Виталий Пажитнов - Кантата для тумана, Алана, и… и нескольких былых поверий… Страница 2

Ну что-же, и Алан докурил, выкинул окурок в ближайшую урну, и поправив воротник вышел уже как раз на ту самую набережную, которая где-то метров через 300 делала свой небольшой поворот, и где на этом самом изгибе набережной и должно было быть…

– Ага, а вот и он, тот поворот, – и он подошёл к краю набережной, и перегнувшись сразу-же увидел около изгиба у самой воды то самое, желтовато-оранжевое и немного зеленоватое, и как-будто-бы живое знакомое облако… Да, а вот и оно. Он подошёл чуть ближе, потом ещё, потом ещё… И через минуту он стоял уже прямо над ним, глядя как поблескивают и переливаются эти загадочные краски… Да, а это пожалуй…

Да, но додумать это он так и не успел. Вдруг, и совершенно внезапно в глазах его стало очень светло, потом вдруг как-будто-бы порыв какого-то очень сильного ветра, и вот он уже с каким-то криком летит туда, в холод и вниз…

Но однако нельзя не отдать должное и не отметить, что пришёл он в себя довольно быстро, и сразу-же обнаружил что висит он примерно посередине этой 12 метровой набережной, зацепившись краем своего плаща за один из выступов железной служебной лестницы, о существование которой он раньше даже и не подозревал…

Да, плащ его действительно очень прочно зацепился за край одной из ступенек этой старой, и немного уже проржавевшей лестницы, и ему стоило немалого труда отцепить его оттуда, и приподнявшись на несколько ступенек вверх он остановился, и попробовал сообразить, что-же это такое с ним произошло, почему, и что-же это всё-таки было…

Да, это желтовато-зелёное пятно… Да, и как он стоял и смотрел, как оно переливается, как вдруг оно совершенно неожиданно мигнуло и засветилось каким-то ярким и неожиданным светом, и таким ярким, что он почти сразу прищурил свои глаза, а потом вдруг почувствовал что до него вдруг доходят какие-то мысли, чувства, слова, идущие от этой яркой вспышки света, да, и слова… Да, а какие это были слова ему расслышать просто уже не удалось, потому что буквально через секунду он уже совершенно удивлённо и абсолютно ничего не понимая уже уцепился плащом за одну из этих выпуклых ступенек, весь продуваемый весьма холодным, и скорее всего северным ветром. И только уже отцепив от спасительной скобки край своего плаща, и посмотрев вниз, где под ним в нескольких метрах выступала примерно 10 метровая прогулочная пристань – платформа (да, одна из тех небольших прогулочных пристаней, которых довольно много в некоторых местах на этой длинной и весьма высокой набережной) … Да, а здесь довольно-таки прохладно, – подумал он, и поднялся на две ступеньки вверх, и попытавшись немного поуютнее и немного понадежней закрепиться попробовал всё-таки немного разобраться, что-же это здесь собственно вообще-то с ним случилось… Да, а непонятно, весьма… Ну и прохладно-же здесь, ну да и пора пожалуй отсюда уже выбираться… Ого, а это что такое? Да, а это было очень неудобно и совсем не вовремя, – да, его левая рука, так ровно лежавшая на этой перекладине вдруг… Да, а она почему-то и совершенно неожиданно вдруг затекла, и он с небольшим удивлением только отметил, что он пока может шевелить только лишь своими пальцами… Ого-да, а это что такое? Он попробовал уцепиться за упор своей правой, ещё раз попробовал свою левую – почти не слушается, потом посмотрел вниз, на эту 10 метровую платформу…

Но тут весь ветер вдруг неожиданно стих, и где-то через пол минуты он внезапно почувствовал как по всему его телу прошёлся как-будто-бы какой-то волнообразный и довольно-таки мягкий поток каких-то мелких покалываний, через минуту – второй, но только явно поменьше… Да, а что это? Бррр, ну и холодно-же здесь, бррр, бррр, ну и прохладно…

– А ты об этом лучше не беспокойся, а если не хочешь висеть здесь и дальше, то пожалуйста, и мы тебя об этом особенно просим, скажи нам, действительно-ли ты Алан Асен, и если это так – то тогда мы все, и очень искренне и очень сожалея просим у тебя прощения за ту неожиданную превратность, которая доставила тебе немного лишних неудобств, и мы крайне об этом сожалеем…

– Ну что-же, действительно зовут меня Алан, а мой отец носил довольно старинную и весьма благородную фамилию Асен, и следовательно и я тоже…

– Ну что-же, тогда просим наши извинения, и крайне сожалеем об случившемся, – ответил ему довольно громкий, немного ироничный и очень мелодичный голос невидимого пока ему собеседника…

– Ну что-же, я был бы весьма рад так-же с вами познакомиться, но – только вот почему-то вы со мною совершенно спокойно разговариваете, а я вас совсем не вижу, и…

– И совершенно верно, и совершенно не должны нас видеть, но если вы действительно Алан Асен, то что-же, тогда согревайтесь…

…Алан повернул свою голову, пытаясь всё-таки определить, откуда-же всё-таки раздавался голос этого невидимого, и судя по всему, весьма необычного собеседника, – справа, или слева… Сзади… Сверху… Но нет, – не определить, и вокруг уже почти ночь…

