Людмила Золотарёва - Камнерожденные. Книга 1. Камень льда Страница 3

– Тебе тридцать пять лет, а ты все дурачишься, – проворчала Елена. – Извинения пока принимаются, но я тебе это обязательно припомню, чертов любитель импровизаций!

Старенький автомобиль скрипнул. Потертая покрышка вяло спрыгнула с асфальта на грунтовку.

Впереди ухабистая дорога. Аркадий сомневался, что даже такой лихой водитель со стажем как Елена смог бы проехать по такой дороге на старых «Жигулях», колеса которых – того и глядишь – вот-вот отвалятся. Скрип покрышек пугающе предупреждал об этом.

– Ты уверен, что Борис проиграл тебе особняк, а не чистое поле? – ударив по тормозам, Елена заставила машину остановиться, едва не въехав передними колесами в колею.

Аркадий осмотрелся по сторонам. Их машина была окружена черным вспаханным полем, через которое тянулись два следа, накатанных автомобилями. Если бы было лето, то Аркадий, не раздумывая, воспользовался бы полем, как дорогой. Но сейчас осень. Середина ноября. Почву припорошил первый снег, выпавший сегодня утром. Земля приобрела тягучесть, превратившись в липкую грязь. Вероятность того, что старенький автомобиль увязнет в первой же колее, равна ста процентам.

– Пойдем пешком, – пришел к заключению Аркадий.

Елена поставила «Жигули» на ручной тормоз и заглушила двигатель.

– Я знала, что ты выдумаешь очередную чепуху, и запаслась теплыми вещами, – порадовалась она своей сообразительности.

– И среди твоих запасов есть резиновые сапоги?

– Нет.

– Ну, вот! Из тебя вышел бы очень плохой прорицатель! Если ты не видишь очевидного, то, что тогда говорить о незримом?

Аркадий вынул из кармана теплой куртки припасенную шапку крупной вязки и натянул ее на уши. Он, как всегда, стратегически подготовился к поездке, поинтересовавшись прогнозом погоды на сегодня. Прогулка обещала быть «очень приятной» – морозный ветер в лицо и слякоть под ногами.

Елена порылась на заднем сидении машины и из небольшой кучи вещей вынула свой походный рюкзак ярко-зеленого цвета. Аркадий не первый год был знаком с Еленой и мог с уверенностью сказать, что если его спутница взяла именно этот вместительный рюкзак, значит, она подготовилась к самым худшим условиям похода.

Аркадий расплылся в улыбке. Он, как обычно, поторопился с поспешными выводами насчет Елены. Как и он, она готовится ко всем непредвиденным обстоятельствам и учитывает все непредвиденные детали непредвиденных обстоятельств.

Елена надела шапку и забрала ключи из зажигания.

Аркадий выбрался наружу и его тут же хлестнул по лицу холодный ветер.

– Особняк за полем? – спросила она, наматывая на шею теплый шарф.

– Я не знаю, – покачал головой он, осматриваясь вокруг. По трассе, с которой съехала их машина, с шумом мчались автомобили, радуясь, что таких водителей, как Елена, только что уменьшилось ровно на одного.

Аркадий обошел вокруг машины два круга, проверяя свою обувь. На подошву уже налипла грязь. И это явление его мало порадовало – времени на дорогу они затратят гораздо больше, чем Аркадий рассчитывал.

– Готова? Тогда идем! Прогулка обещает быть веселой и быстрой!

* * *

По приблизительным подсчетам Аркадия, они прошли больше трех километров. Елене порядком уже тошнило от однообразного пейзажа вокруг и она «стоически» переносила поднадоевший вид поля.

– Хоть бы дерево встретилось – верный признак того, что мы не стоим на месте, а двигаемся! – с мольбой в голосе воскликнула Елена.

– Ноги уже устали, – заметил Аркадий, чувствуя, как мышцы в ногах начинают слабо гудеть. – Это верный признак того, что мы точно не стоим на месте.

Елена остановилась и оглянулась назад. Аркадий встал рядом с ней. Вид бледной бордовой точки на горизонте внушал надежду на то, что бесконечному полю есть предел.

– Надеюсь, что все приложенные силы будут вознаграждены, и я наконец-то увижу обещанный тебе особняк, – устало пробубнила Елена, сняв с плеча рюкзак. Она вскрыла «молнию», вынула из широкого кармана термос и, отвинтив крышку-чашку, предложила Аркадию выпить чая.

– Спасибо, – не отказался он. – Обожаю моменты, когда ты причиняешь боль только словами, а сама при этом заботишься о людях.

– Когда это я успела причинить тебе боль? – встрепенулась Елена. Ее не слишком радовало то известие, что она успела кому-то причинить боль, когда вовсе не собиралась этого делать.

