Андрей Акимов - Хроники Центрального Континента. Книга 1. Рубежный Турнир Страница 7

– Я все это прекрасно понимаю, отец. Вот только подумал, что за то жалование, что ты им платишь, они могли бы уже и научиться восстанавливать сферу, – огрызнулся сын.

– А ты не считай чужих денег! – отец подошел вплотную к Сиддэну и впился в глаза сына взглядом, готовым метнуть молнии. – Свои бы лучше берег! Не расточал на всякую…

Король не стал договаривать. Его морщинистое лицо еще секунду удерживало суровое выражение, а затем сделалось мягче, но озабоченнее. Он вновь зашагал к центру паласа.

– Суть в том, что недавно я получил приглашение на Рубежный Турнир, – подытожил Марголис. – Через пару недель я отправляюсь к Угольному Пустырю с бойцами, которые тренировались долгие годы.

Элливиана внутренне улыбнулась сама себе. Она внезапно поняла, что к чему, и даже отчасти удивилась, что отец доверил именно ей предыдущее поручение. Удивительно, но, похоже, у папаши имелись шпионы во всех концах света. По крайней мере, в Монтине точно кто-то был. Захваченный ею персонаж был не иначе как одним из участников! И вдруг она начала улыбаться по-настоящему своими тонкими, выкрашенными черно-фиолетовым цветом губами. Она начала догадываться к чему в итоге приведет вся отцовская болтовня.

– Я ни разу не видел их, отец! Эти бойцы достойны, выступить на турнире? – Сиддэн пытался изобразить участливого и разумного советника, мнением которого нельзя было пренебречь.

– Они достойны, сын.

Марголису вдруг захотелось добавить, что они более достойны, чем сам принц Креола в своей роли, но не стал этого делать.

– А не видел ты их всего лишь потому, что ни разу за всю свою растянувшуюся жизнь не нашел, ни желания, ни времени для этого, – продолжил отец, коротко взглянув на сына.

– Как их имена? Наверняка я их знаю! – не унимался Сиддэн.

– Учитывая, что это женщины – скорее всего, – не удержала желчи сестра, блеснув своими голубыми глазками.

Брат метнул в нее злобный взгляд, но снова предпочел не вступать с ней в перебранку.

– Хватит, – спокойно сказал король, остановившись посередине паласа на четырехконечной бурой звезде. – Я позвал вас не для того, чтобы копаться в знаниях чьих-то имен. И уж тем более не для того, чтобы вы ссорились друг с другом!

Марголис искренне не понимал, почему его дети так озлобились друг на друга в последнее время. Он хорошо помнил, тот длительный период, когда их связывали взаимная любовь и искренняя дружба. Помнил, как они скучали друг по другу, если приходилось их разлучать. И вдруг теперь, как ни пытались они это скрывать, но неприязнь между ними росла, казалось, с каждым днем все больше и стремительнее. Отец чувствовал, что это как-то связано с позапрошлогодним слишком затяжным путешествием дочери по достопримечательностям соседних королевств Центрального Континента, но вызнать об истоках раздора ему не удавалось, ни у одного из детей.

– Пока я буду отсутствовать, я оставлю вас обоих править нашими землями. Элливиана будет следить за дворцом и рыцарской знатью по всем окрестным столичным секторам, а Сиддэн – рабочим и низшим слоями по территории всех прилегающих секторов.

Худощавый принц вскочил с кресла с крайне возмущенным видом.

– Но где же логика, отец? Она младше меня! И она – девчонка!

– Успокойся и сядь! – рявкнул король, и сын поспешил повиноваться. – Логика самая непосредственная, и не тебе ее ставить под сомнение!

Ненадолго повисла напряженная тишина, во время которой Марголис старательно гасил распаляющийся костер гнева внутри себя.

– Логика, как я уже сказал, прямая, – успокоившись, продолжил король. – Во-первых, возраст в вашем случае уже давно не играет никакой роли. Если честно, я уже давно сбился со счета, по сколько нам всем лет. Во-вторых, Элли уже давным-давно не девчонка, а взрослая и разумная женщина, умеющая правильно расценить какие бы то ни было ситуации, и верно расставить приоритеты.

Принцесса все еще слышала в своем уменьшительно-ласкательном имени, произносимым из уст отца, отголоски прошлого, где всегда пахло цветами в придворных садах, где все любили друг друга, где жива была мама, где был жив ее брат… Брат и сейчас был жив, но только не для нее. И уж кто-кто, а он то, как раз все еще и являлся ветреным мальчишкой, но никак не взрослым, состоявшимся мужчиной, способным принимать мудрые решения.

