Екатерина Сарычева - В долине Эргов. Приключенческое фэнтези Страница 6

«Работники Магистериума», – подумала Анфиса.

– Мы случайно не к твоей бабушке сейчас идём? – осенило Панина. – Прямо в библиотеку? А там будет карта? Она много знает о Китае?

– Там будет много карт, – улыбнулся Феликс. – Иногда мне кажется, что она знает всё.

Вася хотел ещё что-то спросить, но Анфиса его прервала.

– Подожди, Вася! Феликс обещал рассказать, как попал в Тимор.

– Да, – подхватил Смерт и внимательно посмотрел на Островского.

– Мои родители – геологи, – сказал Феликс. – Они всю жизнь посвятили поискам саламандрового камня. Я их видел всего несколько раз в жизни. Меня вырастила бабушка. Почему-то ей было важно, чтобы я ходил в школу именно в Тиморе. Здесь я бывал редко, даже в праздники чаще она ко мне приезжала.

– Странно, – поднял брови Панин. – Мне Тимор всегда казался мрачным местом. Не для детей уж точно.

– Она не поясняла причины своего решения? – спросил Несчастный.

– Нет, – покачал головой Феликс, останавливаясь в конце бульвара. – Бабушка говорит, что Тимор безопаснее, чем кажется.

Бульвар вывел их к зданию-перевёртышу, основание которого было значительно меньше крыши, терявшейся в облаках, а башенки, торчавшие, словно сталактиты, на уровне нижних этажей, тянулись к земле. Это странное высотное здание что-то Анфисе напоминало, но у неё не получалось его мысленно перевернуть, в отличие от Панина, который, увидев его, сразу вспомнил о сталинских высотках.

Островский уверенно подошёл к зданию и открыл дверь. Ребята вслед за ним вошли в небольшой предбанник.

– Феликс! – раздался из соседнего помещения удивлённый высокий женский голос. – Какими судьбами?

Вслед за голосом в проёме двери, ведущей из предбанника в недра библиотеки, появилась высокая манерная дама с безупречной укладкой и идеальным маникюром, в привычном для людей её профессии строгом костюме-двойке.

Далее последовала стандартная процедура знакомства, в ходе которой ребята узнали, что бабушку Феликса зовут Елизавета Александровна, и Анфиса отметила про себя, что Островский очень похож на бабушку и теперь понятно, кто привил ему стиль в одежде и преподавал в детстве уроки этикета.

Начало знакомства прервала запоздало сработавшая сигнализация.

– Хм, молодой человек, у Вас есть с собой книги? – поинтересовалась бабушка Феликса, посчитав его рюкзак самым вместительным.

– Да, – удивлённо ответил Панин. – Большая Магическая Энциклопедия

– И подозреваю, что она не Ваша? – хитро прищурилась Елизавета Александровна.

– Да, я нашел её на улице, – уклончиво ответил Вася.

– Можно взглянуть?

– Пожалуйста, – Вася протянул книгу Елизавете Александровне.

– Интересно… Эта книжка принадлежит барону фон Гаубдту.

– Довольно обеспеченный человек, – заметил Феликс.

– Вася, откуда на самом деле книга? Вы знакомы? – Смерт был ошеломлён и немного встревожен.

– Это шестая жертва. С неё всё началось, – пояснил Панин.

– Но зачем барону брать энциклопедию в библиотеке? Он же мог её купить? – размышляла Анфиса.

– Я тоже об этом подумала, когда он пришёл сюда пару месяцев назад. До этого он брал только редкие фолианты по алхимии. Наверное, хотел вывести эликсир вечной молодости, – пожала плечами бабушка Феликса.

– Возможно, ему нужно было что-то срочно узнать, – предположила Фиса.

– Почему не астрал? – спросил Вася.

– Потому что за ним следили, – сказал Феликс.

– Знаете, у него была дурная привычка писать на полях библиотечных книг.

– Стоп! Эликсир! Общество вечно молодых! Легенда о забвении! – осенило Васю.

Все склонились над энциклопедией, в то время как бабушка Феликса открыла её на странице с термином «Книга забвения».

– Здесь говорится, что есть другой способ найти забвенного короля, – повернулась Муромцева к Несчастному. – Поняв сущность закономерностей событий в мире, – прочитала она вслух. – Интересно, что они имеют в виду?

– Да, я вижу, – задумчиво сказал Смерт, читая дальше. – Замок забвенного короля нетленен, скрыт от глаз и не подвержен мирским бурям. Тоже мне подсказка!

– Мне показался более интересным факт, что «пыль времён должен сдуть идол – иной обратится в пыль, пополнив слой пыли времён», – переключил их внимание Феликс. – Думаю, именно это наш барон хотел сказать человеку в синем плаще, чтобы тот его не убивал, но не успел.

– Вряд ли, скорее он хотел найти само место, чтобы попросить знакомого идола сдуть пыль и освободить забвенного короля, – не согласилась Фиса.

– Ты думаешь, что у Синего плаща нет знакомого идола и средств, чтобы ему заплатить, или рычагов для уговора? – ответил ей Островский.

