Андрей Расторгуев - Во имя Безликого! Страница 8

– Это приказ, товарищ старший лейтенант, – спокойно, но твердо проговорил Смит. – Если услышишь в переговорнике команду «отход», немедленно заметай следы и возвращайся в бункер. Задача ясна?

– Так точно, – буркнул Крючков, закидывая сумку на плечо.

Чёрт с ним. В конце концов, он ведь обязан подчиняться старшему по званию.

Тоннель кончился. Данила понял это, когда налетел на спину неожиданно замершего перед ним проводника.

– Эй, повнимательнее, – съязвил тот и, отойдя к правой стене, начал что-то на ней искать.

Фонарь Крючкова осветил каменную плиту, наглухо перекрывшую проход. Тупик? Туземцы, окажись они здесь, так бы, наверно, и подумали. Но Дэн уже сталкивался с некоторыми приёмами маскировки, которые вовсю использовались на Фросте. Потому спокойно ждал. И совсем не удивился, когда в стене под рукой Фредерика открылась ниша, а из неё выехал голограф. Он был гораздо больше того, на котором Смит впервые показал внутренности храма. Ещё и клавиатура с кучей всяких кнопок прилагалась. У этого проекция должна быть намного шире.

Но когда Фредерик включил прибор, Данила разочарованно протянул:

– Тю! И это всё? Нафига ставить сюда такую бандуру, чтобы она транслировала ту же картинку, что и твой карманный голограф? Я-то думал…

– Много ты понимаешь, – огрызнулся разведчик. – Тут ещё сканер встроен. Мы не только видим зал, но и людей вокруг. Если бы в храме или рядом с ним кто-то был, они бы светились красным. А так видно, что никого нет. Понял?

– Куда понятней. Так вы что, всё время за храмом следите?

– Если бы, – фыркнул Смит. – Первое время пытались, но стоит сюда набиться народу, как изображение пропадает. Пару голографов даже поменять пришлось. Испортились. Так что включаем по мере необходимости, когда «штырей» нет поблизости. Ладно, пошли.

Длинные пальцы разведчика молниеносно пробежали по клавиатуре. Каменная плита дрогнула и с тихим шорохом начала плавно уходить в стену. Данила покачал головой. Он был уверен, что такая «дверь» откроется с неимоверным грохотом. Уж слишком громоздко выглядит. Впрочем, чему тут удивляться? Наверняка дэдээровцы собаку съели на обустройстве подобных объектов.

Затаив дыхание, он смотрел, как в открывающемся проёме постепенно появляется массивный корпус «Витязя». Вот опущенный манипулятор, перевитый тягами под защитным броневым кожухом, вот нога-опора, «спина» с наглухо закрытым люком, венчающий машину наблюдательный колпак. И, наконец, БМД предстаёт во всей своей многотонной красе. Гигантский рыцарь-исполин, с ног до головы закованный в металл. Человек рядом с ним похож на безобидного зверька, рост которого едва достает до коленного сочленения опоры.

Данилу захлестнула целая гамма чувств. Мощь, уверенность, надёжность. Еще что-то неопределённое, но чертовски приятное.

Он сам не заметил, как оказался возле модуля. Ходил вокруг, проводя ладонью по шершавой броне, повторяя:

– Ну, здравствуй, друг. Здравствуй, хороший мой. Здравствуй, красавец…

Скрестив руки на груди, Смит привалился плечом к стене и с интересом наблюдал за действиями Крючкова. Техник снова и снова обходил «Витязя», продолжая ощупывать его металлическую поверхность, будто гладил любимую девушку, и непрестанно бормотал что-то себе под нос. «Признание в любви?» – мелькнула шальная мысль. Глядя на восторженное, как у ребенка, лицо Дэна, разведчик усмехнулся. Да-а-а, ну и специалиста он себе подобрал. Просто маньяк какой-то.

– Надеюсь, ты не технофил, – произнес Фредерик, отрывая напарника от благоговейного созерцания, грозившего никогда не закончиться.

На третьем (или уже четвертом?) круге тот соизволил-таки остановиться и повернуть к Смиту по-идиотски улыбающуюся физиономию:

– Чего?

– Хватит пялиться, говорю, – разведчик не рискнул повторить фразу, неосторожно брошенную перед этим. Очухался технарь, и ладно. – Приступай к работе. Времени до утра не так уж и много. Пролетит, не заметишь.

Крючков окинул взглядом исполинскую фигуру «Витязя», снова посмотрел на капитана, кивнул и направился к сумке. Она лежала за БМД недалеко от выхода из тоннеля, где Дэн её и оставил, как только пересёк тайный порог храма. Достав содержимое, открыл небольшой чемоданчик с инструментами, часть из которых аккуратно разложил перед собой. Надел изолирующие перчатки, осторожно пошевелил пальцами, словно хирург перед ответственной операцией. Выбрав нужный инструмент, взял фонарь и пошёл к люку. Где-то нажал, что-то вставил, куда-то повернул и, о чудо, толстая крышка, коротко зашипев, подалась вверх, показывая чрево святая святых – рубки управления БМД. К ногам выдвинулся короткий трап.

