Роман Сабио - Хранитель Врат Нави. Покаяния Страница 7

– Что за печать такая?

– Печать Велеса. Одна из… Сильная. Делал мастер. И сбивал мастер. Ранг не ниже восьмого. Я подправил, но не уверен, что надолго. Но это все равно лишь сдерживающий контур, вспомогательный. Основной не здесь, – Паук окинул взглядом собравшихся и высокомерно произнес. – Да, что это я? Перед кем распинаюсь! Вы все равно не верите. А когда припечет, поздно будет.

– Да ну тебя! – обиженно заголосил Крот. – Только настроение пришло. Как в детстве, тепло, темно, страшно, но до жути здорово! А тут ты со своей мистикой все испортил. Переборщил ты, брат.

– Это почему нам не понять? – с угрозой в голосе прервал Крота Санек. – Я что, тупой? Или опять что-то стырить захотел?

– Потому что ты видишь только то, что хочешь видеть. А в твоем случае не только ты.

– Чего?! Ты у нас что, пророк? Третий глаз прорезался? Так я тебе его быстро закрою!

– Санек, перестань, – одернул Бригадир.

– Для тебя пророк, – спокойно ответил Паук, продолжая ковырять угли. – Ты тупой, злобный и трусливый червяк, который дальше своего носа не видит. Для тебя и баран пророк.

– Чтооо!!!!

Санек вскочил и грозно направился к Пауку.

– Да я тебя закопаю, насекомое.

– Санек, стоять, – Бригадир кинулся на перерез. – Ты не видишь, парень не в себе.

– Ты на кого хлебало разявил, крысеныш! – не унимался Санек.

– Спокойно, спокойно.

Бригадир аккуратно, но жестко обхватил Санька, лишая того возможности совершить акт насилия над личностью.

Санька усадили, налили стакан. Он выпил, все еще продолжая грязно ругаться и обещать на голову Паука различные кары, но делал это уже без особого энтузиазма.

Как ни странно, трусоватый Паук даже не шелохнулся, даже глазом не повел. Он продолжал спокойно сидеть и задумчиво ворошить угли.

– Ты че, карась, – к Пауку подошел Боцман. – Ты зачем на человека наехал? Он тебя из пещеры на себе пер, а потом, пока ты в отключке лежал, дежурил рядом, примочки менял. Нехорошо… Извиниться бы надо…

– Он сам нарвался. Весь вечер нарывался. А потом я правду сказал. Он спросил, я ответил. Так что извиняться мне не за что, а примочки он не мне ставил, а своим будущим находкам. Он знает, что без меня ничто, вот и старался.

– Что?! Может, еще скажешь, что мы тогда из пещеры не тебя тащили, а будущие находки?

– Меня, – спокойно ответил Паук. – но только не ради меня, Коли Паукова, а потому что так надо. Закон такой: помоги товарищу, и товарищ поможет тебе. По-другому в походе нельзя – пропадешь. Так что доблести или героизма тут нет. Необходимость. Долг. Не более.

Над лагерем повисла напряженная, гнетущая тишина. Произнесенные слова были настолько оглушающе неожиданными, что на мгновение все потеряли дар речи.

– Вот тебе и спасибо, – произнес Крот, – дождались. Я тебя на себе из шкурника пер! Ночью, по незнакомой пещере! И вот она благодарность! Дождался. Услышал.

– Это твой долг. За долг не благодарят.

– Да ты оборзел, карась! – взвился Боцман, – Я тебя защищал всегда! Ты, сука, паруса совсем порвал! Я тебя сам замочу!

Боцман начал грозно приподниматься.

– Ты не меня защищал.

Паук встал и сделал шаг в сторону.

– Ты свое самолюбие защищал. На вроде благотворительности. Тебе ж надо, чтобы тебя кто-то слушался. Да не просто слушался, а помогал часть найденного прикарманивать.

– Что?! Ах ты, акула аквариумная!

Боцман в один прыжок преодолел расстояние, отделяющее его от Паука, и ударил в челюсть. Вернее попытался ударить. Паук сделал полшага вправо, провернулся, пропуская удар мимо, и несильно хлопнул Боцмана по уху раскрытой ладонью, выводя его из равновесия. Боцман упал, но тут же вскочил – яростный, с перекошенным ненавистью лицом. В глазах было обещание скорой и жестокой смерти. Паук отступил еще на полшага, избегая захвата. Боцман был намного тяжелее и сильнее Паука, но сила в бою не главное. Пусть он хоть медведям спины ломает! С воином ему не справиться. Паук легко перехватил кисть, дернул, а сам ушел в сторону, подставив ногу. Боцман плашмя рухнул на каменистую землю и покатился на животе, обдирая колени и локти.

Все повскакали с мест, бросились разнимать. Бригадир подбежал к Боцману. Тот ревел как раненый медведь. Сыпал проклятиями. На каждой его руке висело по человеку, но Боцман упорно продвигался к своему обидчику. Паук стоял на месте и с брезгливой гримасой наблюдал за борьбой. Неожиданно сзади на него прыгнул Санек и схватил поперек щуплой груди.

