Михаил Русанов - Лад Посадский и компания. Книга II. Дела заморские Страница 2

Заведение сие, как только появилось в Посаде, сразу волнение вызвало в народе посадском. И волнение не малое!

Как ни старались Седобород, Комер-сан, и М. Уолт подготовить Посад к переменам, а народ посадский всё по старинке думал. Не замечали посадские что перемены, так всех пугавшие, уже происходят. И остановить их нельзя.

А ресторация…

Одним кабаком больше, одним меньше, какая разница?

Да не так всё просто, и не все так думали. Официально ресторацией управляла вездесущая Гадина. Сам факт этого вызывал массу кривотолков. Где это видано, чтобы баба делом кабацким занималась?! А тут ещё пошли по базарам и ярмаркам слухи гулять, мол, не обошлось тут без нечисти. Вроде как между Чер-Туем и братцем его поганым Сичкарём (тьфу! тьфу!) с одной стороны, и Гадиной с другой, договор вышел. А посредником в деле том выступил гоблин Сэр Тумак. После слухов таких, на открытие ресторации никто не пожаловал. Ночью двери дубовые были обильно оплёваны.

Сколько Донд жил в Посаде, а всё понять не мог – что же это за люди такие, посадские. Сначала плюнуть норовят, потом просто не замечают, после привыкают. А как привыкнут, так любить начинают. Считают своим исконным, родным и дорогим. И не важно, что времени иной раз требуется месяца два, а когда и десяти лет мало. Попробуй, скажи им, что это и есть перемены, – в лицо плюнут и нечисть помянут!

«Пьяный гоблин» за два месяца стал самым популярным заведением в Посаде. Появились постоянные клиенты. Для близких знакомых хозяйки всегда были готовы отдельные комнатки.

Седобород и Комер-сан любили бывать здесь днём, когда народу в заведении не так много. Сойдутся два старых лиса возле дверей ресторации как бы случайно, поприветствуют друг друга чинно, и усаживаются за один столик. Пьют чай душистый, на травах заваренный.

А хундустанцы обычно утром заглядывают. Пьют кофе, и удивляются умению повара готовить напиток сей не хуже, чем они сами делают.

Итайские купцы богатые собираются каждый пятый день. Едят пельмени, уксусом приправленные, и водку пьют рисовую.

А по вечерам кого здесь только не было! И франзонские купцы, жареных цыплят вином поливающие, и бовусские негоцианты, к свиным сарделькам слабость питающие и к пиву ячменному страсть как привязанные. И местные, посадские, во хмелю весёлом осетров больших на стол заказывающие, – подходи любой, ешь сколь можешь! Иногда сам Сэр Тумак заглядывал, на радость хозяйке и мужу её, на удивление гостям. Выпивал полведра пива тёмного, окидывал зал взглядом строгим и… вдруг улыбался. После чего начинал байки весёлые травить, чем потешал посетителей безмерно.

Лад сперва ворчал на жену. Много времени она уделяла затее своей. Потом смирился. Не хотел жену обижать. Особенно после случая одного. О том весь Посад ведает, пришла и вам очередь узнать.

С появлением Гадины в Посаде многие связывают события странные, диковинные. И клубы женские она придумала, и Совету старейшин долго докучала, что бы разрешили ей совет женщин посадских создать. Разрешили. Допекла Гадина старейшин. А потом спохватились, да поздно было! Теперь в Посаде почти каждую неделю проходят митинги и собрания суфражисток каких-то.

Суфражистки те носили одежду мужского кроя, и пили в кабаках брагу не хуже мужчин иных. Что они хотят, – Совет старейшин не знал, и знать не хотел! Шумят девки глупые, – чего их слушать? Пущай горло дерут! Но тут, словно на беду, объявились ещё и феминистки крайне правого толка, тьфу! Они толпами осаждали ЗАО мафиозное, требуя, что бы их приняли в мафию. М. Уолт не раз намекал Совету старейшин, что если не прекратятся безобразия сии, то он сам найдёт управу на баб строптивых. Дальше слов дело не шло. Но по базарам и ярмаркам шум стоял от слухов и сплетен.

А когда Гадина, (и какая муха её укусила?!), собралась наладить издание газеты «Гадюкины ведомости», терпение Совета старейшин лопнуло! Сам Зуб пожаловал к Ладу в гости. Кричал старый, ногами топал, бородой белой в бешенстве тряс. После остыл, просил утихомирить Гадину шальную, иначе беды не миновать. Гадина обиделась, ночь слёзы лила.

– В других странах всё как у людей, – причитала она, – купил газету и все новости знаешь!

– А у нас базары на что? – Приструнил тогда Лад жену. – Хочешь что-то узнать, ступай на базар! Даже если сама не спросишь, люди всё равно скажут!

Гадина три дня дулась. Стелила мужу на сеновале. А потом вдруг ласковой стала. Появилась у неё идея ресторацию открыть. Совет три дня рядил, что да как, да нет ли тут подвоха какого. И решил – пускай лучше ресторацией балуется, нежели общественное мнение баламутит. Так появился «Пьяный гоблин». В утеху обиженной Гадине, да для спокойствия Совета старейшин.

Толкнув дверь дубовую, Донд вошёл в зал и огляделся. В «Пьяном гоблине» яблоку негде было упасть. Волной накатывал разноязыкий говор. Ароматы с кухни плыли такие, что впору язык глотать. Тут приметил он Наковальню.

Восседал Мечплугович за столом с кузнецами знатными, пил катанку мафиозную, закусывал поросёнком жареным.

– А-а, вот и друг мой любезный пожаловал! – Гаркнул Наковальня на весь зал. – Эй, стул гостю дорогому!

Тут же стул подали. Уважали Мечплуговича. А кто-то и побаивался.

Донд присел за стол щедрый, выпил – закусил.

– Мечплугович, мне бы Лада повидать.

– Дело есть какое? Да ты ешь, ешь. В ЗАО вашем вряд ли порося такие водятся. Если только на рынке где прикупите, а так… Хороша кухня у Гадины, а? То-то. Шустрая она баба… А Лада здесь нет. Сам хотел с ним поговорить. Видать, не придётся сегодня.

– А где он?

– Не знаю, – пожал плечами Наковальня.

– А Гадина знает?

– Может и знает. Да только не скажет. Оберегает Лада от всех и вся. Даже на Седоборода кричала на днях. Дед в сердцах за бороду дёрнул, да без толку. Она же, как Лад, не заговорная! Видел бы ты как она потом Ярома Живодёра за чуб таскала! На виду всей дружины! А за что? За пустяк. Вздумалось тому пригласить Лада в слободу для боёв показательных. Ох она осерчала! Схватила Яромушку за чуб и давай вопить: – «Знаю я ваши бои! Опять бражничать будете!»

– А Лад куда смотрел? – Изумился Донд.

– А что Лад? Любит он её. Крикнул ей, чтоб Ярома отпустила, так она в слёзы! Одно слово – хитрая.

– Умная.

– Что?

– Ничего. Ладно, Мечплугович, некогда мне сидеть. Щедрый стол у тебя, да дела зовут. Спасибо за угощение.

– Ступай. Встретишь Лада, скажи, чтоб ко мне в кузни заглянул. Я к нему домой не пойду. Ещё хватит Гадина кочергой по спине, убить не убьёт, а синяк оставит.

– Тебя то за что?

– Кто знает, что у бабы на уме? – Усмехнулся Наковальня. – Умная она, милая и красивая. А ум набекрень.

Донд задумался. После слов таких расхотелось ему идти домой к Ладу. Не замечал он за Гадиной странностей таких. Да только давненько он не был в гостях у Лада. Поди, уж месяц прошёл. А за месяц многое может произойти, тем более в разуме женщины.

Где же Лада искать? К Седобороду идти, или к Комер-сану? Ладно, нет надобности вокруг ходить да около, надо на заимку к гоблину идти. Одному, конечно, страшновато. С Ладом то оно сподручнее. Нечисть его за своего считает. А один придёшь, – неизвестно чем всё кончится. Гоблин друг хороший, спору нет. Но гости у него скверные иной раз бывают. С Ладом они считаются, а вот кто Донд для них, ещё вопрос.

Нащупал Донд под рубахой ножи метательные.

Леса поредели. С трёх сторон Посада вырубки шли. С четвёртой, там, где дом Седоборода в землю врос, лес не трогали. Туда то и отправился Донд.

На заимке мало что изменилось. Кряжистые пни, сосны высокие, берёзки стройные, болото вонючее. Стены избёнки ещё больше мхом покрылись. На крыше дёрн травой порос.

Гоблин встретил Донда на крыльце. Сидел Сэр Тумак и задумчиво в болото глядел. Шерсть на нём кое-где поседела, а местами и вовсе повылезла. Комары злющие роились над ним, хлопот особых не причиняя.

– Здрав будь, хозяин лесной. – Приветствовал друга Донд, от комаров отмахиваясь.

– Да какой к Чер-Тую хозяин?! – Широко улыбнулся гоблин. – Это леший лесу хозяин. Я ему и в подмётки не гожусь. Присаживайся, побратим. Пивка попьём. Одному мне оно в глотку не льётся.

– Думал Лад у тебя в гостях. – Донд прихлопнул комара, растёр в пальцах тельце пухлое, кровушкой налитое.

– Был Ладушка, был. – Вздохнул гоблин. – Да вчера Сичкарь гостя в болота к себе увёл. Меня не пригласил. Теперь жду когда дружок из болота вернётся… Составь компанию, очень прошу. Пиво хорошее, но в одиночестве не пьётся мне.

– С удовольствием. Только от мухоморов сушёных откажусь. – Донд сорвал веточку берёзы и стал отмахиваться от тварей кровососущих.

– И правильно. В этот сезон у меня их не так уж и много. Я тебе рыбки дам. Неделю назад водяной с Песчаного озера лещей прислал. Жирные, полпуда весом каждый. Да только свинину парную они мне не заменят… Засушил я их.