Анастасия-Агата Синкевич - Рыжий Ангел Страница 8

– Простите, хранитель, но это самая обычная ситуация. Я читал о таких миллионы раз.

– Но не в этом случае. Этот человек – точка ноль. Центр весов. И от его поступка зависит не только его судьба, но судьба всех рожденных и нерожденных Душ. Так что не теряй времени – и в дорогу!

…В затемненной комнате Алеша смотрел на игру теней и слушал приближающуюся грозу. С самого утра море штормило. Алеша не мог этого видеть, но мог чувствовать. Он чувствовал, как море из синего стало серым, чувствовал, как небо наливается свинцом и как волнуются чайки над прибрежными волнами.

Еще полгода назад он мог все это видеть. Еще полгода назад он бы сбросил одеяло и побежал на пирс смотреть, как надвигается нечто, от чего замирает сердце. Еще полгода назад…

Через полчаса должны прийти две девушки. Одна, его давняя подруга детства, верная и преданная, уже полгода не отходит от постели. Заботится о нем. Лелеет его и выполняет каждую прихоть. С ней так хорошо. Когда она рядом, он спокоен. Все идет своим чередом. Словно штиль накрывает побережье и его, Алешу, вместе с этими холмами, бухтами, рыбацкими яликами и ботаническим садом.

Другая – гроза, как та, что идет за окном. Он встретил ее месяца два назад. Она случайно вошла в его дом. Он тогда лежал у окна и выл от боли, и вдруг ее голос. В нем не было жалости или печали. Скорее насмешка. И эта насмешка так разозлила его, что вопреки всему он приподнялся на кровати и ответил каким-то ругательством. Ему до сих пор стыдно. Но странно, девушка не ушла. Наоборот, на следующий день она опять пришла под окно, и они долго говорили. Потом опять и опять. Правда, уже в дом. И каждый раз она находила повод, чтобы задеть его и заставить зашевелиться. Боль уходила на второй план. Сначала приходила злость, а потом и азарт доказать ей, что он может и сам все делать. Незаметно для самого себя он и в самом деле мог все больше и больше. И даже то, что называли врачи невозможным, он делал.

Два разных человека. Две милых его сердцу женщины. Одна – ласковая, как утреннее солнце. Другая – сметающая все, как ураганный ветер. Вчера они столкнулись тут, в его комнате, и на Солнце взорвалась буря. А он, Алеша, вдруг понял, что пришло время выбирать, как жить дальше. В нем намного больше сил, чем полгода назад. И то, что он поправится, признают даже врачи. Но кто будет та, с кем он встретит свой первый здоровый день? С кем и как это произойдет?

Алеша посмотрел на осколок грозового неба в окне.

Раздался раскатистый гром, и на какое-то мгновение почудилось, что там, в отражении стекла, высоко в небе, у самого основания молнии, на Землю спускался ангел. Необычный. Огненно-рыжий ангел.

В дверь постучали…

Когда ты был человеком…

«…Капелькой дождя придет время ливней. Капелькой дождя пройдет пора белого снега. Земля обновляется. Где-то там, внизу, незаметно для людей, но удивительно красиво, если смотреть отсюда, сверху, по планете идет весна.

Это вы, привычные ко всему люди, воспринимаете ее как очередное время года, а ангелам, так чутко реагирующим на ваше настроение, приходит время хлопот и капель валерианы. Любовь вступает в свои права. И, конечно, любовь – вне времени и времен года, но именно сейчас, наполняясь вселенскими силами добра, она расцветает в полной мере. Ее становится так много, что не хватает всех людей на Земле, чтобы напиться ею. И именно сейчас, весной, Земля открывается небу и впитывает в себя живую влагу любви, с первыми каплями дождя…»

– Как красиво ты пишешь! – молодой ангел посмотрел на Рыжего и улыбнулся. – Поразительно красиво! Недаром говорят, что все хранители владеют словом.

– Ну, вообще-то, я не самый лучший, хотя мне и самому нравится то, что я вижу, – Рыжий сидел на одной из миллиарда звезд и рассматривал Землю.

– Говорят, что таких, как ты, немного…

– Рыжих? Да. Есть предание, что мы появились совершенно случайно, самыми последними. Ведь все остальные были еще до сотворения Луны и Солнца. А мы родились из душ людей, самых чистых душ, которые на рассвете попадали в высшие слои Рая.

– И ты помнишь, что было во времена, когда ты был человеком?

– Кто-то помнит, кто-то нет. Я помню… к сожалению. И к счастью.

– Почему к сожалению?

– Ну, просто потому, что к тому моменту, как я заслужил быть ангелом, пришлось душе познать не только Светлую сторону бытия, но и… Темную.

