Сергей Дейкун - Хранитель Разума Страница 5

Вокруг дружно засмеялись.

– Вы нас неправильно поняли, – сказал он. – Все мы прекрасно понимаем, что корона не в силах заботиться о каждом в отдельности, хотя нам, может быть, этого и хотелось бы. Зато она способна отогнать от наших границ тех же тварей, что живут в этой проклятой пустыне, и прочую нечисть и сохранить установившееся равновесие… – всадник запнулся, точно подыскивая нужное слово, но так и не нашел его. Помолчав немного, он снова заговорил: – Вы вот злитесь, что наши власти к людям несправедливы. Законный упрек, но на то они и власти, чтобы не всем одинаково нравиться. В любом государстве возникают всякие споры и раздоры, повсюду есть недовольные и, соответственно, довольные. А ведь, если честно, нам тут не на что жаловаться. Впрочем, у нас и недовольных не так-то много. В Фарине, думаю, побольше будет.

– Что? Тварей из пустыни? – высказалась какая-то женщина. – Сколько можно лапшу на уши вешать? Это всё пустые байки! Не пугай народ!

Всадник вздохнул и взял мешок, что был привязан к боку лошади. Чуть порывшись там, достал большой клык и поднял его над собой, показывая всем, кто был на площади. – Что вы на это скажете? – кинул зуб в толпу. Он попал в руки седому мужчине с большой бородой. Все уставились на него, а тот, осматривая зуб, спросил:

– А откуда нам знать? Может, ты убил медведя и дурить нас продолжаешь?

Латник закатил глаза и медленно проговорил:

– Посмотрите внутрь и сбавьте своё нетерпеливое невежество.

Старик с силой отломал гнилой конец зуба. Внутри клыка была зелёная вязкая жидкость, которая довольно сильно пахла и заглушала запах жареных орехов, стоявший вокруг.

Люди заткнули носы, кто рукой, кто тряпкой или шапкой, рукавом.

Вновь из толпы послышался недоверчивый, уверенный голос молодого парня:

– Это все глупости! Вам стоило просто попросить алхимиков сделать такую кислоту!

Рыцарь слез с лошади и медленно пошагал к одному из прилавков, говоря по пути:

– Он был нетронут, глупец. Этот старик только что сломал его, – взял яблоко, которое лежало в корзине, и надкусил его. – К тому же, такую сильную кислоту не сделать, я в этом уверен, – подошел к старику и взял у него зуб; подойдя к прилавку с рыбой, перевернул зуб, и вязкая жидкость медленно вылилась на рыбу, разъедая её, сделав дыру в прилавке и растопив снег на земле.

Люди некоторое время молчали, рассматривая, во что превратилась рыба и прилавок. После чего опять уверенно высказалась девушка:

– Если это и так, они все равно не выходят из своей пустыни!

– Верно. Так же, как и мы туда не заходим, – выбросил огрызок яблока куда-то в сторону домов. – Мы нашли его в лесу.

Люди начали разговаривать между собой, иногда поглядывая на стражника и на зуб в его руках. Некоторые достали свои кошельки и отсчитали монеты.

– А что с эльфами? Договор о взаимной защите ещё в силе! – высказался кто-то, и вновь поднялся шум.

Латник медленно развернулся и проговорил:

– Эльфам давно нет до нас никого дела! Они живут в своих мечтах и фантазиях, одержимые магией! К тому же, они слишком далеко, чтобы взять и прийти на помощь в трудную и нужную нам минуту.

– Но ведь они остановили войну!

– Ради своей выгоды, – прошагал к своей лошади. – Не доверяйте длинноухим, они думают совсем не как люди.

– Отдайте ему деньги, пусть отстанет, – сказал Арвион, развернувшись к людям. На него все косо посмотрели, и он продолжил. – Я тоже могу сказать, что вода в реке красная или, может, небо голубое.

Оба латника смотрели на него с нескрываемой злобой, а деревенские примолкли, ожидая, каков будет их ответ Арвиону.

Солдат расхохотался:

– Неужели у вас детей уважительному отношению к взрослым не учат? Или, может, у вас любой мальчишка может уважаемого человека на спор вызвать, если ему это в голову взбредет?

Поднялся шум, все показывали пальцами на Арвиона, но тут высказался какой-то мужчина:

– Ты нам нотации давай не читай, мы сами уж тут разберемся. Правда то или нет, если мы не отдадим этим «стражам порядка» деньги, наш король, скорее всего, просто избавится от нас, ну или, в лучшем случае, от дома и урожая!

Дальше рыцарь что-то говорил, но его речь сливалась с шумом. Арвион решил, что он еще слишком молод для споров с посланниками короля. Жители Гревилинда давно недолюбливали правительство. В голодные годы король не помогал, а люди погибали. А такие сборщики налогов поистине безжалостны. На тяжелом деревенском труду сложно было заработать даже пару золотых монет. Но, несмотря на это, бунт ни разу не поднимался.

– Купил что-нибудь? – спросил Гердер, когда Арвион подошел к нему, к лавке кузнеца.

– Не успел, – и Арвион поведал дяде о том, что произошло на площади.

