Юрий Котлярский - Проект US-RUSSIA. Футуристический роман Страница 20

Заседание было назначено на 11.30. В повестке дня значился всего один пункт: отношение Соединённых Штатов к предложению русских, сделанное три недели назад мистеру Джону Дэвидсону Рокфуллеру. Сам факт того, что данному вопросу посвящалось полноценное заседание Совета по национальной безопасности, свидетельствовал, сколь существенное значение придавали ему Президент и его ближайшее окружение. И хотя выбор был невелик: либо согласиться на предложение русских, либо безоговорочно его отвергнуть, ту и другую точку зрения требовалось обосновать. А в том, что накал страстей достигнет высокого градуса, по сравнению с которым птичий базар покажется воробьиным чириканьем, можно было не сомневаться. Впрочем, в том-то и состояла цель заседания, чтобы в спорах и столкновениях мнений выработать консолидированную позицию, для того и приглашались политические соперники из республиканской партии, чтобы крепко-накрепко повязать их по рукам и ногам и пристегнуть к колеснице истории. Именно что истории. И пусть потом попробуют заявить, что их хата была якобы с края. Дудки. Если только Совет примет положительное решение, заседание смело можно будет отнести к разряду исторических, никак не меньше. Впрочем, ни Президент, ни те его сторонники, которые и раньше выступали за максимально тесные отношения с Россией, не решились бы по американской традиции поклясться съесть шляпу, если исход окажется иным. Расклад сил был как на шахматной доске перед началом игры: по нулям. К тому же мнение самого Джона Дэвидсона Рокфуллера, которому до тошноты надоело мучиться ночными кошмарами от наплыва мыслей, уже было доведено до членов СНБ: он согласится с любым решение, которое примет СНБ по согласованию с Президентом. Он был государственником и патриотом своей страны в лучшем смысле этого слова.

Войдя в зал ровно за минуту до начала заседания, Президент занял место во главе стола. Он выглядел несколько утомлённым, как и должен выглядеть человек, денно и нощно пекущийся о благе страны; однако дежурная улыбка в значительной степени нивелировала утомлённость лица и глаз.

– Добрый вечер, леди и джентльмены, – поздоровался он, скользя взглядом по лицам присутствующих. – Поскольку повод, по которому мы собрались на сегодняшнее заседание, хорошо известен, перейдём сразу к сути вопроса. Но прежде позвольте небольшую ремарку. Отношения с русскими всегда представляли для нашей страны одну из самых существенных проблем. Однако если до последнего времени мы без особого труда просчитывали их тайные и явные замыслы, то сегодня ситуация коренным образом изменилась. Складывается впечатление, что русские переняли у китайцев отвратительную манеру таким образом формулировать свои мысли и пожелания, чтобы заставить партнёра изрядно поломать голову, прежде чем до него дойдёт их истинный смысл. Впрочем, удивительного тут мало, учитывая, что у России и Китая довольно протяжённая общая граница и глубокие исторические связи. Итак, что мы имеем? Русские сделали мистеру Рокфуллеру предложение, которое напрямую затрагивает коренные интересы Соединённых Штатов. И наша задача – не совершить ошибки. Ибо, как вы отлично понимаете, любой неверный шаг может иметь для нашей внешней и внутренней политики непредсказуемые последствия. Нет-нет, – Президент воздел руки, как бы защищаясь от возражений, – я не собираюсь предвосхищать ваше мнение, я просто обращаю внимание на исключительную серьёзность проблемы. Кстати, – повернулся он к своему секретарю, – мистер Рокфуллер уже пришёл?

– Нет, сэр, – поднялся Джо Крисман, – я попросил его приехать несколько позже. Полагаю, мистеру Рокфуллеру, учитывая его психофизическое состояние, не следует участвовать в дискуссии, которая, как я предвижу, может оказаться достаточно эмоциональной. Боюсь, она не пойдёт на пользу его нервам, которые и так не в лучшем состоянии. Поэтому я пригласил его на вторую часть заседания, когда у Совбеза уже сформируется консолидированная позиция.

– Я тоже надеюсь, что к тому нам удастся выработать консенсус, – согласился Президент. – Так что побережём драгоценные нервы мистера Рокфуллера. Итак, джентльмены, приступим к обсуждению. Какие есть мнения? Прошу!

