Ася Михеева - Карты моста Страница 3

– Так вот куда они все шли, – с отвращением сказал брат.

– Что такое?

– Казнь сегодня.

Мы выбрались из выхода; на нас таращилось человек сто. Эшафот посреди площади не был ничем украшен, стало быть, казнили не дворян. На эшафоте и вокруг него было пусто. Это значит, пока всё начнётся да пока закончится, толпа не разойдётся. Вариант обходить отпадал – слишком много времени займёт толкаться по краю площади.

– Если у самого заграждения пройти, будет быстрее всего, – заметил я.

– Похоже на то.

И мы начали проталкиваться в центр площади. Люди охотно подавались в стороны при виде треуголки и яркого кителя; мостовые вообще уважают моряков. Я тихонько шёл в фарватере.

– Кого казнят-то? – специальным капитанским голосом возвестил Ванг.

Вокруг зашумели желающие оказать офицеру услугу. Версии не сходились, в толпе заспорили. Ванг, не переставая уточнять, продирался вперед.

– Зачем детей-то сюда тащите? – ругнулся он на кого-то впереди меня.

– А сообщники её сбежали, – сообщили у меня прямо над ухом.

– Один сообщник.

– Откуда ты знаешь?

– Так объявляли!

Ванг притормозил и недоверчиво переспросил:

– Зачем подрывать королевские ясли?

Меня передёрнуло.

– Сколько погибших?… Ничего себе, – тихо добавил брат и остановился, задрав голову к эшафоту. Там кто-то ходил, снизу почти невидимый.

– И ещё двое детей похищено, – добавили сбоку.

Ванг оглянулся на меня.

– Однако! Я даже похожего ничего не припомню.

Ванг непреклонно проталкивался, обходя эшафот, между толпой и невысоким ограждением. Между грубыми досками и коваными прутьями забора было шагов десять совершенно свободного пространства. Вот, шаг за шагом, мы обошли угол и начали было углубляться в толпу, когда над нами заорал герольд.

Я опять ударился о ставшую твёрдой спину брата. Он с трудом повернулся, глядя над моей головой на герольда.

Ни разу в жизни не видел брата таким. У него тряслись губы.

– Не может быть. Да не может быть.

– …к казни через обезглавливание немедленно после поимки! – возвестил герольд. Толпа вздохнула.

Я толкнул Ванга в плечо.

– До полудня осталось часа полтора, не больше, а нам ещё вон куда пробиваться. Потом, всё это потом.

– Со снисхождением к женской слабости приговаривается к отсечению обеих рук ниже локтя!

Ванг уцепился за меня, как за спасательный круг.

– Навигатор и королевские ясли? Зачем?…

– Не знаю, – толкнул я его снова, – его все равно здесь нет, слышал же – после поимки. Идём.

Толпа вокруг жадно тянулась к тому, что происходило у нас за спиной, а Ванг бубнил:

– Локи Хромоножка… Где ж я это имя слышал-то.

За спиной раздался даже не вскрик, а какое-то рычание, вокруг нас люди дёрнулись вперёд, потом почему-то назад, меня крутнуло и я увидел, как светлая голова поднимается над краем эшафота, плечи, сложенное на груди… что-то. Фигура, пошатываясь, подошла к краю – она действительно была женская. Миг постояв спокойно, фигура качнулась, но не упала, а между ней и толпой – казалось, прямо в меня – полетело что-то, разбрасывая мелкие красные брызги. Передо мной завизжали.

– Нате, подавитесь, – негромко послышалось сверху, фигура качнулась ещё раз – я вдруг понял, что для пинка, и в толпу полетела вторая кисть. Рядом с женской фигурой появилась мужская, обхватила, потащила. Площадь притихла. И тут между мной и эшафотом завизжали снова, уже несколько голосов, истошно. Толпа дёрнулась. Нас с Вангом понесло.

Те, кто стоял далеко, ещё хотели смотреть, но те, кто был ближе нас к упавшим обрубкам – чем бы они ни были – хотели только оказаться как можно дальше от этого места. Мы оказались на вершине целой реки убегающих, я вцепился в китель брата, как клещ, но меня и так вдавило в него лицом и грудью. И тут спина и китель поехали вверх. Я почувствовал, как мои туфли отрываются от глади моста.

– Давай руку, – прохрипел Ванг откуда-то сверху, я вытянул руку не глядя. Меня дёрнуло вверх ещё, ладонь прижалась к металлическому пруту, за который я ухватился, как только мог.

– Ну, лезь же! – Ванг дёрнул меня за мантию, и я каким-то чудом оказался сидящим верхом на балюстраде крошечного балкончика, наполненного разгневанными нарядными людьми. Ванг висел головой вниз и тащил за руки визжащую женщину.

– Помогай!

