Инна Порядина - Маркус и золотая чаша. Сказочная повесть Страница 5

Я посмотрел на бабушку. – Ну, пожалуйста, – думал я и очень сильно морщил нос.

– Да и правда, Фёдор Иванович, сводили бы детишек на судно, – она едва заметно пригрозила мне пальцем. – Организовали бы, так сказать, экскурсию. Ненадолго. Минуточек на десять. Я б вам и денег заплатила.

– Не надо мне ваших денег, – подскочил боцман. – Через два дня в рейс! Какая экскурсия? Да вы в своём уме? Я вас, значит, вижу второй раз в жизни, и вот тебе на! Покупать что будете? Нет?

Ирка заревела.

– Ну вот, ребенка до слез довели, – бабушка вытащила из кармана носовой платок. – Не плачь, Ирочка. У дяди внуков, наверное, своих нет, вот он и не понимает ничего.

– Ирка, – дёрнул я сестру за рукав, – я всё придумал. Не нужна нам никакая экскурсия. Мы сами как-нибудь. Тащи бабушку домой.

Глава 12. Филипп хочет помочь брату

Когда мы вернулись, был уже вечер. В гостиной работал телевизор, папа шуршал газетой, мама бегала по кухне с телефонной трубкой. Бабушка принялась раздевать Ирку, а я пулей проскочил в комнату Фила.

– Фил! – крикнул я ему с порога. – Ты же любишь пиратов, правда?

Брат оторвался от книги и посмотрел на меня как на ненормального.

– Ну, правда. Орать только зачем?

– Фил! – плюхнулся я рядом с ним на диван. – А пираты говорят «три тысячи акул мне в глотку»?

– Ну, говорят.

– Значит, настоящий он! – и я вскочил с дивана.

– Угомонись же ты! – брат схватил меня за штанину. – Что случилось?

И тут я ему всё рассказал. И про бабушку, и про Фёдора Ивановича, и про «Смелый», и как бы было бы здорово посмотреть на судно, как оно выходит из порта… Про Маркуса только не стал, всё равно брат в него не поверил бы.

– Здорово, – согласился Фил. – Папу только надо взять, ему тоже понравится.

– Значит так, – брат зашагал по комнате, – на «Смелый» нас никто не пустит…

– Да нам бы одним глазком! Представляешь, вдруг там куча пиратов?

– Лёша, – посмотрел на меня брат, – не мели чепухи! Иди к себе, завтра поговорим.

Я прибежал в детскую и застал Маркуса в приподнятом настроении. Он вышагивал по книжной полке и размахивал зубочисткой.

– Потерпи ещё немного, – сказал я ему. – Два дня, – и ты будешь на «Смелом». Мы с Филом проберёмся на корабль, а там уж ты сам как-нибудь. Не растеряешься?

– Вот ещё, – ткнул Маркус невидимого врага, – глупости какие, я же всё могу!

В детскую вошла Ирка.

– Смешной какой! – хихикнула она. – Сам как зубочистка.

Я мог только догадываться о том, какого цвета вдруг стали верёвочные щёки Маркуса. Но сравнению он явно не обрадовался, «шпагу» свою отшвырнул и сиганул в сундук.

– Ира? Ты чего? – посмотрел я в изумлении на сестру. – Ты за что его так обидела?

– Ой, – Ирка и сама покраснела, – я не хотела, правда! М-а-а-а-р-кус, м-и-и-и-ленький, прости, пожа-а-алуйста…

Но гордый корд молчал.

– Через два дня зовите, – услышали мы писк, и крышка сундука захлопнулась.

Все эти дни я ходил сам не свой. Никогда ещё время не тянулось так долго. Я не знал, куда себя деть, чем занять, и потому бесконечно дёргал маму и приставал к Ирке. Дошло до того, что я забился в угол своей кровати и лежал там, уставившись в потолок, пока не пришёл папа и не сказал срочно перестать так себя вести, иначе он никуда меня не возьмёт, и в порт поедет только с Филом.

Как только захлопнулась дверь детской, я спрыгнул вниз и постучал по сундуку.

Маркус молчал, видимо, он ещё обижался. Зря, конечно, Ирка так с ним, но она же не нарочно, и девчонка к тому же, что с неё взять?

– Маркус, – шепнул я в замочную скважину. – Готовься! Завтра утром мы едем на «Смелый». Если всё получится, скоро ты будешь дома.

Крышка сундука приподнялась, и я увидел красную голову человечка: «Здорово! – сказал Маркус. – Я готов!»

Глава 13. Возвращение Маркуса на «Смелый»

В порту было шумно и так людно, что папа схватил нас с Филом, как маленьких, за руки и сжал до боли пальцы.

– О-ой! – взвыли мы хором.

– Какой из них «Смелый»? – отец встал как вкопанный и задрал голову.

Я осмотрелся. Откуда я знал, какой он? Поди разберись, где стоит эта громадина, если она громадина вообще и я её себе не нафантазировал?

– С ума сойти, дети! – вдруг захохотал папа. – И вот эта ерунда и есть ваш «Смелый»?

Я не знал, как называлась та посудина, на которую показывал отец, но на пиратский корабль она была совсем не похожа и состояла из двух совершенно разных частей: длинной широкой штуковины и высокой небольшой, внутри неё я разглядел штурвал.

