Евгения Телицына - Диахар Страница 8

– Объясняй!

– Да если б я сам понимал все тонкости! Мы можем делиться жизненной силой. Как тебе объяснить… Как энергетические вампиры слегка подпитывать друг друга в случае необходимости. Но для этого процесса обе стороны должны согласиться на передачу. Я же тебе ничего не передаю, а просто держу.

– Черт не знает что, – выругалась я, постеснявшись дополнить фразу куда более яркими эпитетами.

Развивать тему мы не стали. Иер просто в очередной раз отнес меня в комнату и велел спать. А я в очередной раз подчинилась. Этак я все каникулы прохраплю…

Где-то между сегодня

…Что происходит?! Как я могу чувствовать человеческую душу? Мы же ни чем не связаны. Или связаны? Тогда чем? Я не должен подпитывать ее без согласия. Не так! Я вообще не должен ее подпитывать. Она же человек!

Сегодня. День 5

Ева

Я резко проснулась. Это были явно не мои мысль. И не мой сон. И сон ли это? Чем дольше нахожусь в Аду, тем меньше понимаю происходящее здесь. Вот и сейчас. Разве возможно поймать чужой поток сознания?

А главное, я совсем не помню, что же это были за мысли. Бред какой-то….

– Эй, Терешкова, вставай! – раздавшийся из-за двери ехидный крик прервал мои рассуждения.

– Отвали моя деревня, – не осталась я в долгу и отвернулась на другой бок, чтобы еще поваляться и подремать, раз уж думать не получается.

– Ева, вставай, кому говорят! Нас где-то через час отправят на задание! – эту новость искуситель жизнерадостно проорал мне в ухо.

Интересно, а черта можно убить? Я бы попыталась. Сугубо ради научного эксперимента и последующей защиты диссертации на тему «Способы убиения чертей. Практические рекомендации, результаты и комментарии».

– Я сплю, – на меня действительно напала непонятная сонливость.

– Подъем, – мое одеяло оказалось на полу.

Ну, все. Я встала и с разворота огрела его подушкой. Черт, не ожидавший утренней агрессии, ругнулся и начал отбирать мое орудие. Минут десять между нами шел отчаянный бой за подушку. Но в итоге та решила заявить о своих правах и демонстративно лопнула, устроив фонтан из перьев.

Последовала немая сцена. Я, вся в перьях, с клочком подушки в руках недобро рассматривала лукавого. Иер же (тоже в перьях) обреченно рассматривал укус (я на эмоциях!), который больше походил на нечто другое, оставленное от страсти, а не в боевом азарте.

Это смешно. До истерики смешно. Вот и я уже просто всхлипывать от смеха начала! А искуситель посмотрел на меня, как на психа, и ушел.

Можно подумать, можно подумать! Однако пришлось вставать, собираться и, на всякий случай, извиняться. Последнее я делать не торопилась, затянув второе.

Что одевают черти на задание? Хороший вопрос. Еще бы знать на него ответ!

Я выбрала черную кофту с длинными рукавами, полностью закрытую под самое горло. Низ предпочла практичный – узкие брюки в тон к верху. На ноги балетки. Угадайте, какого цвета? Волосы собрала в тугую култышку, чтобы не мешали.

Наконец собравшись, я спустилась извиняться. Иера на кухне не оказалось. Это слегка меня озадачило. Пришлось снова подниматься и идти в его комнату. Признаться честно – этого мне совершенно не хотелось.

Постояв минуты три у закрытой двери, я пришла к выводу, что это уже маразм какой-то, и постучала. Ти-ши-на. Ругнувшись, открыла дверь и вошла.

Наконец-то! Вот она – нормальная комната холостяка! Планировка – зеркальное отражение моей спальни: дверь в ванну – справа, шкаф – слева. Кровать так же под окном, только заправлять ее в Аду, видимо, не принято. У кровати стоит тумба, заваленная книгами, свитками и каким-то хламом. А у входа в ванную – стул с ворохом одежды.

О! Еще на стене слева висит не то картина, не то фотография семьи моего искусителя.

В этой милой обстановке не хватало одной детали – самого черта.

– Иер, елки зеленые, ты где? – крикнула я, подойдя к тумбочке. Учебники, конспекты, шпаргалки. Да он, оказывается, студент. Студент, с высоким чином. Ад – мир загадок.

И где интересно этот студент ходит?

Тут черт соизволил, наконец, предстать пред мои светлые очи. То есть выйти из ванной, пряча укушенную руку. Нашел из чего трагедию делать…

– Чего тебе? – недовольно произнес он. – Иди лучше поешь перед заданием, а то никогда не знаешь точно, когда тебя выдернут. У нас момент организации весьма хромает. Да и тебя, видимо, опасно держать голодной, – последняя фраза была сказана с особой интонацией.