Так, ларчик открылся.

Смит подтащил свою сумку и встал рядом с техником, который с наслаждением вдыхал запах, что все эти годы хранила в себе законсервированная сто с лишним лет назад машина. Фонарь высветил в глубине пустую, развернутую в сторону люка операторскую стойку со свисающими креплениями, тёмные экраны, погасшие пульты и выпотрошенные ячейки систем жизнеобеспечения. Ничего, всё поправимо, дайте только срок – это ясно читалось в азартно блестевших глазах Крючкова, с какой-то непонятной жадностью разглядывающего мертвые пока ещё приборы.

– Ну, с богом, лейтенант, – похлопав его по плечу, подбодрил Смит. – И переговорник включи. Если что, я у голографа.

– Зачем? – не отрывая глаз от БМД, спросил Дэн.

– Что зачем?

На этот раз техник повернул голову и посмотрел на Фредерика.

– На кой тебе возле голографа торчать?

– Ну, ты даёшь. Как я, по-твоему, за периметром буду следить, а?

– Здесь больше ничего нет? То есть, совсем ничего? Даже слабенького защитного поля?

– Ааа, вон ты о чем, – понимающе протянул дэдээровец. – Размечтался. Если мы что-нибудь эдакое включим, тогда ни о какой секретности и речи быть не может. Всё равно, что из плазменной пушки пальнуть. Весь город сбежится. Эту систему и то изредка запускаем, лишь по ночам, когда приходим сюда. Остальное время она в режиме ожидания. Даже от простого наблюдения отказаться пришлось. А вообще, – Смит хитро подмигнул, – есть у меня здесь кое-что интересненькое. Но тебе лучше об этом не знать. Работай.

С этими словами он оставил Крючкова наедине с «Витязем». Неслышно ступая, скользнул в темноту сырого подземелья. Подойдя к объемному изображению главного храмового зала, прижал пальцем наушник, глянул на единственную красную фигурку, застывшую возле божества и, обращаясь к ней, негромко проговорил в микрофон:

– Дэн, как слышишь?

– Нормально, – пришёл четкий ответ.

– Я тебя тоже.

Хорошо, связь работает. Теперь остаётся только ждать. Большинство населения спит. В самом храме, как и вокруг, ни души. Ну, если, конечно, не считать Дэна. Да и сканер вряд ли кого прозевает. По крайней мере, на дальних подступах. Трудись, не хочу. И не мешало бы расположиться поудобнее.

«Тэкс, где у нас тут кресло запрятано?»

Потерев руки, Смит нашёл в стене нужный камень и приложил к нему ладонь…

5. Большие запросы

Утром Фредерик, оставив Дэна отсыпаться, поднялся в контору. Мацкевич был уже там, в кабинете с замаскированным входом в бункер. В ожидании разведчика он развалился в кресле, вытянув длинные ноги чуть ли не через весь небольшой кабинет, и попивал горячий кофе из миниатюрной чашки.

«Кто бы говорил о злоупотреблении служебным положением», – насмешливо подумал Фрэд, вдыхая почти позабытый запах заваренных кофейных зёрен.

– Осмотрели БМД? – сразу в лоб спросил Мацкевич, едва дав капитану отдышаться.

– А то как же, босс. Всё исполнено в лучшем виде! – Смит перешагнул через ноги шефа, наподобие шлагбаума перегородившие тесное помещение, и, умастившись в соседнем кресле, кинул на стол папку с бумагами.

Свои колени, правда, пришлось оставить согнутыми, да ещё и сдвинуть в сторону, чтобы не загораживали обзор. Уж больно низкие здесь кресла, хоть и удобные.

– Таки что сказал наш техник?

– Однозначно жить будет.

– Фуух, – выдохнул Мацкевич, облегченно прикрыв глаза. Тут же, словно стесняясь столь открытого проявления эмоций, виновато покосился на дэдээровца. – До последнего момента боялся, что из этой затеи ничего не выйдет.

Фредерик только безразлично пожал плечами. Бывает, мол.

– Осталось определиться со временем, – посол снова перешёл на деловой тон. – Список запчастей принёс?

Кивнув на папку, лежащую на столе, Смит криво улыбнулся.

– Ну, доставай. Чего мнёшься, как на именинах?

Так же молча разведчик взял папку и, не переставая кривить рот в ехидной усмешке, протянул послу. Мацкевич насторожился. Похоже, почуял подвох. Отставил чашку с кофе и заглянул в документы. Внимательно перечитав порядка пяти листов, исписанных торопливым, но вполне разборчивым почерком, растерянно пробормотал: