Коля Квест - Институт равновесия. Книга #3 Страница 7

– Нектар, – сказала Стель, усаживаясь рядом. Она была растеряна. Ей совершенно не хотелось изливать свою душу этому человеку. Но язык не слушался. А сознание так и вовсе кричало, что это очень хорошая идея. Как будто он заколдовал её. Если бы она не знала, что он совершенно не владеет магией, она была бы в этом уверена.

– Филя, сделай даме нектара, а мне вискаря, – он подтянул тюк побольше под спину Стель. Теперь это было почти кресло. – Вот, устраивайся поудобнее. Твой нектар, – он протянул ей кружку. А Стель подумала, насколько это неэстетичное решение – подавать нектар в такой простой посуде. Но с удовольствием взяла кружку двумя руками. – Отлично, – продолжал Зак. – А теперь чокнемся и выпьем за наши победы. Чтобы их было как можно больше в нашей жизни! – они стукнулись чашками и сделали по глотку. Стель не совсем понимала, зачем им чокаться. И почему столкновение двух предметов посуды называется «чокнуться», но ей вдруг захотелось рассказать всё-всё. Как будто она нашла внутри себя подвал, в котором хранится что-то грязное и постыдное. И очень захотела вытащить и выкинуть всё это из себя.

– Ты даже не представляешь, какая я дура, – начала Стель.

– Ты можешь быть кем угодно, но не дурой, – сказал Зак. И голос его звучал тепло и проникновенно. – Любой может запутаться. Особенно, когда обстоятельства гонят его по жизни с такой скоростью, что просто не хватает времени задуматься. Так что, просто расскажи мне всё.

– Я не знаю, с чего начать, – пожаловалась Стель.

– Начни с того, что крутится у тебя на языке. А там рассказ обязательно обрастёт подробностями, – сказал Зак, аккуратно притягивая её к себе. Она опустила голову на его плечо и подумала, что это довольно уютно.

– Когда я была маленькой, моя мать меня не любила, – начала она, но тут же передумала: – Нет, не так. Так получится история моей жизни, а не история проблемы. Начать надо с другого, – она собралась с силами, отхлебнула большой глоток нектара и продолжила: – У эльфов не бывает Воинов-женщин. Я первая. Удел любой эльфийской женщины – работать на благо колонии. И работать так, как решит Высокий Совет. Это восемь самых титулованных Высокорожденных, которые определяют Будущее Нации. И в основном они видят цель женщины в том, чтобы она рожала детей для Будущего. Нужно быть очень сильной, чтобы за всю жизнь выносить и родить хотя бы одного ребёнка. Этот процесс сильно отличается от вашего. Он намного сложнее и болезненней. И для психики тоже. А тех, кто рожал Детей Будущего, заставляли проделывать это по два и даже по три раза. Мне тоже грозила эта участь. Точнее грозит до сих пор, как я понимаю. Но тогда, в детстве, я решила, что во что бы то ни стало стану Воином. И стала. А потом Высокий Совет отправил меня искать мир Будущего. Это была настоящая церемония. И я тогда верила, что у меня всё получилось. Что Совет смотрит на меня как на Воина. Но в церемонию вмешалась одна из старейших женщин нашей нации – Уинитхинд. Она сделала так, что я подслушала разговор Совета. А эти… Эти… Эти Закатные души! – Стель перевела дух и почувствовала себя очень сильной. Ещё бы! Она ругала Высокий Совет последними словами! – так вот эти уроды просто решили поднять мою стоимость в глазах изнеженных и слишком много о себе возомнивших Высокорожденных принцев. Видишь ли, большинство из них ни за что не осеменит такую как я. У меня слишком низкое происхождение. Понимаешь? Я сама – Ребёнок Будущего.

– Вот твари! – с чувством выдохнул Зак и рубанул свободной рукой воздух. Второй рукой он уже давно аккуратно обнимал Стель, прижимая к себе.

– А я им всем верила, – Стель снова приложилась к нектару. – Ну, то есть я верила, что добилась своего. И они меня в этом не разочаровывали. Но всё равно продолжали гнуть свою линию. А я даже не знаю, что такое настоящая любовь! Мне говорили, что надо любить нацию. И я любила. Надо любить цели. И я любила. Только вот меня никто не любил. И я никого никогда не любила. А потом я познакомилась с Вагни. А он такой! Такой! Он настоящий отец. И мне тоже захотелось такого. И я поняла, что не хочу искать мир для эльфов! Да пусть они все сгинут! Я хочу, чтобы меня любили. И хочу любить сама! Понимаешь?

– Понимаю, маленькая моя, – сказал Зак, обнимая её крепче. А она вдруг снова разрыдалась. Также горячо и сильно как тогда, когда в последний раз говорила с Вагни.

– Зак! Зак! – отчётливо зашелестел в воздухе голос элементаля. – Рядом гримтурс! Он идёт прямо на нас!

– Вот чёрт! – попытался вскочить Зак, но Стель ему не дала, повиснув у него на шее двумя руками. – Стель! Тут гримтурс!