– Опять этот знак! Тысяча чертей, что он значит?! – в сердцах воскликнул Панин, увидев на полях букву Т в круге и треугольник рядом.

Присутствующие вопросительно на него посмотрели.

– Можно карту? – проигнорировал вопросительные взгляды Вася.

– Да что же это мы всё стоим на пороге! Давайте пройдём в читальный зал, – засуетилась Елизавета Александровна.

Не успели они сделать и пары шагов через узкую прихожую, как их взору открылась впечатляющая картина. Объёмы книжных запасов, которые Фиса видела в одном из книжных магазинов Тимора, просто меркли по сравнению с бесконечным потоком информации, жившей столетиями в библиотеке РМО. Стеллажи книг, казалось, тянулись в высь на десятки этажей, и в книжных улицах можно было потеряться. А читальный зал словно был не залом библиотеки, а центральной площадью небольшого мегаполиса, где, словно ораторская сцена, на возвышенности стояла конторка, а на каждом столе, покрытом мхом, как в лесу, лежало несколько мизеток и свитков. Стульями служили высокие пни, вросшие в пол.

– Оригинальный дизайн, – похвалила Анфиса.

– Я тоже так думаю, – улыбнулась бабушка Феликса. – Ощущение умиротворения, иногда тут и птички летают. А стулья не надо собирать по всей библиотеке за читателями.

– А карта? Знак не будем разгадывать? – напомнил Вася.

– Как это всё интересно! – раззадорилась Елизавета Александровна. – Давно я не разгадывала тайны.

– Елизавета Александровна, Вам о чём-нибудь говорят эти даты?

– Сейчас пробью сквозь зеркальное пространство, – ответила она, взяв список и скрывшись за стоявшей чуть поодаль конторкой.

– Зеркальное пространство? – вопросительно посмотрел сначала на Феликса, потом на Смерта Вася.

– Устройство базы данных, – пояснил Смерт. – Сложно объяснить и сравнить с чем-то из вашего мира. Грубо говоря, база данных на жёстком диске в виде жидкой зеркальной субстанции, залитой в стакан и подключённой к столу или такой конторке, на которой мизеткой пишешь слово для поиска.

– Как всё запущенно. К чему такие сложности? – пытался постичь смысл зеркального пространства Вася.

– А ваш компьютер проще, что ли? – возмутился Феликс. – Одна материнская плата чего стоит.

– Зато им пользоваться гораздо проще, – парировал Панин.

– Феликс, принеси пока карту. Ты же знаешь, где всё лежит, – прервала их спор бабушка. – И стекло сверху положи, чтобы он писать мог.

– А карта древнего мира есть?

– Здесь есть любые карты, – ответил Островский, заворачивая за пятый стеллаж, откуда спустя пару минут вернулся с грудой разнокалиберных карт и свалил их на один из столов. – Так, французская, итальянская, римская…

К нему тут же подбежал Вася и развернул первую попавшуюся карту.

– Раньше было всего два материка? – удивился он. – Что там дальше… Карта Древнего мира! То что надо. В Китае были пирамиды?!

– Вот ещё современная карта, – Феликс разложил перед ним современную карту мира.

– Какие у Вас потрясающие карты! – восхитился Вася, обращаясь к Елизавете Александровне. – А писать на них можно?

– Уже несу стекло, – ответила бабушка Феликса, подходя к ребятам. – Твои даты – даты крупных природных катаклизмов.

– Так, – задумался Панин. – Катастрофы, треугольник, забвенный король, Книга забвения, карта мира, Китай, пирамиды, что ещё? Мне нужно немного времени, линейка и мизетка.

– Поищи под картами, – посоветовал Феликс.

Вася выхватил со стола несколько карт, отнёс их на соседний и, накрыв стеклом, принялся что-то стремительно черкать и размахивать в разные стороны длинной линейкой, чуть не дав по носу склонившемуся над картами перед ним Смерту.

– Ага! – торжественно воздел он палец к небу. – Я тебя расшифровал, таинственный знак.

– Вась, теперь у тебя вместо шестёрок любовь к треугольникам? – Фиса пыталась найти смысл в разрисованной треугольниками карте.

– Да! Итак, представляю вашему вниманию теорию треугольников! – радостно возвестил он, жестом приглашая всех к столу с картами. – Обратите внимание, что места наибольших природных катастроф образуют почти одинаковые треугольники, их три, – начал он. – Меньше всего катастроф было в Африке. Крупных катастроф не было в Африке, Австралии и Южной Америке. Возьмём их центры – и снова получим похожий по соотношению сторон и углов подобный треугольник. Океанию я не считаю – на мелких островах круглогодично что-то происходит. Идём дальше. Треугольник как символ пирамид и южная особенность катастроф навевают мысли о Южной Америке и Африке. Так где же? Продолжим поиски. У нас уже построены четыре треугольника: один большой и три маленьких. Строим из центров маленьких большой. Теперь мы видим, что оба больших треугольника пересекают Африку. Соединим их центры и вершины. И что же мы видим? Египет и Ливийская пустыня – место, где находится замок забвенного короля, потому что это пирамида, а король – фараон! Нам нужно в Египет! – победоносно закончил Вася свою пламенную речь.