Под Драконьим хребтом - Иван Воронов Страница 8

– Как я мог? Как ты мог!

Марина видела окровавленный клинок в руках брата. Видела побелевшего от гнева отца. Мужчины начали спорить, а время Виолы тем временем стремительно утекало. Собравшись с силами, Марина смогла сдвинуться с места. Но, только-только направившись к конюшням, Принцесса полей замерла снова.

Клинок Мавродия, описав в воздухе небольшой полукруг, пронзил живот Алима. Отец моментально замолчал, сменив слова на кашляющие предсмертные кряхтения. Его глаза округлились, выпучились на сына и практически вываливались из орбит. Мавродий кричал на Алима, проклинал его и продолжал двигать клинком внутри живота родного отца.

– Во всем, что происходит, виноват только ты, отец! Ты заставил меня это сделать! Ты! Ты! Это все ты!

Последними словами отца стали слова про ответственность, про жителей деревни, про незрелость Мавродия. Но, как только клинок нарушил целостность оболочки мужчины, больше Алим не проронил ни слова. Он умер раньше, чем Мавродий вытащил клинок, и тело главы Западного перехода мертвым грузом свалилось на землю.

Мавродий повернулся к сестре и замахнулся оружием.

– Мне пришлось!

– Я знаю!

– У меня не было выбора!

– Я знаю!

– Ты предательница, сестра! Я видел, что вы делали с Исмаилом!

– Это случилось против моем воли! Я не хотела!

– Я тебе не верю! Отец сказал, ты пошла добровольно!

– Мавродий, нам нужно спасти Виолу!

– Сначала ты получишь по заслугам! Я хотел спасти тебя! Служитель убит, чтобы предотвратить твою связь с Восточными! А ты легла под них, не дождавшись церемонии!

– Исмаил сотворил это силой! Я сопротивлялась!

– Ты пошла к нему сама!

– Я не знала, куда иду!

Мавродий схватил Марину за волосы. Вся в запекшейся крови и сковывающем движения платье, она смогла только неловко упасть на колени. Перед глазами лежало тело отца, глаза которого так и остались широко распахнутыми. Только теперь они смотрели в далекое никуда.

Родной брат стоял над ней с занесенным клинком. Марина заплакала. Но не из-за потери отца. Не из-за того, что боялась за Виолу. Она заплакала, потому что родной брат сейчас казнит ее за преступление, которое та не совершала. Точнее, совершала, но не по своей воле.

– Братец, я этого не делала. Он меня… Я сопротивлялась!

– Ты лежала смирно! Не рыпалась! Я бы заметил! Я бы пришел на помощь, дай ты повод!

– Я плакала! Я кричала и билась в истерике! Я ждала, чтобы меня спасли! Но ты не помог!

– Заткнись! Не смей обвинять меня! Ты была с ним! Ты! Лучше бы подставилась под нож!

– Я знаю! Я испугалась!

Мавродий еще что-то кричал, снова обзывал ее. Наконец, он со всей накопившейся яростью и с дикими воплями обрезал Марине ее коричневые волосы и со всей силы приложил рукояткой клинка по ее голове. Марина потеряла сознание.

09

– Вставайте, Госпожа. Вставайте.

Марина почувствовала, как ее теребят за плечо. Она открыла глаза и страшно закричала, потому что буквально упиралась лицом в лицо умершего отца. Крепкие руки оторвали ее от земли и усадили.

– Успокойтесь! Услышат!

Это был Крен. Он взял ее обеими руками за щеки и сильно потер, пока Марина не перестала кричать.

– Мне больно!

– Зато вы больше не кричите.

– Что произошло?

– Все кончилось. Ваши солдаты помчались за Исмаилом на конях. В сторону Восточного перехода. Мне кажется, за Мавродием отправились все мужчины вашей деревни. Боюсь, когда они настигнут цель, от моей родной деревни не останется и камня на камне.

– Исмаил похитил Виолу. Девушку, что была со мной. Ты ее видел?

– Нет, не видел. Меня схоронил ваш лекарь. Он велел найти выживших и помочь им.

– Почему ты помогаешь? Мы же враги!

– В родной деревне я все равно был гадким утенком. А вы спасли мне жизнь, так что считайте это благодарностью. Вам нужно бежать отсюда.

– Бежать? Зачем?

– Я слышал, краем уха. Мавродий казнит вас по возвращению.

– Что за чепуха? Он не сможет.

– Тело вашего отца говорит об обратном.

Марина не стала оборачиваться, чтобы посмотреть на Алима. Она и так знала, что отец все еще лежит здесь.

– Зачем ему казнить меня?

– А кто станет Главой переходов после смерти Алима, Исмаила и Авраама?

– Авраам тоже сбежал?

– Нет. Он мертв. Мужики обезоружили его и поставили на колени. Мавродий буквально истыкал его своим клинком, превратив в решето. Люди говорят, что таких криков и воплей еще никогда не слышали… Так кто станет Главой?

– Не знаю.

– Главой станете вы, Госпожа. И я сомневаюсь, что Мавродия это устроит. Он уверен, что вы легли под Исмаила добровольно.

– Я этого не делала!

– Вам виднее. Я лишь говорю, что слышал.

Марина пыталась нащупать свои волосы, но безрезультатно. Они клочками валялись возле нее на земле. Обернувшись, она увидела трупы погибших, уничтоженную поляну, сгоревший семейный дом. Столько смерти. Просто пир для стервятников с гор.

– Мне нужна лошадь.

– Это правильное решение, Госпожа!

– Ты поедешь со мной. Покажешь дорогу до Восточного перехода.

– Что? Мне казалось, вы поедете в другую сторону. Покажитесь там, и вас убьют!

– Я должна спасти Виолу.

– Если она в плену у Исмаила, то уже изнасилована и убита.

– Нет, она жива и невредима. А Исмаилу… Я отрежу все самостоятельно.

10

Марина впервые видела ущелье изнутри. Как Принцессе полей ей было запрещено пересекать границу деревни с этой стороны. Но правда была в том, что даже в девичьей юности, когда Марина и Виола ни во что не ставили все запреты взрослых, они все равно не уходили в ущелье между скалами. Живя в одном из переходов, девочкам просто не хотелось сюда.

Дело не в сказках про гарпий, что похищали красивых девочек и делали их себе подобными. Дело не в драконах, что в легкую могут появиться из ниоткуда и спалить путников заживо. Дело даже не в Восточном переходе, жителей которых девушки всегда представляли свиньями. Девочкам сюда просто не хотелось.

Сегодня же Марина оказалась тут. На одной лошади с воином Восточного перехода, потому что все остальные кони со своими всадниками ушли раньше, вслед за Мавродием. Теперь и Марина отправилась в погоню за Главой Восточного перехода, потому что он украл, пожалуй, самое дорогое, что у нее осталось.

Сам переход между двумя деревнями оказался извилистым и очень узким. Навряд ли здесь могли разойтись три груженые повозки. Тропа виляла и уходила то вниз, то вверх. Кое-где она разделялась на несколько, но в конечном итоге всегда снова сходилась в одну. И были повороты, полностью закрывающие