– Так пусть отправляется в Закат! – проревела Стель, срывая со щеки заклинание вечного огня и швыряя прямо в ледяного гиганта, который внезапно появился на краю поляны. – Я не позволю мне мешать! – гордо сказала она, снова удобно устраиваясь на плече Зака, который превратился в застывшую статую с большими и круглыми глазами. – Вот это глаза у тебя! – она хихикнула, снова прикладываясь к кружке с нектаром.

– Ё-моё! – с чувством выдохнул Зак. – Ты же его положила!

– И что тут такого выдающегося? – спросила Стель заплетающимся языком. – Подумаешь, элементаль воздуха! Он, конечно, посильней, чем твой Филимон. Но для меня-то проблем нет! У меня боевая магия.

– Ты не перестаёшь меня удивлять, Стель, – усмехнулся Зак, обнимая её крепче.

– Я хочу чокнуться! – завопила Стель, совершенно не контролируя себя. Она вытянула руку с кружкой и с удивлением обнаружила, что рука ходит круговыми движениями, а не держится на месте, как того хочет хозяйка.

– А я по-моему уже вполне себе чокнулся, – сказал Зак, ударяя свою кружку об её. – За самую крутую девушку во вселенной! – прокричал он. – За Стель! И тот, кто её обидит, будет иметь дело со мной! – Это было последнее, что успело уместиться в голове и памяти Стель. Дальше память отключилась.

Зак

Зак немного поспал. Ровно столько, чтобы не расклеиться в нужный момент. И теперь лежал, пялясь в звёздное небо и служа подушкой самой невероятной девушке всех миров и народов, которая уютно свернулась калачиком у его груди и мирно сопела во сне. Это ерунда, когда говорят, что влюбляются в фигуру или в сиськи. Влюбляются вот в такое вот сопение. В такую безоговорочную доверчивость сильного и могущественного существа. Зак уже понимал, что сегодня его жизнь одиночки закончилась. И началась другая. И даже, если, проснувшись, Стель сделает вид, будто ничего не было, он примет её условия. Но всё равно будет всю жизнь думать только о ней. Ни одна Анжелина Джоли или даже Мадонна под яблоней Кранаха Старшего больше не сможет затмить его разум и поселиться в сердце. Оно было наполнено Стель. До самых краёв. И это было настолько новым и удивительным чувством, что у Зака кружилась голова.

Какие же козлы эти эльфы! Вернёмся, и надо бы спросить у Сагана, как Оракул реагирует на мир Стель. Может, им тоже надо поломать чего-нибудь? Зак бы с удовольствием взялся за эту миссию. Свернуть башку этим восьмерым из высокого совета или как их там, он, скорее всего, не сможет. Но насрать им вполне возможно. Как же так вообще можно было поступить с живым человеком?! Точнее, эльфом? Точнее, эльфийкой? Точнее, с этой хрупкой и нежной девушкой, которая вот так безоговорочно им доверяла? Видимо, доверие в их мире не самая твёрдая валюта.

Ёшкин кот! А вдруг, пока они спят, к ним подкрадётся гримтурс? Он должен как-то её защитить! Она же сейчас просто спит! Вообще, просто отдыхает впервые за хреновы тучи времени, спокойно, излив все свои обиды! Зак аккуратно изогнулся, подтягивая к себе огнемёт. Вроде не проснулась. Немного поворчала, устраиваясь на нём поудобнее. Зак снял огнемёт с предохранителя и удобно устроил сопло рядом с рукой. Справимся как-нибудь. Ночь прохладная. Может, она мёрзнет? Он закинул руку за голову и принялся перебирать свой тюк. Наткнувшись на одеяло, он как мог, вытряс его. Рука устала. Но это ничего. Главное, чтобы она не мёрзла. Он накинул одеяло на неё и принялся расправлять одной рукой. Стель заворчала в своевольную «подушку», два раза ткнула её кулачком и снова примостилась, уткнувшись носом в его шею. Теперь Зак чувствовал её дыхание. И оно казалось самым чудесным ветерком на свете.

– Я могу убрать последствия опьянения у неё, – прошелестел Филя.

– Так убери, – прошептал Зак. – Подожди! А она не проснётся? Пусть поспит немного. Слишком уж она устала.

– Не проснётся, – заверил дружище. – Просто с минуты на минуту у неё голова разболится. И это будет очень неприятно.

– Лечи уже, эскулап! – прошептал Зак. Капец, должно быть, как неудобно Бенедикту всё время говорить шёпотом.

Филя, похоже, сделал своё доброе дело. Потому что Стель вдруг вздохнула всей грудью, подвинулась ближе, задышала Заку в ухо, рукой обняла за грудь, а ногу закинула на его бедро. Вот это был номер! Зак начал понимать, что в его паху начинается революция и кое-кто восстаёт во всей своей силе. Чёрт! Как не вовремя! Желание было настолько острым, что Зак было, подумал, выбраться ненадолго из плена, сходить за дерево и решить свои проблемы при помощи старой доброй правой руки, но тут же отбросил эту мысль в сторону. Это очень странно, но такое решение проблемы показалось ему святотатственным. Он тихо вздохнул и продолжил терпеть мучения. Сколько же она уже спит? И когда её будить? Или не будить вовсе? Небо уже светлело.