Сергей Литвинов - Черно-белое. Сошедшие с преисподней Страница 3

День рождения Дьявола

То же утро, темное, холодное и невзрачное. Где-то на другом конце этого небольшого по меркам мегаполисов города, в здании старой школы, встречалась группа молодых людей. Невысокое двухэтажное здание школы, построенной еще в советское время, на удивление было сделано из кирпича. Обычно в те года строили быстро, сроки поджимали, страна быстро развивалась, чаще использовали бетонные плиты. Кирпич, уже немного сгнивший, много где рассыпался, цвет уже не такой яркий, как когда он вышел с завода, а довольно скудный темно-коричневый. Все это придавало довольно ужасающий вид этому зданию. Яркие белые пластиковые окна сильно выделялись своей новизной и смотрелись довольно необычно, как белая чистая рубашка на грязном автомеханике, который только что сливал масло и пролил на себя.

Внутри же здания выглядело всё лучше. Окрашенные летом, силами учеников, стены были ярко-зелеными, синими, без сколов и царапин. На них еще никто не успел нацарапать свои имена, старые были безжалостно закрашены вместе с выпустившимися учениками, которые их писали. Идеально белый потолок, как только выпавший снег, немного резал глаза. Единственное место, где ничего не изменилось за это лето, был актовый зал. Его стены были отделаны полированным деревом и смотрелись довольно элитно. Пол тоже был деревянным, несмотря на то, что во всей школе он был бетонным с мраморными вкраплениями. Когда спускаешься к сцене по этим деревянным длинным ступеням, они довольно приятно скрипят, создавая уют деревенского дома. Сцена тоже деревянная, с большими красными шторами, на которых уже висели поздравления «С новым годом!» и кучи разноцветных шариков.

Этим утром пятеро парней и одна девушка пришли сюда репетировать свой новый альбом, они когда-то здесь учились, и, уже обретших небольшую популярность в своем городе, их сюда пустили. Все инструменты они хранили здесь, поэтому с собой ничего нести не надо было.

Группа исполняла в стиле готик-рок, символом группы был кролик с капающей кровью из пасти. Как и подобает группе с таким стилем, они одевались довольно необычно: кресты, свастика, кровь, татуировки, пирсинг, костюмы в виде зомби или монстров. Состав группы несколько раз менялся, кто-то уходил, начиная сольную карьеру, кто-то в другую группу. Солистка оставалась одна, такой талисман группы, это она придумала символ, а цветом группы выбрала фиолетовый. Образ девушки был очень необычным: красивая, стройная, но не худая, именно такого телосложения, какого должна быть здоровая девушка. С красивыми карими глазами и черными волосами, уложенными в два хвостика, болтающиеся в стороны, как у маленькой девочки, и темным макияжем. На левом плече у нее была татуировка – аниме девушки, возможно, на нее она и хотела походить, говорила очень милым, почти детским голосом, отличалась капризным и нервным характером. Ступни ног ставила так, что носки почти соприкасались, а пятки, наоборот, расходились. Несмотря на свой уже не детский возраст, она любила сказки, мультики с жуткими злодеями и вечно побеждающим добром. Если бы она не пела своим приятным, заставляющим ее слушать голосом, она стала бы актрисой, причем очень хорошей. Чтобы полностью дополнить образ, стоило бы дать ей косу с капающей кровью за спину, но так ходить ей не позволят по улице. Звали ее Таня, для своих Чиби.

С Мишей и Максимом они создавали группу, оба гитаристы. Один с волосами до плеч, второй выбрит по бокам, худощавого телосложения. Барабанщик Женя пришел к ним позже на замену, тоже с ирокезом, но покороче, и сам покрупнее, в ушах серьги. Клавишник Олег перешел к ним примерно в один год с Женей, худой парень с прической как будто только встал и окрашенными в красный волосами. Бас-гитарист Колян пришел совсем недавно. Брутальный вид, длинные волосы до лопаток и короткая борода.

– Всем привет. – И хотя сегодня ей было трудно улыбаться и вести себя так же весело, как обычно, все же Таня при виде друзей вернулась в нормальное состояние. Утро у нее не очень задалось, рассеянная, задумчивая, сегодня у нее все валилось из рук.

– Ты как всегда опаздываешь, – подколол Коля, его это немного раздражало.

– Кто-то же должен опаздывать. Если все будут приходить вовремя, будет не интересно, – беззаботная Таня никак не парилась по этому поводу, и эта беззаботность и веселость быстро передалась всем остальным.

– У нас уже всё готово. Всё подключили. Проверили, – Макс был наиболее ответственным из них, поэтому пришел чуть раньше всех и начал подготовку.

– С чего начнем? Для разминки.

