Влад Валов - Аромат винила Страница 5

– Что, не нравится? Ха, значит, не дорос еще! – водила зубами вытащил из пачки Беломорину, – запомни, ты не в цветах живешь! У нас все через говно, мы сами живем в говне! Вот, сам подумай: нажраться, так в говно, тачку разбить – в говно, с бабой разосраться, так тоже в говно, попасть куда, ну, встрять, так тоже в него же! Оно везде! Говно жрем, в говне живем, говно слушаем. Мы сами сделаны из говна, малыш! Тогда, хоть воняй в ритме сраных новостей. Новости – это запахи все того же…

И вот так, под философские рассуждения о круговороте говна в природе, они доехали до Юго-Западной. Быстро попрощавшись, Вася вылез из машины и сразу увидел нужный ему газетный киоск.

– Мне газету.

– Какую? – поинтересовалась серьезная женщина в огромных очках на резинке.

– Забыл название. Ну, наверное, она об астрологии.

– Она – это газета, я надеюсь? – спросила продавщица.

Вася почти вспомнил название газеты, если бы не противный скрипучий старушечий голос за спиной:

– Дайте ему журнал с голыми девицами! А мне, дорогая, пожалуйста…

Вася не стал реагировать на заботливую старушку, и, схватив совершенно случайно газету Оракул, сбежал от нее в метро, столкнувшись по чистой случайности на эскалаторе с поднимающимся вверх улыбающимся бывшим однокурсником. Судя по портфелю и драповому итальянскому пальто, он поднимался вверх не только по лестнице метрополитена. Пообещав через неделю отдать стольник, о котором они уже оба забыли, Вася очутился в центре светло-мраморной станции.

Вася огляделся по сторонам. Как и положено, на конечной толпа непрерывным потоком проталкивалась в пустые вагоны только что прибывшего поезда в надежде побыстрее занять свободное место и уткнуться в газету, а может просто закрыть глаза и притвориться спящим, чтобы никому так это место и не уступить до самого конца своей поездки. Только что прибывшие из центра поезда наоборот выпускали такой же нескончаемый поток, но только уже тех, кто спешил к выходу в надежде скорей глотнуть свежего воздуха. Он подметил, где открывается та самая дальняя дверь последнего вагона поезда, прибывающего из центра. На станции повисла редкая тишина. Не спеша, делая вид, что просто прогуливается, Вася подошел к краю платформы. Нарастающий гул известил о прибытии очередного крылатого поезда из центра. Люди вышли, а металлический голос не спешил сообщать о том, что поезд дальше не идет, и двери еще оставались открытыми. Вася все понимал, это был его выход, точнее вход в игру, и он осторожно сделал первый шаг.

Войдя в пустой вагон нового типа, нарядно расписанный знакомыми цветными тэгами соседа, он уселся на сиденье и, услышав, наконец, тот самый голос, сообщавший, что это станция – конечная и вагоны просьба освободить, прикрыл глаза козырьком бейсболки. В голове была одна мысль – не совершает ли он какую-нибудь глупость, вроде той, как в детстве – облизать на морозе металлическую ручку подъезда? Может, он стал жертвой розыгрыша шутников популярного интернет канала, которые замутили всю ситуацию, чтобы их аудитория повеселилась над тем, кто до сих пор покупает лотерейные билеты с надеждой выиграть миллион? Вася поднял козырек бейсболки, и поезд нырнул в темное окно тоннеля. Грохоча по рельсам, он тащил его в фиолетовую неизвестность. Ему почему-то стало жалко кактус и захотелось даже вернуть бывшую подругу с ее бестолковой суетой и разбросанной по всей ванной косметикой. Он вспомнил, что послезавтра у него назначено собеседование по устройству на очень перспективную работу в магазине эксклюзивного оборудования для дайвинга. Вася осознал необходимость звонка маме с целью узнать содержание всех ее любимых сериалов сразу. Ему захотелось всего, чего угодно, лишь бы не ехать в бездну, где нет света и, возможно, никогда не будет всего того, что у него уже есть. Поезд неспеша доехал до какой-то нулевой точки и, тяжело простонав, начал набирать скорость в обратном направлении. Мысли в голове Васи отбивали бешеный ритм, из фрагментов можно было нарезать безумные клипы. Поезд тащил его в другой мир, наполненный иными преимуществами… Мир, откуда не возвращаются обратно такими же, как были. Свет в вагоне погас, и Васе показалось, что все закончилось, по крайней мере, для него точно. Свет ушел подобно его музыке, и теперь вокруг него будет только темное вселенское молчание. Вася вскочил и захотел сбежать из неуютного крылатого поезда без света, наполненного призрачными тенями и какими-то потусторонними звуками, которые он от страха сам себе изящно рисовал. Он поклялся окончить заброшенный институт, раз в неделю посещать церковь, устроиться на высокооплачиваемую работу, а если понадобится, даже сходить в армию и взять кредит, чтобы соответствовать социуму. Вася был готов на все, лишь бы это прекратилось. Ему было страшно, как малышу, потерявшемуся в мегамоле. Но вдруг все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Свет зажегся, а поезд вкатился на ту же станцию Юго-Западная, наполненную людьми и звуками. Развели, – окончательно решил для себя Вася, поднимаясь навстречу разомкнувшимся дверям. Никогда не читавший «Алису в стране чудес», он шагнул на платформу из последнего вагона, ставшего теперь первым, и к своему ужасу почувствовал, что стремительно взлетает куда-то вверх.

