Анна Тищенко - Волшебные приключения в мире финансов. Тайна заброшенного города Страница 7

– Этого никто не в силах остановить. – тихо и жёстко произнёс он, с необычной серьёзностью глядя на сына. – Время. Наш медленный убийца. Секунды складываются в часы, часы – в годы. Ни днём, ни ночью время не останавливает свой неумолимый бег. И каждая напрасно потраченная минута – это навсегда утраченный шанс. Как кровь по капле, нас ежеминутно покидает жизнь. На что ты хочешь потратить её – на создание нового или на бесцельную игру?

На это Эдвард не нашёлся, что ответить. Затянувшуюся паузу прервало появление гномочки, которую они видели в приёмном отделении.

– Мистер Джаспер, к вам посетитель. Кредит хочет. Только он, как бы это сказать… Ничего не знает и не понимает.

– Чудесно, чудесно, – заулыбался мистер Джаспер.

Клиентов, которые ничего не знают и не понимают, он любил особенно. С ними гораздо легче договориться, они не читают по несколько часов договор, неприятных вопросов не задают. Потирая руки, мистер Джаспер заспешил к выходу из своего подземелья, бросив на ходу:

– Он что, тролль?

– Нет, гораздо хуже. Санта Клаус.

Рыцарь на чёрном коне

Мистер Джаспер в задумчивости ходил по кабинету, нацепив на кончик длинного носа очки в золотой оправе. Зрение у банкира было острое, как у горного орла, очки же он надевал исключительно в целях устрашения клиентов. Свеча на столе скудно освещала кабинет, весь уставленный шкафами с папками в кожаных переплётах. Её слабенький огонёк не мог разогнать темноту, и потому углы комнаты тонули в неприятном мраке, портреты предков мистера Джаспера сурово взирали со стен на смущённого Клауса. Клауса поразило их сходство – одна и та же поза: в одной руке карманные часы на золотой цепочке, в другой зажат туго набитый кошель, под мышкой непрезентабельные счёты. Цени время и деньги. Наверное, когда-нибудь и портрет мистера Джаспера украсит эту стену, а его сын точно так же будет встречать клиента в кабинете.

Надо сказать, что банкир и посетитель сразу друг другу не понравились. Клаус нашёл мистера Джаспера слишком строгим, неприязненным, старым и необаятельным, оттого проникся к нему недоверием. Мистер Джаспер, напротив, нашёл Клауса слишком мягким, симпатичным, молодым и обаятельным, и поэтому также проникся к нему недоверием.

– Итак, – мистер Джаспер внушительно откашлялся, поправил на носу бесполезные очки и ещё раз сурово взглянул на гостя, – поговорим о залоге.

– А это обязательно? – хмуро спросил Клаус.

О залоге он от Ричарда был уже достаточно наслышан. Неприятная штука. Если заложить дом (а больше ничего и не осталось), то в случае невозвращения кредита вовремя этот дом у тебя заберут. И что он тогда Молли скажет?

– Ну а как же? – прервал его невесёлые мысли банкир. – Стабильного дохода у Вас нет, иначе Вы бы к нам не обратились, а я должен быть уверен, что получу свои деньги обратно. Итак. Вот небольшой списочек документов, которые Вы мне должны принести…

Мистер Джаспер жестом фокусника выхватил из выдвижного ящика стола пергамент. Взмахнув им, как штандартом, он вручил эту весьма длинную ленту Клаусу. Пергамент с шорохом развернулся, укрыв колени Клауса, точно шотландский плед. В зловещем багровом свете камина на его поверхности проступили загадочные строки:

«Перечень документов:

1) паспорт,

2) свидетельство о регистрации прав на недвижимое имущество,

3) справка о заработной плате,

4) выписка из домовой книги…»

И прочие малопонятные вещи.

– Знаете, мне нужно подумать… – выдохнул Клаус, нервно сворачивая пергамент.

– Конечно, конечно, – мирным голосом отозвался банкир. Он теперь решил сбавить свирепый тон, очки снял, даже попытался изобразить подобие улыбки на лице. Эффект получился обратный – улыбался банкир нечасто, так что отсутствие тренировки сказалось, и весьма. Клаус, который так и не понял, отчего это мистер Джаспер так зловеще оскалился, сгрёб список документов и поспешил откланяться. Всё это требовалось осмыслить в более спокойной обстановке.

Едва Клаус вышел из банка, как его охватило странное чувство. Будто кто-то наблюдет за ним из темноты кустов жасмина, посаженных вдоль аллеи, ведущей на парковку. Чей-то взгляд пристальный и недобрый сопровождал его на протяжении всего пути. Но вот уже из-за кустов показался мохнатый Рудольф. Что-то пьёт, низко наклонив голову и широко расставив ноги для большей устойчивости. Как вдруг…

– Эй, дружище! – раздался за спиной негромкий голос.

Клаус обернулся и увидел коренастого гоблина, в низко надвинутой на глаза шляпе. Глаза из-под полей этой шляпы поблёскивали, будто угольки.

– Что, дружище, в кредите отказали? – он нагловато подмигнул и расплылся в широчайшей улыбке, обнажив довольно острые клыки.