Аркадий отпил из чашки, отворачиваясь от морозного ветра.

– За сегодня – сто раз. Например, «чертов любитель импровизаций» – меня даже немного позабавило. Это можно считать высшей степенью мастерства по самоконтролю. Ты научилась сдерживать свою силу.

– Ага, а слова, как известно, хуже острого ножа, – фыркнула Елена, отобрав у Аркадия чашку с чаем. Ей вдруг дико расхотелось проявлять заботу. – Я начинаю понимать суть выражений: «вырвавшееся слово – выпущенная пуля», «бритва скребет, а слова режут», – все это обо мне! Может, я и контролирую силу, но однажды я смогу убить словом! И это отвратительно!

Аркадий топтался, стараясь подолгу не стоять на одном месте, чтобы не дать ступням околеть. Он сочувственно посмотрел на свою спутницу, видя, что ее гложет.

– Нет, ты больше не будешь никого убивать, – пообещал он ей.

– Да, а как же Борис?

– Он был последним в твоем длинном списке убийств, – заверил ее Аркадий. – Как только мы доберемся до особняка, у тебя в жизни начнутся кардинальные перемены.

Елена поджала губы.

– С трудом верится.

Она допила чай, закрыла термос и убрала его в рюкзак. Аркадий понял, что Елена больше не желает говорить на болезненную для нее тему, намекая своими активными действиями, что им пора двигаться дальше.

Поле закончилось внезапно для Аркадия, привыкшего к черному виду вокруг. Когда же под ногами вдруг возникла заиндевевшая желтая трава, Аркадий немало удивился тому, что они с Еленой наконец-то вышли с поля и оказались на пустом выгоне, за которым тремя дымящимися грибами стояли низенькие домишки. Аркадий предположил, что они с Еленой забрели в вымирающую деревушку, где осталось три жилых дома.

– Вид пугающий, – хмуро оценила Елена открывающийся вид на деревню с выгона. – Не хотелось бы мне здесь встретить Аристарха и его отряд охотников.

– Он сюда во веке веков не доберется – я ему не дам, – пообещал Аркадий, сдвинувшись с места. – Как только мы найдем особняк, я сделаю отпугивающий завес из тех шаманских штук, которыми охотно поделился тот таежный шаман по имени Атай, помнишь?

– Я такого не помню, – отмахнулась Елена, не поясняя, чего именно не помнит: шаманские штуки или самого Атая.

– Как-то ты быстро забыла Атая. Он ведь пытался за тобой ухаживать, а женщины всегда помнят своих ухажеров.

Елена хмыкнула:

– Тебе определенно пора менять профессию! Ты никогда не мечтал стать психологом? Вон как в женщинах разбираешься!

Аркадий задумался.

– Я о многом мечтал, но история – это мое призвание. Мне нравиться копаться в прошлом и изучать его, чтобы лучше понимать будущее. А про женщин… это я так – чистое наблюдение. Ты не первая женщина, что не может вспомнить симпатичного парня, который оказывал тебе знаки внимания.

Елена аккуратно переступила через сухой сук, чтобы не зацепиться шнурками за его сухие ветки.

– Для справки, он не был симпатичным.

– Да, – охотно согласился Аркадий, – если тебе не нравятся узкоглазые.

– Верно, он не в моем вкусе!

Они вошли в деревню. Вокруг витал дух пустынности и заброшенности. Аркадий нутром ощущал, как в трех домах оставшихся целыми что-то недоброе притаилось. Елена хотела было заглянуть в первый дом, но Аркадий схватил ее за рукав куртки и потянул на себя, не позволив ей даже на шаг приблизиться к обветшалому дому.

– Мы идем дальше.

Они прошли через деревню по одной единственной улице и в конце деревушки их встретил сосновый бор. Сосны не были достаточно высокими, чтобы верхушками подпирать небо. Это был молодой бор, где уже умудрился побывать человек, судя по паре свежих следов ботинок в пролеске, на которые наткнулся Аркадий.

«Следам не больше суток. Возможно, что вчера до игры здесь бывал Борис», – пришел к умозаключению он, взглядом изучая ровный рисунок подошв мужских ботинок.

В бору намного теплее, чем в поле. Вытянувшиеся только на десяток метров сосны спасали от морозного ветра, который терялся в их пушистых широких лапах и затихал.

Первым шел Аркадий, Елена следовала за ним. Среди сосен они соблюдали тишину, не нарушая ее ни единым словом, или звуком. И в соблюденной тишине бор их скорее выплюнул на полянку, поросшую полуницей. Ее побагровевшие осенью листья Аркадий старательно обходил. Ему не хотелось портить плодоносное растение, которое сможет будущим летом порадовать сладкими ягодами.