Вася не летел, а падал, но не вниз, а вверх. Кувыркался, нарушая все законы физики, по которой у него еще со школы была твердая четверка. Вася точно знал, что такое гравитация, и сформулировал закон так: «Сила притяжения между двумя точечными материальными телами с массами, находящимися на расстоянии друг от друга, выражается законом Ньютона». Но кто такой Ньютон, ему стало все равно. Он попытался абстрагироваться, надеясь, что все это вот-вот прекратится. Он верил, что через мгновение снова окажется на Юго-Западной, посмеется над розыгрышем сумасшедшего со старого завода и после оттянется где-нибудь в биллиардной с веселой компашкой, постаравшись скорее позабыть произошедшее с ним под Бадвайзер с фисташками. Но это мгновение не наступало. «Плохие вещи случаются», – Вася вспомнил эту фразу из сериала, который приносил его матери радость. Но почему это случилось именно с ним? Он открыл глаза, но падение продолжалось. Какая-то страшная сила неумолимо тянула его вверх. «Неужели это черная дыра?» – подумал Вася, пытаясь хоть как-нибудь задержаться, хватаясь за темный воздух, который пролетал мимо растопыренных пальцев. В отличие от обычной земной гравитации, черная дыра имеет гравитационное притяжение настолько сильное, что притягивает даже тела, которые движутся со скоростью света. Васю крутило и тащило вверх в безветренную бесконечность, лихо закрученную в спираль. Постепенно глаза начали привыкать к темноте, и он смог разглядеть, что вместе с ним вверх падает огромное количество обычных предметов, наличие которых здесь было, по меньшей мере, странным. Машины, телефоны, ноутбуки, игровые приставки, одежда, косметика, обувь – все это падало, обгоняя его, и летело под огромный черный купол сплошным потоком. Предметы летели в крутящуюся против часовой стрелки бездонную воронку и исчезали в полной неизвестности. «Глупая шутка оказалась идиотской правдой», – только успел подумать он, и, ударившись головой о хромированную решетку радиатора Майбах Экселеро, потерял сознание в своем бесконечном падении.

Придя в себя, Вася стал внимательно изучать место приземления. Он обнаружил вокруг себя ухоженный бар с красивым интерьером, в котором звучал на удивление мелодичный эйсид-джаз с элементами фанка семидесятых и хип-хоп – ритмов девяностых, который в другое время он бы с огромным удовольствием внимательно послушал. Вася сидел за стойкой и любовался своим отражением в дорогих бутылках, что выстроились в хаотичном порядке на полках. Почти всегда его растрепанные русые волосы, были набриолинены и ювелирно уложены на правильный пробор. Перед ним лежала сигара размера Черчилль с незнакомой надписью «Панч». Вася вспомнил, что название сигары происходит от слова «сик-ар», обозначающего на языке майя процесс курения, и поднес сигару к носу, наслаждаясь аккуратной ручной скруткой и приятным горьковатым запахом одного из островов Карибского моря. Он похлопал себя по карманам пиджака, который к его еще большему удивлению оказался настоящим Бриони, в поисках зажигалки. Она нашлась в руках улыбчивого и услужливого бармена. Вася прикурил от позолоченного Ронсона и почувствовал крепкий дым.

– Желаете что, сэр? – снова удивил Васю бармен, – вам что-нибудь специальное или как всегда?

– А как всегда – это что?

– Одна доля джина Гордонс, полдоли водки Даньска и половина сухого Мартини, – он услышал за спиной приятный женский голос и обернулся к высокой мулатке с белыми волосами, которая, гипнотически глядя ему в глаза, приостановилась, – ведь так предпочитает лучший агент спецслужб ее Величества? – и присела на высокий стул рядом с Васей, закинув самую длинную из всех, какие ему приходилось когда-либо видеть, ногу на ногу, – а мне бокал моего любимого Прованского сухого розового вина Шато Симон, и побыстрее, пожалуйста.