– Ты… ты… – молодой ангел изменился в лице и прошептал… – ты знаком со Злом не через кого-то?

– Да. Это вам, белым, Зло является в виде Абсолюта. И борьба с ним не вызывает сомнений. Мы же, рыжие, до сих пор носим крупицы сомнений и метаний в себе. Наверное, поэтому нас так редко делают хранителями, и только в особых случаях.

– Тебе всегда трудно принимать решения?

– Принимать решения любому ангелу трудно. Станешь хранителем, прирастешь к душе подопечного и поймешь, что любой выбор души не зависит от нас, ангелов. Мы только помогаем увидеть и оценить выбор. А человек решает сам.

– А я думал, что мы создаем путь, по которому он идет.

– Нет, дружок. Бог дает человеку свободу. Дьявол, или проще, Зло, создает ситуации. А мы с тобой помогаем, так или иначе, оценить их. Человек свободен сам выбирать свой путь. Хоть и верно, что жизнь каждого на Земле уже описана в небесной книге.

– Да, но это же парадокс! Если все описано, то тогда заранее известно, какая душа черная, а какая белая!

– Вот именно, парадокс. Будешь сдавать экзамен на хранителя, и будет там такой билет «Парадокс существования и развития души». Видишь ли, все не так просто. Да, есть Книга Жизни всех живущих, но если ты ее откроешь и попробуешь прочитать жизнь хоть одного человека, то поймешь, что вариантов миллионы. Как мы пишем книгу, так и Зло пишет свою. И каждый миг своего существования человек сводит миллионные варианты к тысячным, тысячные к сотым, и так далее, пока не наступает момент Смерти и весь жизненный путь не становится одним целым. Именно поэтому так трудно быть хранителем. Одно неправильное действо, и вместо того чтобы свести пути к одному, ты образуешь новые миллионы вариантов, а душе надо опять решать задачки между Добром и Злом.

– А что было с тобой? Ну, когда ты был человеком?

– Со мной случилась ситуация тройных многомиллионных вариантов… Может, поэтому я потом и стал ангелом. На рассвете. Рыжим… – Рыжий Ангел закрыл свой блокнот и сел поудобнее. Он вдруг вспомнил первый вариант многомиллионности. Тогда он был еще ребенком и даже ни о чем таком не подозревал…

– Сынок, ты думаешь заниматься делами или так и будешь играть в палочки? – молодая женщина посмотрела на ребенка и нахмурилась. – Вот придет отец и задаст тебе по первое число. Посмотри, двор не убран.

– Мам, время еще есть…

Время и в самом деле еще есть. Куда интереснее выкладывать в пыли фигурки и смотреть, как из ничего появляется нечто. Вообще-то, надо бы и делами заняться. Отец не любит шалостей, и каждый из детей точно знает свои обязанности на день. Но как скучно идти по твердому графику. Только в субботу можно отдохнуть и быть наедине с собой. Но до субботы еще так далеко…

Каждый из детей. Рыжий тогда совсем не был рыжим. Черные как смоль волосы. Карие глаза. Нос с горбинкой. Ребенок как ребенок. И, как каждый из семьи, через год он бы начал учиться профессии. Все братья были мастерами по тканям. И ему предстояло научиться ткацкому ремеслу. Уже сейчас он с закрытыми глазами и на ощупь мог бы сказать, из какого края привезли материал и как долго лежал товар в трюмах корабля. Отец возлагал на младшего сына большие надежды.

– Мам, а если их, – мальчик показал на палочки, – связать вот так, тогда вся фигура будет устойчивой. Смотри.

– Будет. Ох, сынок, забиваешь ты себе не тем голову.

– Просто мне интересно. Я тут подумал, и если сюда добавить чуть изогнутую дощечку или железный…

– Ты брал у отца железные вещи?

– Нет, что ты! – он еще слишком хорошо помнил, что стало с его попкой после эксперимента с отцовскими вещами. – Я просто подумал, что если бы папа разрешил… то получилось бы все прочнее… – мальчик протянул женщине странную конструкцию в ожидании если не одобрения, то восхищения.

– Сынок, я ничего не понимаю. Давай, принимайся лучше за дело…

– Зато понимаю я!

Во двор прямо к мальчику шел высокий молодой человек. Чуть прищуривая глаза от солнца, он рассматривал странно переплетенные палочки…

– Малыш, кто тебя научил это делать?

– Никто.

– Он всегда играет так. Странный ребенок, – женщина обняла сына и спрятала за собой, отгородив от незнакомца.

– Не бойтесь. Я скоро уйду. Просто проходил мимо и заметил… – незнакомец присел на корточки. – Малыш, ты умеешь читать и писать?

– Немного, – глаза мальчика смотрели без опаски, но он все так же оставался около женщины.