И Президент неторопливо обвёл взглядом присутствующих, не останавливаясь ни на ком персонально, но в то же время пытаясь угадать, кто первым захочет взять слово. Будучи опытным политиканом, он превосходно знал, что то или иное начало нередко задаёт тон последующему ходу дискуссии. Это было тем более актуально, что вокруг стола и вдоль стен сидели как на подбор сплошные тяжеловесы: Вице-президент Майкл Билл Нельсон, Государственный секретарь Флоренция Тейлор, Советник Президента по национальной безопасности Бенджамин Миллер, Специальный помощник Президента и старший директор СНБ по проблемам России и Евразии Крейг Томпсон, Министр обороны, Министр финансов, Министр юстиции, Министр торговли, Председатель экономического совета при Президенте, директор ЦРУ, директор ФБР. Не затерялись среди этой внушительной компании и представители оппозиции – лидер республиканского большинства в Сенате Эрик Брэгг и конгрессмен от штата Техас Калвин Бейнер. Их мнения тоже немало значили. Эти люди могли с треском провалить в Сенате любую серьёзную инициативу президентской команды, если только она не была обговорена с ними заранее.

– Итак, – повторил Президент, – какие будут мнения, господа? – и выжидательно заскользил глазами по лицам членов Совбеза, пытаясь угадать, кто именно первым попросит слово.

– Позвольте, – коротко приподнял руку с вытянутым указательным пальцем директор ЦРУ Скотт Локхарт.

Это был знаковый ход. Все знали, что если обсуждение начинал шеф ЦРУ, споров не миновать. Если же он уступал право первого хода другим, то это означало, что данный вопрос казался ему не столь существенным, чтобы задавать тон обсуждению. Нельзя же быть таким твердолобым, чтобы везде и всюду считать свою точку зрения единственно верной. И он снисходительно уходил в тень. Пусть сцепятся те, кому обсуждаемая тема кажется значимой. Однако при обсуждении любых вопросов, касавшихся отношений с Россией, он первым по-ястребиному бросался в бой и не шёл ни на какие уступки так называемым голубям.

– Прошу, мистер Локхарт, – подавляя внутреннее недовольство, кивнул Президент.

Не вставая с кресла и лишь повернувшись лицом к главе государства, Скотт Локхарт взял слово.

– Моим первым ощущением, когда я услышал о предложении русских, было желание расхохотаться и предложить мистеру Крисману поучаствовать в каком-нибудь конкурсе лжецов, где у него были бы шансы занять одно из призовых мест. Говоря откровенно, у директора ЦРУ есть дела поважнее, чем выслушивать чёрт знает какие бредни, особенно в рабочее время. Но к моему удивлению оказалось, что это вовсе не бредни и что русские действительно сделали мистеру Рокфуллеру соответствующее предложение. Всё ещё сомневаясь, я задал себе вопрос: а не отвлекающий ли это манёвр, единственной целью которого является попытка пустить нас по ложному следу, чтобы затем нанести нам удар совсем с другой стороны? Тем более что мы неоднократно являлись свидетелями того, как умело русские применяют отвлекающие манёвры. И тогда, желая убедиться в справедливости или ошибочности своих подозрений, я решил провести собственно расследование по закрытым каналам – через нашу легальную и нелегальную агентуру как в России, так и в некоторых других, в том числе и смежных с Россией, странах, которые не испытывают особой приязни к русским.

И вот какую любопытную информацию мне удалось получить. Не стану вдаваться в детали, сообщу лишь о сделанных мною выводах. Да, верно, некоторое время тому назад торговый атташе России в Америке мистер Хворостенков имел неофициальную встречу с мистером Джоном Рокфуллером и от имени русского правительства предложил ему – только представьте себе! – должность Премьер-министра в российском правительстве. Ничего удивительного в том, что подобное предложение повергло мистера Рокфуллера буквально в ступор. И я его хорошо понимаю. Сто против одного, что любой из присутствующих в этом зале точно также схватился бы за голову, если бы русские сделали ему аналогичное предложение.

Однако прежде чем приступить к реализации своей завиральной идеи, русские развернули широкомасштабную пропагандистскую кампанию внутри страны, направленную прежде всего на то, чтобы убедить собственных граждан в необходимости и неизбежности подобного шага. Через подконтрольные государству СМИ кремлёвские политтехнологи провели соответствующую психологическую обработку населения и добились внушительного результата. Как показали выборочные опросы, около восьмидесяти процентов граждан высказались за приглашение, и только одиннадцать против. Девять процентов воздержались.