Несколько секунд Гердер молчал, а потом резко опомнился и сказал:

– Что ж, однажды это плохо кончится. Ты вовремя ушёл, такие конфликты и в потасовку перерасти могут.

Тут дверь лавки распахнулась, и вышел старый кузнец в запачканном фартуке, держа в руке черноватый кинжал с узорами на рукоятке. Он протянул изделие Гердеру, а тот дал с десяток серебряных монет. После чего старик попрощался и зашел обратно в кузницу.

– Держи, – Гердер с улыбкой протянул кинжал Арвиону и похлопал его по плечу. – Только не махай им перед стражами.

Арвион ухмыльнулся и аккуратно взял оружие, неловко вертя его в руке. Таким лезвием, как ему показалось, можно было бы разрубить любую вещь без особых усилий.

– Спасибо, – он перевернул кинжал ещё пару раз и убрал его за пояс на штанах, закрывая его сверху рубашкой.

– Аккуратнее только. А теперь пойдём, найдём нашу гостью, Андриэлу – Гердер надел шляпу, и они направились обратно на площадь, где почти все разошлись, а на земле лежало много мусора, рыбы и огрызков.

Уже темнело, все спешили к большим шатрам, где артисты готовились к представлению. Недалеко стояли столы, где выпивохи уже собрались и по очереди рассказывали истории. Арвион решил подойти поближе и послушать допивающих свои напитки людей.

– Что-то вы все скучные: гордые крестьяне-ополченцы, которые зовут себя воинами? Пф, как это смешно и типично.

– А ты чем похвастаешься, клоун? – один из сидящих ухмыльнулся и показал на полуцилиндр недовольного.

– Не показывай пальцем, пьянчуга. Слов твоих о подвигах много, а правда есть?

– Да как ты смеешь, я же тебя сейчас!.. – мужик встрепенулся, встал из-за стола и хотел было наброситься на обидчика, но вдруг тот испарился.

– Спасибо за местечко, милостивый господин, – волшебник появился на стуле вояки, после чего допил залпом остатки его вина.

– Но ты же…

– Этим я и могу похвастаться, – он появился за спиной мужика, но при этом оставался на его месте.

Холодный пот стекал со лба вояки, после чего тот отошёл и облокотился о стену.

– Ты народ дешёвыми фокусами не пугай, – сказал один из людей, сидящих рядом, на все выходки незнакомого волшебника он смотрел с серьёзным и невозмутимым лицом.

– Что, впервые такое видишь? А ты же у нас… Просоленный моряк, разве нет? Я думал ты и не таких вещей навидался. Странно, – сказал волшебник, сидящий на стуле, после чего кинул карту в свою копию. Та её поймала, после чего ловким движением руки подкинула к потолку. Карта превратилась в чашу с вином и попала в руку фокуснику. – Что же, поверьте, у меня есть что рассказать. Я вот пришел к вам из Фарины, – осмотрел рядом сидящих, некоторым из которых, кажется, было совершенно всё равно, откуда он пришел, они слушали его только из-за того, что только что увидели.

Поэтому фокусник решил начать чуть по-другому:

– А вы, господа, вот говорите, не у всех бывает черная полоса, и надеетесь, что судьба даст вам спасение от неё? Похвально, и я так думал. Действительно, я жил простой крестьянской жизнью. Ну, был тоже участником ополчений против любителей помахать топором, но про это я баек не расскажу. Просто дело в том, что я серьёзно боялся смерти. Умереть, ничего не достигнув… ужасно же. Хотя у меня и осталось пару ран, которые до сих пор напоминают мне о событиях тех дней, да, есть, чем похвастаться. А что я делал помимо того, что воевал? Ну да, был я крестьянином, надо же жить на что-то. Да и мои родители тоже этим занимались. Эх… отец тоже ополченцем был. Умер. «Какой-то бугай безжалостно разрубил его массивным топором», – так мне сказал человек, который вёл войска, – он на секунду запнулся и скрестил руки на груди. – Мать… Я даже не знаю, что с ней. Просто к нам однажды пришел гонец и сказал, мол, мать зовут в соседнюю деревню – Мелинир. Больше я её не видел. Но ни сестер, ни братьев у меня нет. А одним крестьянским трудом на жизнь не заработаешь. Поэтому я стал тянуться к магии. Смешно, крестьянин-маг? Но меня серьёзно это повлекло. Я даже учителя нашёл, вернее, тот был странником, который в тот день проходил в нашей деревне и показывал фокусы. Я попросил научить меня этим фокусам, а он признался, что использовал магию, но урок мне дал. Не очень скоро я уже тоже ходил по деревне и давал фокусы. А, – ухмыльнулся он, – я, должно быть, не представился, а меня так и прозвали: Арастен Фокусник. Но меня это не очень радовало. Ну и вот, однажды, в день, когда я должен был доставить зерно и прочую крестьянскую дань в соседнюю деревню… Тот, кому обычно я отдавал товар, отсутствовал, и меня встретил какой-то странный мужик в черном халате. Да, так и было. А ещё у него шляпа, как у меня, но только намного больше. Зависть, да. Ну, он взял зерно и даже дал мне целую золотую монету, лишь за то, что я пришёл. Целую золотую! Да я мог бы месяца два не работать потом.