– Давайте самую первую. Мою любимую. – Самая первая песня, которую они записали, была написана Таней, написана очень давно, когда ей было еще лет четырнадцать. Она очень сильно хотела стать певицей, это была ее мечта. За то время она написала несколько песен, но над одной работала более усердно, поэтому она получилась лучше остальных. Возможно, по той же причине она ей и нравилась. В самой песне пелось про то, как мир горел в апокалипсисе и как его спасла любовь.

Они подошли к своим инструментам, Таня встала за микрофон. Женя, посмотрев, что все готовы, ударил палочками три раза, и все начали играть. Первый куплет говорил о том, как боги разозлились на людей за то, как они себя вели, и решили наказать их. Тане тогда понравилась скандинавская мифология, и она вписала ее в свою песню. В припеве же пелось, что любовь спасет мир, что бы не случилось. Последний, второй, куплет говорил о том, что пара влюбленных договорилась с богами, и те не уничтожили мир полностью, дальше шли припевы. Уже на первом припеве Таня начала чуть кривить, это все заметили, но так как была разминка, все продолжали играть. За ней по очереди, один за другим, накосячили парни. Миша мотнул головой, пытаясь собраться. В этот момент девушка, затянув долгое «А-а-а», упала рядом с микрофоном. За ней повалились остальные, последним был Макс. После того как он свалился, гитара продолжила фальшиво тянуть его последние ноты.

Остановка

То же утро, серые девятиэтажки тянутся вдоль дороги, уже кто-то успел прийти на свою работу и включить яркую, мигающую вывеску в магазинчике на первом этаже. Поначалу эти вывески даже нравятся, но когда ты их видишь каждый день, они начинают раздражать. Около этих мелких по нынешним меркам домов растут еще более мелкие и более редкие деревья, сейчас без листьев как будто голые, немного прикрытые снегом. Ближе к дороге стоят павильончики и ларьки, в которых нерусские продают овощи и фрукты, вежливо называя всех братишками и сестренками. Они приезжают на работу раньше всех, на своих старых, еще советских машинах.

По этой улице сильно не спеша на остановку идет парень. Среднего роста, среднего телосложения, вообще, ему сильно не нравилось, что он был во всем средний, как бы он ни хотел, он не мог ничем выделиться из толпы своих сверстников. Его светло-карие глаза смотрели под ноги и не поднимались, да и зачем, если знаешь здесь уже каждый уголок. Обычная черная шапка скрывала его светло-русые волосы. В кривых, желтых от никотина зубах торчала сигарета. Затягиваясь и выпуская дым, он не доставал руки из карманов синего пуховика, чтобы не морозить. На правой руке, продетый через руку, висел пакет с тетрадями. Алексей, так его звали, учился в институте на адвоката. Постигнув первые тонкости профессии, она ему разонравилась, и учиться он уже не хотел, поэтому изредка пропускал ленты, а учился только для диплома, чтобы отчитаться перед родителями, вложившими в развитие сына немалые деньги. Работать по профессии он и не собирался, в планах крутилось развить свой бизнес. Он топал по улице и думал о том, что поскорей бы закончилась учеба и началась та, другая, как он сейчас думал, интересная, насыщенная жизнь.

Подойдя к остановке, он выплюнул окурок, не доставая рук из карманов. Дворники уберут, не зря же им платят. Облокотившись на одну ногу, он стал вглядываться туда, откуда приедет его карета, наполненная невыспавшимися, злыми людьми.

Прошел один автобус, за ним второй. Уже все, кто был, уехали, и на остановке он остался один. За поворотом появился третий. Ну, этот-то точно мой. Взгляд упал на приближающуюся к остановке парочку. Их темные силуэты шли довольно неспешно, и, если прислушаться, можно было услышать раздающийся с той стороны смех. Едва услышав этот смех, у парня чуть чаще забилось сердце, кратковременно, почти на мгновение бросило в пот, и тут же отпустило. Он узнал этот смех. Девушка с черными крашеными волосами и довольно яркими зелеными глазами, невысокого роста, вечно одетая в черное, в древние времена ее бы точно приняли за ведьму. Тем не менее характер у нее был не мрачный, а веселый и игривый, она всегда улыбалась, громко смеялась, со всеми заигрывала и везде была душой компании. Парень, рослый, коренастый качок, кажется, был не знаком. Они шли прямо на остановку, и при мысли, что она заметит его, ему стало не по себе, попятившись, он спрятался в тень, туда, где фонари не доставали до него, и снова закурил. Сердце билось все чаще, а в голове одна мысль: как бы сквозь землю провалиться? Голова завертелась в поисках того, на что можно было бы отвлечься, глаза забегали. Автобус, точно автобус. Блин, и этот не мой. Карета, притормозив у остановки, но не открывая дверей проехала дальше.