– Попался, крысеныш, – злорадно завопил он.

Паук не стал возражать. Лишь резко дернул головой и затылком заехал Саньку по носу. Потом схватил за рукав и за счет скручивающегося движения корпуса бросил противника себе под ноги. Однако, добивать не стал. Тот попробовал вскочить, но Паук сделал резкий шаг вперед и ногой толкнул под опорное колено. Санек неуклюже завалился на спину.

– Лежи, червяк, – жестко сказал он, – целее будешь.

– Уходи, – крикнул практически в ухо, подскочивший Бригадир, отталкивая Паука от замеревшего на спине Санька. – Проваливай! Быстро. Здесь тебе делать нечего.

Паук презрительно усмехнулся, глаза блеснули сталью, он быстро развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал в темноту..

«А ведь бок еще не зажил… Рана беспокоит. Бережется,» – мелькнуло в голове у Бригадира, смотрящего вслед удаляющемуся приятелю, – ногу подволакивает и слишком плотно локоть прижимает. Я бы с такой раной драться не рискнул, прежний Коля Пауков тем более. Кто же ты? Что произошло с тобой, студент?».

Сзади громко орал Боцман. Ругался он яростно, самозабвенно, сыпал яркими сочными образами, как и положено отставному моряку, описывая поведение Паука сложными многоэтажными словесными конструкциями. Тихонько подвывал Санек, угрожая «мерзкому насекомому» сотней различных видов расправы. Молчаливый Каа помогал Саньку выправить разбитый и, возможно, сломанный нос, сочувственно кивая и одобрительно мыча в ответ на наиболее понравившиеся ему предложения. Галдели ребята, успокаивая пострадавших и друг друга. К Бригадиру неслышно подошел Крот.

– Анатольевич, какая муха их всех укусила? – неожиданно спросил он.

– Не знаю, не знаю. Все как с ума посходили. Атмосфера здесь нервная. Факт.

– А что с Пауком? Я его вообще не узнаю. Он вообще в своей жизни хоть раз дрался? Если б не Боцман, его бы первоклассники ранцами запинали. А тут двоих одной левой отделал. А как смотрит, как говорит. Куда делся тихий, забитый Коля?

Крот немного помолчал и добавил:

– А ты слышал, что он говорит? Прежний Коля так бы ни за что не сказал. Подумать мог, но сказать… Да еще так нагло, зло, продуманно. Будто весь вечер готовился.

– Слышал. Очень хорошо слышал. А знаешь, в его словах что-то есть.

– Ты что, ты его защищаешь?

– Нет, конечно. Он не прав. Жестоко, бесчеловечно, нагло…

– То-то и оно. Он нас всех опустил. В лучших чувствах. Осознанно и цинично. Даже я его сейчас ненавижу.

– Да уж…

– Не знаю как ты, но мне тяжело с ним дальше будет. Тварь неблагодарная. Больше не бери его в экспедиции.

– Да, сейчас эту рану залечить сложно будет, – задумчиво произнес Бригадир. И добавил тихо, почти про себя. – Но в чем-то он прав, хотя кому это сейчас надо…

Глава 5

Утром Бригадир застал Паука беззаботно медитирующим на восходящее солнце.

– Привет! Как здоровье? – участливо поинтересовался он.

– Сколько я провалялся? – спросил Паук, не прерывая своего занятия.

– Забыл? Я напомню. Ты был без сознания два дня. Потом буянил, потом сутки жрал все подряд. С тушенки со сгущенкой потянуло на подвиги. Ты напал на ребят. Хотел отнять общую добычу, не впервой, кстати. Тебе не дали игрушку. Ты обиделся. Перебрался ото всех подальше и с упоением погрузился в вязкое болото непознанного. Энергию собираешь, духов заклинаешь, наскальной живописью увлекаешься, вон, все камни под хохлому расписал. А вчера вечером представление устроил с массовым мордобоем. Парни тебя линчевать хотели. Не нашли. Ты где всю ночь шлялся? В общем, вижу, ты поправился. А парни, между прочим, завал разбирают. Из-за тебя устроенный, кстати. Хорошо, что не погиб никто. Док говорит, что рана у тебя практически затянулась. Силы восстановились. А если судить по тому, сколько ты тут камней натаскал и пирамидок настроил, он прав. Коля, если тебе так нравится территорию расчищать, может, поможешь нам с завалом? Тем более ты говорил, что в пещере этой интересные артефакты есть. Ты, кстати, что там видел? Где?

– Значит уже пять дней, – тихо сказал Паук, не обращая внимания на Бригадира, – пять дней ворота открыты. Плохо.

Потом он резко повернулся к Бригадиру и спросил голосом, не терпящим возражений:

– Завал, когда произошел? Там больше никто не пострадал? Смертей не было?