Валентина Странник - Любовь будет жить в веках. Книга третья. Катя Страница 8

В подтверждение своих слов, Катя легонько уперлась коленом туда, где чётко вырисовывалась его вздыбленная плоть. Поняв, что она выполнит свою угрозу, юноша разжал объятия, и спокойно улёгся рядом. Она слышала, как он тяжело дышит, пытаясь взять себя в руки. Наконец ему это удалось.

– Ну, чего ты сопротивляешься? – Лука даже не пытался скрыть своего раздражения. – Всё равно это когда ни будь случиться. Так пусть же первым твоим мужчиной будет лучше князь, нежели простой смерд.

– И что дальше? – Катя пыталась унять дрожь во всём теле, поэтому голос её звучал не много резко.

– Когда ты мне наскучишь, я дам тебе богатое приданное и выдам замуж. Согласись, что я с тобой честен и благороден.

От подобной перспективы, Катю даже передёрнуло. Она то глупая посчитала, что понравилась Луке, а ему нужно лишь то, чего многие пытались от неё добиться. Обида полыхнула девушку, и ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, что бы восстановить дыхание.

– Свои предложения оставь той, кого они заинтересуют. Ты честно и благородно предупредил меня о том, что будет, когда я тебе надоем. Теперь моя очередь сказать то, что я думаю. Больше ко мне не прикасайся, понятно?

– А что будет, если я прикоснусь? – Поинтересовался Лука, приподнимаясь и сверху разглядывая девушку. Он видел, как её голубые глаза темнеют от гнева, а на губах расцветает странная улыбка.

– А ты попробуй…

Лука почувствовал в голосе девушки вызов и, не задумываясь, принял его. Бросившись на девчонку, он схватил её за руки, и прижал их к постели над головой. Она отчаянно сопротивлялась, но силы были не равны. Поняв, что попытки вырваться ни к чему не приведут, Катя притихла. Снизу вверх, она смотрела на юношу, дожидаясь, когда страсть возьмёт верх над разумом, и он потеряет бдительность.

Лука распахнул расстёгнутую одежду и торопливо принялся стаскивать её с девичьих плеч. От усилий или от возбуждения, он тяжело дышал, и девушка поняла, что ждать ей осталось не долго. Она не боялась его и с горечью думала о том, что юноша с лёгкостью овладел бы её телом, если бы не сказал, что она для него всего лишь игрушка. Эта мысль приносила боль. Стараясь не думать о том, что могло произойти, Катя сосредоточила всё своё внимание на юноше.

Лука стащил её одежду до пояса и удивлённо замер. Перед ним, прекрасная в своей наготе, словно богиня, лежала не девочка, как он думал, а вполне взрослая женщина. Не большие грудки словно просились в его ладонь, а затвердевшие от желания соски были похожи на спелые ягодки. Тонкая талия круто расширялась, книзу образуя бёдра, которые были спрятаны в складках платья. Юноше оставалось только представлять, что там внизу. Он готов был продолжить своё исследование, когда Катя согнула ногу, резко изогнулась и, отшвырнула юношу в сторону. Удар получился такой сильный и стремительный, что молодой князь вылетел из палатки. Недоверчиво покачав головой, он поднялся на ноги и сжал кулаки от ярости. Противная девчонка едва не опозорила его перед воинами. Хорошо хоть все они спали, и не видели его позора.

Чувствуя, что гнев берёт верх над разумом, Лука плюнул, и направился проверять посты вокруг лагеря. Он опасался, что не удержится и свернёт Кате шею, едва она попадёт ему на глаза.

Когда он вернулся, Катя спала. Услышав её сонное дыхание, Лука почувствовал, что желание вновь просыпается в нём. Мысленно обругав себя, он лег рядом с девушкой, и попытался уснуть. Но стоило ему прикрыть глаза, перед ним словно наваждение вставало её нагое тело.

Придвинувшись ближе к девушке, он почувствовал, как она вздрагивает во сне. Поняв, что она замёрзла, юноша прижал её к себе. Катя доверчиво повернулась к нему и, положив руку на грудь, замерла. Она спала, а молодой князь боролся с собой. Уже множество раз он был готов овладеть ею, но почему-то этого не делал. Он и сам не понимал, почему медлит, но ему не хотелось пользоваться её незащищённостью.

Когда первые лучи солнца проникли в палатку, Катя открыла глаза и, увидев, что лежит в объятиях князя, резко отстранилась. Юноша с улыбкой наблюдал за ней. Только сейчас он поймал себя на мысли, что впервые счастлив, оттого, что рядом с ним находится женщина и не важно, что тело ломит от неудовлетворённого желания. Он твёрдо решил, что придёт день, когда она сама предложит ему то, что сегодня он не смог взять даже с боем.

