себя оказалась перед своей хижиной. Из трубы тонкой струйкой шёл дым непогасшего очага. Значит, ужин ещё тёплый. Она потёрла озябшие руки и сделала шаг за порог. Тепло, много тепла окутало её. Дом всегда хранил его для своей любимой обитательницы.

Скинув мокрую одежду, она завернулась в плед и присела к очагу с чашкой горячего чая в руке. Задумчиво она вспоминала вчерашний день, когда познакомилась с тем непонятным зверем, который рассказал несколько историй из копилки своей памяти.

Сделав глоток крепкого чая, девушка полузакрыла глаза и свернулась на кресле, словно кошка. Сон одолевал, усталость брала своё. Уже через мгновения Вероника видела первый из череды снов. Самый красивый. И самый позабытый из всех. Впрочем, как и всегда.

Зверь тоже посапывал где-то в отдалении. Дождь его не беспокоил. Лишь молнии иногда заставляли слегка вздрагивать, но он не просыпался. День был слишком долгим, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как всполохи и гром.

Зверь хочет спать

Два бургомистра весьма чинного вида шли по вечернему городу.

– Ты знаешь, вместе с теми средствами, которые мы получили от Южного префекта, мы сможем обустроить новый парк.

Мальчонка-газетчик промчался мимо, выкрикивая слоганы сегодняшнего номера. Зверя снова видели, и кому-то даже посчастливилось дотронуться до его плавников.

– Да, а если постараться, то хватит и на мост. Как ты думаешь, сколько запросит гильдия масонов на этот раз?

– Если строить близ тракта, то не так много. Это выгодно как Городу, так и самой гильдии. – Осторожно протерев край зелёного яблока, Грегор с хрустом откусил кусок, потом с интересом стал рассматривать его сердцевину. – К тому же, Зверю нужно место для сна, и чем раньше мы закончим, тем спокойнее станет всем нам.

Окна домов вокруг создавали на улице разноцветные отсветы. В зависимости от сложности витража и кармана владельца оттенки разнились. Это был зажиточный квартал, и свет витых фонарей смешивался с десятками оттенков витражного флёра, создавая некий туман, в котором гуляли припозднившиеся горожане. И упомянутые выше бургомистры.

Спустя неделю был построен сад, мост, даже небольшая скульптура надкушенного яблока, с видимой сердцевиной. И теперь, когда Зверь посещал Город, он мог спокойно спать в большом пруду посреди ансамбля высоких деревьев.