Я наклонился и схватил её за руки ниже ванговых кулаков. Она взлетела из хрипящей толпы, как пробка, мы втроём повалились на хозяев балкона, Ванг вскочил и рявкнул:

– Уходите все на другую сторону дома! Девку эту заберите! – и пока я вставал на ноги, путаясь в полах мантии, брат снова свесился вниз, выпрямился с ребенком лет пяти на руках, сунул ребенка, не глядя, кому-то в руки и снова наклонился вниз.

– Помогай, помогай тащить, тут же сейчас кого послабее просто об стену затрут!

Только сейчас я осознал, с какой скоростью нас перетащило через всю площадь и едва не разбило о стену.

Я наклонился и протянул руки вниз. На меня практически вытолкнули бледную старуху, я с трудом перетащил её на балкон и снова перегнулся вниз. Вдвоём с братом мы выдёрнули какого-то парня в матросской рубахе, который тут же встал с обратной стороны от Ванга и перегнулся, готовый тащить. Но хрип снизу утихал – большая часть толпы проскочила мимо в переулок, в центре площади уже не осталось людей, а эшафот… Эшафот скрипя, медленно заваливался в нашу сторону. С треском выскакивали из конструкции и съезжали вниз доски.

На чёрной глади Моста медленно расширялись, сливаясь, два светло-серых круга. В центре одного из них, того, что чуть больше и чуть ближе к нам, зашевелилось, зашуршало, открылась и начала расширяться воронка. В центре второго круга то же самое случилось чуть позже, каждый из кругов был уже шагов двадцати в диаметре и продолжал расти, и серое, серый песок, которым становилась стеклянистая твердь Моста, ссыпался вниз, а за песком съезжали вниз обломки одного из углов эшафота.

– Какое, однако же, счастье, что её не обезглавили, – сказал Ванг рядом со мной, – мы бы все уже в заливе плавали.

Тем временем второй угол эшафота начал сползать в дыру. Серая пыль взметнулась столбом, который не опал, а расширился, поднялся и стоял посреди опустевшей площади.

– Ветер дует с изнанки Моста. Насквозь прогорело, – заметил брат всё тем же стеклянным голосом. Я хотел было уточнить, с чего он взял… Но спохватился и сказал совсем о другом.

– Такими темпами дыра дойдет до двери прохода через полчаса.

Ванг быстро глянул на меня, отёр лицо ладонью и ответил:

– Спасибо, штурман. Побежали.

И мы побежали.

По краю опустевшей Печальной площади (она, как никогда, соответствовала своему названию), в переулок, вниз по ступенькам, сто шагов по пыльному проходу, бегом мимо Белой башни, сорок шагов и мы вышли на узкую галерею на третьем этаже Адмиралтейства. Ванг осторожно глянул через перила, моргнул и снова потёр лицо руками.

– Слушай, ущипни меня.

– Что такое?

– Смотри вниз. Там должен стоять адмиральский стол, стол комиссии, столик протоколиста, лавки с родственниками и зеваками, сами присягающие, кораблестроительская делегация и ещё до черта народу.

Я глянул вниз. Широкий мозаичный пол. Блики света из высоких окон первого и второго этажей. Ни души. Ни звука. Хотя нет, кто-то то ли кашлянул, то ли сдвинул стул.

– Слышишь?

– Слышу, – хищно ответил брат и кинулся к лестнице. Я подобрал полы мантии и ссыпался следом.

На первом этаже у единственной стены без окон стояли две тяжёлые деревянные лавки. На лавке сидел и читал книгу очень толстый старик с белыми моржовыми усами. Одна нога его была в сапоге, вместо второй ниже колена шла деревяшка.

– Капитан Грюнер! – кинулся к нему брат.

– А, сынок, – обрадовался тот и торопливо, насколько это было возможно, встал.

– Капитан Вангиун Бирланд, поздравляю вас назначением и имею честь вручить вам патент, подписанный Его Величеством, – выпалил старик и протянул Вангу сложенный вдвое лист дорогущей непромокаемой бумаги.

– Так… – затормозил Ванг, – а… присяга?

– Считается принесённой.

Ванг взял лист, развернул его и углубился.

Старик с выдохом облегчения сел обратно.

– А что, собственно, произошло? – Ванг стрельнул глазами в старика, и продолжил чтение, – так, патент в порядке.

– Если кратко, – сказал старик, нахмурился и откашлялся, – если кратко, так. Вчера именным указом Его Величество подарил последний корабль Абигайлу Гайверу. В связи с чем Совет Капитанов объявил себя самораспустившимся и… эээ… изрыгая устные выражения недовольства, разошёлся по домам. Вчера здесь тебя ждал капитан Рори. Сегодня ждал я. Мы были уверены, что ты придёшь, как-нибудь, переодетый, с неба свалишься, но придёшь без опоздания.