– Я пришла извиниться за укус, – и тут монолог из сна выплыл в моем сознании, – дай я посмотрю твою руку.

– Да ладно, проехали, тем более, что мы квиты, – и он протянул мне руку с пятисантиметровым слоем тонального крема. И где только взял?

– Почему «квиты»? – автоматически спросила, положив свою ладонь на его руку.

– Потому что ты не любишь учебники, – ехидно ответил лукавый.

– Черт!

– Он самый! Ева, без необходимых знаний месяц каникул превратится в месяц пыток!

А ведь сам доволен как слон!

– Вот и лечи тебя после этого, – в сердцах бросила я.

Между тем из-под моей руки лился спокойный синий свет, и расходилось ощутимое тепло. Мы с лукавым одинаково ошарашено уставились на эту картину. И только я начала открывать рот, как нас настиг вызов…

2013. День 5

Ева

Собственно, что это вызов я поняла гораздо позже. А сначала очень даже испугалась. Представьте сами: на вас наваливается темнота и тишина, затем вы ощущаете себя в невесомости, а потом вдруг резко возвращаются все краски и звуки.

За мгновение до перехода Иер умудрился сделать меня невидимой и приказать молчать.

Мы переместились в просторную комнату, практически без мебели. Маленький столик да хозяин комнаты, застывший оригинальным изваянием – вот и весь интерьер.

Помещение было довольно темным – окна закрывали тяжелые шторы, высокий потолок успел обзавестись серыми разводами от сажи.

Мы с искусителем стояли в красивом, но абсолютно непонятном узоре на потрескавшемся паркетном полу. Пентаграмма была начерчена белым мелом, и на завершениях особо длинных линий стояли черные и белые свечи. Всего шесть штук.

– Зачем ты призвал меня, смертный? – чужим, холодным и властным голосом спросил черт, аккуратно выпихивая меня из череды белых полос.

Я хотела было возмутиться такой наглости и «смертности» самого Иера, но вовремя вспомнила, что меня здесь как бы нет.

И хорошо, что нет, потому что я, наконец, присмотрелась к «фигурному столбику» и узнала его… Хозяином комнаты был мой отец!

– Я прошу тебя, порождение тьмы, верни мне мою дочь, – с горем пополам выдавил мой родитель.

Меня охватила паника, грозящая перетечь в истерику. Я, с большим трудом взяв себя в руки, жестами старалась объяснить Иеру, что происходит. И, судя по едва сдерживаемому смеху, он ничего не понимал. Леший, ну нельзя же быть таким недогадливым!

– Как зовут твою дочь, смертный? – все тем же замогильным голосом ответил черт.

– Ева.

Одновременно с вопросом, меня осенило, что можно попробовать использовать нарукавник (для чего ж он нужен). И когда папа ответил, надо мной засеяла надпись: «Я его дочь!».

Иер опешил. Первое же наше совместное задание мы выполнить не можем. Лукавый лихорадочно думал и заговаривал моему родителю зубы.

Отец был убит горем. Таким я не видела его никогда, и теперь видеть не хотела. И уж тем более запоминать его таким. Поэтому, я посчитала, что выпутываться из этой ситуации следует искусителю, и просто ушла. Когда еще выпадет возможность погулять по когда-то родному городу…

Иерон

Как только мы оказались в пентаграмме, я заподозрил что-то не ладное. Но догадался о происходящем, только когда над Евой засияла табличка «Я его дочь». Верховные могли предупредить хотя бы меня о том, что собираются отправить нас в моделирование.

Ева сбежала, и мне в одиночку пришлось разбираться с моделью. Поговорив с ним немного, я просто наслал на него сон, и отправился на поиски своей напарницы.

Почти до утра я бродил по ее родному городу. Местечко было небольшое, но застраивалась так, что черт обе ноги сломит. Узкие короткие улицы складывались в хитрый лабиринт разбавленный садами, парками и площадями. Все на удивление однотипно и безлико. И как она жила здесь столько времени с ее-то жаждой нового?

В какой-то момент я уже подумывал сдаться и связаться с Канцелярией. Но потом решил попробовать почувствовать Еву через наруч.

С третьей попытки я поймал-таки ориентир.

К тому времени, как нашел ее, я вымок до нитки под беспощадным ливнем, взявшимся из ниоткуда. Она сидела на чердаке старого дома и наблюдала за дождем. Грустная, и как будто сжавшаяся в комок. Еще одна ее грань, не знакомая мне. Надеюсь за месяц, я изучу их все, и смогу читать ее, как открытую книгу.