Да, но вот уже буквально через пару минут практически вся эта сторона набережной была уже мягко устлана совершенно непонятно откуда так быстро взявшимся густым, немного влажным и очень спокойным туманом… Да, он простоял так около минуты, глядя как клубятся и потихоньку сгущаются эти неожиданные туманные клубы, потом по его телу прошли две совершенно неожиданные и мягкие волны: – сначала первая, приводящая всё в чувство, а после неё и вторая, ещё помягче и повеселее, после которой по всему его телу разлилось очень мягкое (и весьма не лишнее) тепло, и уже после этого наш как-бы ещё немного помолодевший и без того молодой человек вдруг ощутил сначала прилив очень весёлой и жизнерадостной лёгкости, и вместе с ним и давно ему уже присущий философски-спокойный и тонко иронизирующий взгляд на все происходящие события, и услышав всё то-же жизнерадостное и немного переливчатое – Ну что-же, уж не собрался-же ты отдыхать здесь и дальше? Учти, это довольно-таки неудобно. Да? А если нет, – так давай-же вперёд, и поднимайся, и там мы пожалуй ещё немного с тобой побеседуем.

И Алан, ещё раз улыбнувшись своему невидимому собеседнику вздохнул, и очень легко и быстро добрался до верха, и спрыгнув уже на грешный тротуар набережной опять прислонился к тому самому месту, где он стоял до этого. Да, и уже там оглянувшись он не без небольшой улыбки увидел что и все ближайшие дома, и всё пространство улицы, всё полностью было укутано очень густой и мягкой пеленой тумана, который настраивал на весьма мирное, очень спокойное и довольно-таки философское настроение и расположение духа. Да, а туман этот был так учтив, что сквозь его густую пелену не было видно даже конца тротуара, и только два ярких фонаря, стоявших рядом с этим местом светились матово-белыми, и немного освещающими это белое полотно пятнами.

Да, и у самого Алана настроение было уже просто лёгким и светлым, и постояв так минут пять он посмотрел вниз, в эту белую и мягкую пелену, улыбнулся, вытащив сигарету закурил, и уже пуская густые клубы синеватого дыма он выпустил одно, и довольно большое кольцо, и взглянув ещё раз вниз подумал: – Да, а интересно, что-же это всё-таки было, и это странное свечение, и этот туман, и этот невидимый, но очень необычный собеседник… Да, итак…

– Да нет, подожди ты со своими выводами, всё равно ты так не до чего не докопаешься, – раздался снова всё тот-же знакомый и немного насмешливый голос…

Алан опять оглянулся по сторонам, но точно так-же снова никого не увидев опять повернулся к парапету, и ещё два раза затянулся своей уже почти дотлевшей сигаретой… Да, здесь осталось всего на несколько затяжек, надо пожалуй достать новую…

И когда он щёлкнув своей зажигалкой и прикурив сделал две большие затяжки, и глядя как неспешно отдаляется большой и густой клуб дыма опять немного улыбнулся, и выпустил вслед за ним почти точно такое-же большое и ровное кольцо.

– Да, а всё на самом деле очень просто, – снова очень ясно и не без небольшой улыбки услышал он продолжение невидимого собеседника.

– Во первых, пожалуй ты приехал в этот город на неделю пораньше чем предполагал, ведь так, и если я не ошибаюсь, вернулся ты домой немного огорчённый?

– Да, вообще-то так…

– Итак, эта твоя поездка закончилась немного не так, как тебе бы хотелось… Ну что мы можем тут тебе сказать… И твой небольшой рассказ о твоей последней поездке в Гималаи, и те несколько фотографий, которые сидящие тогда на кафедре вроде и не смотрели вообще… Да, но есть пожалуй одна причина, которую мы тебе сейчас пожалуй объясним, и по причине которой сегодняшний твой визит так пожалуй весьма неудачно начался, и нам просто пришлось тебя срочно спасать… Да, а дело в том, что когда ты уже возвращался из своей Гималайской поездки, где ты действительно был около одного из входов в ту самую таинственную и загадочную для всех вас Шамбалу… Да, я говорю сейчас о твоём небольшом купании в этом, и очень непростом озере. Да, пожалуй это просто несчастье, что в тот день около того места просто не было никого из местных, и никто не смог тогда не предупредить, не остановить тебя… Да, всё дело в том, что в то время, когда ты там был это место было намного более активно чем обычно, и эти «летающие тарелки», как вы их называете, появлялись там гораздо чаще чем обычно… Да, и недаром в такие месяцы все местные жители боятся даже близко подходить к водам этого озера… Да, а ты предпринял попытку немного искупаться в этих водах… Да, и совершенно ничего странного что эти воды тогда тебя просто вытолкнули оттуда, и ты где-то около двух недель переживал последствия этого купания. Да, и они-то прошли, но вот беда, прошли-то они совершенно не до конца и не все. Да, дело в том, что в твоём биополе продолжал оставаться ещё и принесённый тобой из этих вод небольшой и очень неудобный, и по общей сути вредный для всех вас энергетический разряд отрицательной для всей вашей природе полярности, и то что ты видел внизу… Понимаешь, оно ждало и приветствовало именно тебя, но оно не могло не почувствовать и не определить тот отрицательный разряд, который был тогда с тобой, и определив этот отрицательный сигнал оно в результате просто отреагировало таким образом, и результат был такой…