– Если ваш корсар такой же серьёзный, как и этот «Смелый», – и папа захлебнулся от смеха. – Филипп, ты-то куда! Ты же уже взрослый! Ты-то как во всё это поверил? Ну, вы да-ё-ё-ё-те, дети!

Мне стало не по себе: у меня же в кармане сидит Маркус, и ему надо домой! И уже неважно, как выглядит это судно, на котором он к нам приплыл, важно то, что я стою рядом с ним, и мне, кровь из носу, на него надо попасть.

– Фил, миленький, – чуть не расплакался я. – Помоги!

– Что у тебя за дело-то такое? – удивился брат.

Я бы тоже на его месте удивился, честно.

– Взрослый не взрослый, – посмотрел брат на отца, – ерунда не ерунда, а Лёшка-то у нас совсем ещё ребёнок. Гляди, как расстроился. Пусть идёт и посмотрит на своего пирата.

– Фёдора Ивановича, – перебил я его.

– Во-во, Фёдора Ивановича, – и Фил стал очень серьёзным.

– Делайте, что хотите, – отец разжал пальцы. – Только живее давайте, одна нога тут – другая там!

Мы понеслись быстрее самого сильного ветра. Я видел, как на «Смелом» ходят люди, перетаскивают какие-то вещи с места на место и ругаются. Конечно, ни один из них не был похож на персонажей книг о пиратах, и конечно, я в это серьёзно не верил, но несерьёзно верил и даже очень.

– Маркус, ты справишься? – мы остановились у трапа баржи, и я достал его из кармана.

– Ещё бы, – мне показалось, что он ухмыльнулся, – пара пустяков! Корды – народ смелый и очень умный.

– Тогда держись! – и я взлетел вверх по трапу.

– Посторонние на борту! – услышал я крики, зацепился ногой за какое-то ведро и растянулся во весь рост.

Где-то за спиной был брат, стали сбегаться люди, я поднялся на колени и упёрся взглядом в чьи-то штаны.

– Вот те н-а-а-а, – услышал я знакомый голос, – три тысячи акул мне в глотку!

Это был Фёдор Иванович.

– Ну вот как-то так, – единственное, что я смог произнести.

– Разворачивайся, значит, – сказал он и поднял меня за шкирку.

Я болтался в воздухе, как нашкодивший котенок, и совершенно не знал, что делать.

– А вы, я так понимаю, знаменитый пират? – с берега крикнул Филипп.

Боцман опешил и выпустил моё пальто. Матросы замерли на своих местах.

Я поймал взгляд брата и увидел произнесённое лишь одними губами и потому почти неслышное «беги».

– Пират? – Фёдор Иванович посмотрел на свою команду.

Мне осталось только открыть ладонь, чтобы Маркус мог спрыгнуть и добежать до рубки.

– Вот же дети нынче пошли, – бросил один из матросов, – не теряйся, пацан, чего надо-то?

– Штурвал, дяденька!

– Иди давай, смотри, всё равно поднялся уже, – и он махнул рукой.

Я прошёл в капитанскую рубку. Разжал пальцы и выпустил Маркуса.

– Дай пять что ли? – поднял он крошечную руку. – Спасибо тебе, дальше я уж сам как-нибудь.

– Корды – народ гордый? – улыбнулся я ему.

Верёвочный человечек кивнул.

– Л-ё-ё-ё-ш-к-а-а-а! – услышал я с улицы. – Сколько тебе ещё?

– Это Фил, – сказал я Маркусу. – Мне пора. Приветы там своим передавай что ли. И не лезь никуда, хорошо?

Маркус сел на штурвал, растянул рот в улыбке и помахал мне вслед. «Три тысячи акул мне в глотку!» – услышал я за спиной и захихикал.

– Л-ё-ё-ё-ш-к-а-а-а! – надрывался брат. – Шевелись!

Я выбежал на улицу и на мгновение пересёкся взглядом с Фёдором Ивановичем, который в ту же секунду, как я сошёл с корабля, убрал трап.

– Шляются тут, значит! – крикнул он мне вдогонку. – А потом посуда пропадает!

Посуда? Я сунул руку в карман.

– Чашка! Чашечка! Чаша! Маркус! – рванул я обратно, но брат ухватил меня за воротник.

Где-то внутри, в районе желудка, все сжалось в комок.

Я посмотрел на Фила и понял, что никуда он меня не пустит. Нас ждал отец, и надо было возвращаться домой.

– Все хорошо? – Филипп посмотрел мне в глаза.

– Если бы, – сжал я губы.

– Идём? – отпустил он воротник.

– Да, – передёрнул я плечами и посмотрел вслед уходящему кораблю. – Папа ждёт.

Часть 2. Маркус и Нот

Глава 1. Пропажа чашки

Знаете, как это бывает, когда лежишь с открытыми глазами всю ночь и думаешь, думаешь, думаешь?

Знаете. Наверняка, с вами тоже такое случалось.

Вот и я, забравшись вечером на свой второй этаж и расположившись на койке, как назвал мою кровать Маркус, долго не мог уснуть и постоянно ворочался.