– И, в-третьих – продолжал отец, – ты, Сиддэн, будешь лучше справляться с указанными мной слоями, потому как руководить работягами и всем сомнительным сбродом, коим постоянно полнится наше процветающее королевство, должен мужчина! Знать живет хорошо и ни куда не рыпается. А эти то и дело воруют, бунтуют или устраивают междоусобицы! Тебе ясна твоя задача?

– Да, отец, – покорно ответил насупившийся слащавый принц. – Я присмотрю за этими слоями.

– Конечно, теперь-то все пропитые пройдохи и шлюхи будут под самым тщательным присмотром, впрочем, как и всегда, – вполголоса съехидничала белокурая принцесса.

– А заодно и твои безмозглые, уродливые клоуны удостоятся моего непосредственного внимания! – парировал на сей раз Сиддэн.

Принцесса едва заметно поджала губки и зло сощурилась.

– Довольно! – прогремел отец. – Элливиана, ты все поняла?

– Да, папа, – девушка картинно улыбнулась и встала с кресла. – Наверное, твой вездесущий советник будет каждодневно стоять за моей спиной?

Король осмотрел ее пристальным взглядом и сказал:

– Брэннон Карлз не будет вмешиваться ни в одно дело, пока меня не будет.

Упомянутый королем человек являлся самым именитым рыцарем Креола. Марголис никогда не говорил об этом вслух, но Элливиана догадывалась, что чрезмерное влияние Карлза очень сильно тяготило ее отца. Этот человек, имея собственную небольшую армию, вечно лез во все королевские дела и норовил надиктовать ворох своих идей и предпочтений, которые король был вынужден выслушивать и по большей части принимать во внимание.

– Через полторы недели ты должна быть здесь. Я введу тебя в курс дела и передам полномочия.

Дочь кивнула, легко развернулась на месте и зашагала к выходу из светлого круглого зала.

– Последний вопрос, отец, – обернувшись у самых дверей, обратилась к королю принцесса. – С тем поручением… с его результатом, я могу делать все, что захочу?

Марголис чуть наклонил голову набок и скривил губы:

– В пределах разумного, Элли.

– Если для всех он просто исчезнет – это будет разумно?

– Вполне, – кивнул отец.

– Поняла! – преисполненная напускной легкостью и беззаботностью она выпорхнула из зала, оставив мужчин наедине.

Как только дверь щелкнула замком, Сиддэн кинулся к королю.

– Отец, мне кажется, что ты оказываешь ей слишком большое доверие! Мне кажется…

– А мне кажется, – резко перебил король, – что ты от своей алчности и праздности с каждым днем становишься все большим глупцом! Мне кажется, что ты слишком далеко заглядываешь туда, куда не следует, а где нужно приглядеться, остаешься упрямым слепцом!

– Но отец, я…

– И еще мне начинает казаться, – Марголис перешел на грозный и тягучий рев, – что я слишком многого ждал от тебя, как от сына, как от мужчины! Что это на тебя я возлагаю напрасные надежды и оказываю излишнее доверие!

Яростно дыша, король приблизился вплотную своим лицом к лицу сына. Сиддэн сжался, перед нависшей над ним грозной фигурой отца, словно только что выкопанный из земли маленький червь.

– Оставь меня, Сиддэн, – негодующе качая головой и отходя от сына к ближайшему окну, сказал Марголис. – Перед отбытием я подробно объясню тебе твои обязанности. А сейчас оставь меня! Не нагнетай гнева Незримого на наши головы.

Принц молча развернулся, вскинул подбородок и, едва сдерживая выброс протестов и негодований, покинул зал. Он твердо был уверен в том, что какому-то там Незримому или кому бы то ни было в этом, либо иллюзорном, выдуманном кем-то, ином мире глубоко плевать лично на его голову, точно так же, как и на все остальные.

Элливиана вальяжно развалилась на диване внутри своей летной кабины. Она поглаживала пальцами сиреневую велюровую обивку удобного сидения и думала о состоявшемся разговоре. Теперь стало очевидно, что самые важные задачи отец доверяет именно ей. Она, конечно, не сомневалась в его мудрости, и в том, что он и сам прекрасно видит какой ненадежный и ветряный человек ее брат. Но сомнения еще слегка одолевали ее по причине того, что Сиддэн был невесть каким, а все же мужчиной. И отец, мечтавший именно о наследнике, достойной смене себе, всегда мог склонить чашу весов в вопросах власти в пользу ее брата. Но пока, к ее счастью, этого не происходило. А в то, что Сиддэн в ближайшее время вдруг прозреет и возмужает, верилось не больше, чем в то, что Диск с Пятном внезапно поменяются местами во временах суток.