– Да нет, просто…

Объяснить Клаус ничего не успел.

Гоблин затараторил, да так быстро, что Клаус и слова вставить не мог.

– Ой, да знаю я этих гномов! Дай им гарантии, обеспечение, то да сё, да на всё бумажки, да докажи, что ты не болотный слизняк…

В отсутствии точности эту характеристику было трудно упрекнуть, так дальше Клаус слушал уже внимательно.

– Да какие ему гарантии ещё нужны, когда речь идёт о таком известном, добропорядочном человеке? Гм. Тебя, кстати, как зовут, дружище?

– Мистер Клаус.

– Ну вот! Я ж говорю! – гоблин фамильярно хлопнул Клауса по локтю, поскольку до плеча не дотянулся. – Ну кто не знает в наших краях старого, доброго… Как ты сказал, тебя зовут?

– Клаус. Но почему Вас так интересуют мои проблемы? – удивился Клаус.

– Да потому, дружище, что я твой спаситель! Можно сказать – рыцарь на белом коне. Ха-ха-ха! – гоблин рассмеялся, но тут же стал серьёзен. – Я работаю в замечательной компании, которая даст тебе заём за пять минут! И никаких бумажек, дорогой! У тебя ведь паспорт с собой? Да? Поехали, мы сейчас туда сгоняем, договор оформим и вмиг тебя назад примчим.

– У меня свой олень, – возразил Клаус, которого подобная спешка начала смущать.

– Ну пусть толстячок отдыхает, что его беспокоить? Он всё равно так какао упился, что взлететь ещё долго не сможет.

– Рудольф! – страшным голосом взревел Клаус, в два прыжка добравшись до парковки.

Рудольф поднял полные вины глаза на хозяина. Дымящееся какао капало с пушистой морды в огромное железное ведро, на котором была криво приклеена записка – «От тайного почитателя». Брюшко у безвольного любителя сладкого увеличилось ещё больше, ноги разъезжались. Под гневным взглядом хозяина он зажмурился, скорбно опустил уши, а потом и морду. Обратно в ведро с какао.

– Ну вот, ну вот. Пусть зверушечка отдыхает, а мы прокатимся. – Гоблин уже тащил Клауса прочь от парковки и предателя оленя. – Деньги прямо сейчас и получишь, дружище, и всего-то один документик. А дом у тебя, наверное, большой?

– Большой, с садом, – машинально ответил Клаус, удивляясь тому, что они по неприметной тропинке идут прямо в чащу.

Лес тут был густой и очень тёмный. Деревья смыкались кронами в вышине, не пропуская ни одного лучика света, папоротники доходили до пояса, так что Клаус почти ничего не видел. Наконец гоблин вывел его на полянку, где стояла карета, запряжённая четвёркой лошадей, и угодливо распахнул перед клиентом двери. Клаус неловко сел в карету, зацепившись краем пальто за причудливую кованую ступень, отчего бедняжка Люси, до того мирно дремавшая в кармане, кубарем вылетела наружу. Разбуженная столь невежливым образом, она растерянно захлопала длинными ресницами, и успела только увидеть, как захлопнулась дверца кареты. Храбрости маленькой фее было не занимать. Прежде чем карета тронулась, она успела запрыгнуть на заднюю подножку и спрятаться под золотой надписью: «Гоблин банк». Мы позаботимся о твоих деньгах».

Внутри кареты было совершенно темно. Клаус с изумлением заметил, что окна были наглухо закрыты фиолетовыми шторами. Он попытался отодвинуть плотную ткань, но шторы были крепко прижаты медными штангами. Однако то, что ему удалось увидеть, его очень смутило. На окнах кареты были крепкие железные решётки. Гоблин между тем зажёг маленький фонарик, который осветил карету уютным оранжевым светом, повернул бронзовую рукоятку в виде утиной головы, и сверху опустился столик уставленный бутылками и бокалами.

– Что желаешь, дружище? Коньяк, вино? Есть экзотический русский напиток «водка».

– Что вы! – отмахнулся Клаус. – Я такое не пью, я же с детьми работаю. К тому же, это чрезвычайно вредно для здоровья.

Гоблин заметно расстроился.

– Ну, тогда может, сигару?

– И не курю. Это тоже вредно для здоровья.

Гоблин расстроился ещё больше.

– Ты прямо как моя мама. А! У меня же есть энергетический напиток. Желаешь?

Не дожидаясь согласия, гоблин схватил со стола синюю, отделанную серебром бутылочку. На одной её стороне был нарисован печальный лепрекон. Плечи опущены, взгляд – усталый. На обратной стороне бутылочки лепрекон воспарял в небеса с помощью грубо нарисованных красных крыльев. Клаус отпил из бутылочки и тут произошло странное. Свет в фонарике разгорелся ярче, по телу разлилось приятное тепло, захотелось улыбаться. И почему этот милый, дружелюбный гоблин показался ему сомнительным? Какие глупости… Конечно, они едут в самый лучший в мире банк и всё будет замечательно. Голова у него закружилась, всё поплыло перед глазами, он попытался поставить бутылочку на стол, но уронил её.