Быстро перекусив холодным мясом и сыром, отряд двинулся в путь. Катя по-прежнему сидела в объятиях Михайло и пыталась развлечь себя рассматриванием окружающей природы. Посмотреть было на что. В прозрачно синем воздухе кружили птицы. Их голоса сливались с шелестом травы на полях, и от этого на душе становилось спокойно и радостно.

Катя всю свою жизнь провела в городе, среди асфальтированных улиц и громадных домов. Ей был не привычен деревенский уклад жизни, а здесь всё дышало спокойствием. В её веке тракторами обрабатывали землю, а леса нещадно вырубались. Здесь же всё было иначе. Они ехали среди зелёного безмолвия уже второй день и не встретили ни единого человека. Далеко, возле самого горизонта, виднелся лес, и девушка уже предвкушала, как окажется под его зелёной кроной, как кругом будут петь птицы. От столь приятных мыслей, её отвлёк Михайло. Она почувствовала, как его рука по хозяйски легла ей на грудь и принялась ласкать её через ткань.

– Быстро убери руку. – Она даже не повернулась, что бы взглянуть в лицо нахала.

– Веди себя, потише. Не надо к нам привлекать внимания. – Склоняясь к её уху, прошептал юноша, не торопясь выполнять её требование. – Я ведь ни чего дурного не сделал, просто дотронулся до того, что скоро мне будет принадлежать.

– Это ни когда не будет тебе принадлежать, – огрызнулась Катя, ударением подчёркивая первое слово.

;Будет, вот увидишь. Как только князь насытится тобой, или ещё хуже, узнает, что ты понесла, он не раздумывая, бросит тебя. Вот тогда то я и попрошу твоей руки.

Катя с ужасом слушала юношу и не знала, что ему ответить. Самое не приятное заключалось в том, что он был совершенно прав. Луке нужно лишь её тело и ему плевать на её чувства. В случае беды ей не стоит на него рассчитывать. От этих мыслей прекрасное настроение прямо на глазах стало портиться.

– Неужели тебе хочется растить чужого ребёнка? – Насмешливо спросила она, пытаясь скрыть гнев, который всё больше и больше, охватывал её разум. – Или не уверен, что у тебя получится произвести на свет, своего?

– А почему ты думаешь, что княжеский ублюдок, родиться? – Невозмутимо поинтересовался юноша. – Моя мать и бабка были повитухами, так, что кое какие знания у меня есть. Они то и помогут мне избавиться от не приятных последствий. Я бы на твоём месте не упирался, а подумал над моим предложением.

– Подумаю на досуге, – пообещала Катя, приходя к выводу, что спорить и упираться не имеет ни какого смысла. Юноша убрал руку и она попыталась усмирить гнев. С начала ни чего не получалось, но постепенно ей удалось пересилить себя и вновь вернуться к созерцанию окрестностей.

Постепенно день стал клониться к закату, и девушка почувствовала такую усталость, что ей стало безразличны проделки Михайло, который при каждом удобном случае пытается не заметно коснуться её или завести разговор. Она равнодушно смотрела вперёд и только иногда, когда рука юноши становилась уж очень назойливой, убирала её.

Наконец они въехали под тень густого леса. Места здесь казались поистине дикими, и девушка почувствовала какое то беспокойство. Она видела, что Лука дал знак воинам остановиться и к чему-то прислушался. Не чувствуя опасности, он велел всем спешиться и разбить лагерь.

Михайло соскочил с коня и собрался помочь Кате, но князь опередил его. Грозно взглянув на слугу, он обхватил девушку за талию, и крепко прижал к себе. Ей ни чего не оставалось, как съехать по его телу, ощущая при этом каждую неровность мужской фигуры. От подобной наглости, Катя покраснела. Молодой князь вёл себя так, словно вокруг не было ни души.

– Пошли, я провожу тебя. – Лука слегка наклонился, что бы взглянуть ей в глаза. От этого взгляда кровь прилила к лицу девушки.

– А может я, сама схожу? – пролепетала она, но юноша отрицательно покачал головой.

– Нет.

Она не стала спорить и молча поплелась в противоположную от лагеря сторону. Слушая за собой шаги Луки, Катя ругала себя за то, что отправилась в столь рискованное путешествие. Если мама в своей книге описывала не сон, а явь, то даже представить трудно, что её может ждать в этом веке. Она множество раз читала рукопись, и знала обо всех маминых приключениях, но только сейчас стала понимать её, как женщину. Ей была близка её боль и отчаянье, ибо сейчас Катя испытывала те же чувства.

– Нам долго ещё ехать? – Спросила она, подходя к Луке.